Американец. Мировая Война - Григорий Сергеевич Рожков Страница 28

Однако успехи внутри страны почему-то обратились потерями во внешней политике. Все громче и громче звучали голоса канадского народа о ненависти к бесправию, к нарушению прав человека, о тирании и о невиданном вреде коммунистической идеологии. При этом гневные слова именно о коммунизме звучали очень и очень тихо, но звучали. Главное же о чем кричали все СМИ так это о нежданно-негаданно народившейся в Канаде свободе и демократии под присмотром Его Величества Короля. От таких высказываний по всему миру от удивления разевали рты миллионы людей! СМИ вопрошали: «Как такое возможно, власть народа под присмотром Короля? Это не демократия!» Им отвечали со страниц канадских газет статьи, а по радио в новостных программах всё чаще можно было услышать развёрнутые аналитические труды канадских и английских политиков. Теоретики нового пути Канады говорили, что нет более разумной власти, чем власть народа возглавляемого Королем. Куда и к чему приведут толпу людей их собственные желания? Никуда! Рано или поздно исключительная власть людей приведет к тупику и гибели государства. Сколь бы ни были люди равны, среди них найдется тот, кто возжелает быть более равным, чем все прочие. И тогда, именно тогда, власть народа падет и придет тирания. А если над властью людей будет непоколебимый, самый достойный и беспристрастный человек способный посвятить всю свою жизнь служению людям? Такой человек, которому будет по силам найти и исправить ошибки целого народа, и даже больше — целой Империи, и не дать людям, доверившимся ему сгинуть в пучине низменных желаний. Король в тяжелую минуту может указать верный путь и вновь стать гарантом свобод и прав всех и каждого его подданного. Ведь так уже случилось! Король Георг Шестой помог Канаде найти себя, решить те тяжкие проблемы, что пожирали страну изнутри! Он — Король, и как все его предки, думает о народе, заботится о нем, и дает ему возможность жить так, как ему хочется, но не дает тупиковым желаниям возобладать над людьми. В тяжелую минуту Король, как самый достойный из всех людей, собирает всю Британскую Империю и Доминионы под своей могучей рукой и направляет их на верный путь. А видя что жизнь налаживается — отступает в тень позволяя всем своим подданным жить так как они того желают.

К середине тридцатых годов Канада уже была неузнаваема. Претерпев серьезные метаморфозы, всего за какой-то десяток лет страна явила свой новый лик всему миру. Единый, равный и ответственный народ предпринял попытку влиться в мировое сообщество. И это самое мировое сообщество сильно удивилось. И отнюдь не изменениям. Всех интересовало простейшее: «Что же это за государство — Канада?» Да, все видели на первый взгляд открытых людей с хорошими манерами, и этих людей вели идеи человеколюбия и единства. Но, стоило присмотреться, как появлялось смутное ощущение опасности. Потому что в глазах каждого из них виделось лишь одно — пустота. Особенно внимательные люди обращали внимание на то, что этот пустой взгляд напоминал взгляд человека играющего в покер — невозможно предугадать следующий ход такого оппонента… А то, что ход это будет — сомнений не было. Непродолжительная шумиха вокруг заявлений канадского Парламента быстро забылась, и все больше интересовались новым чудом — Третьим Рейхом.

Ненадолго о канадцах в мире забыли, но оказалось, что канадцы не забыли о мире. В один прекрасный день наиболее известные мировые информационные издания запестрели удивительными известиями. Изменившаяся, но всё еще не набравшая никакого политического веса в мире, Канада заявила, что она, в лице своего народа, категорически против любых признаков бесправия в любой точке мира, поэтому они брали на себя огромную ответственность помочь тем, чьи права ущемляются. А главными носителями этого бесправия становился Советский Союз. Этого никто не озвучивал, но подтекст так и кричал об этом. Такие заявления не вызвали в мире особых тревог — кто такая Канада что бы заявлять подобные вещи? Как одно государство может взять на себя право быть всемирным судьей решающим кто прав, а кто нет? Весь мир единогласно ответил — никак. И следом крепко осудил борзую Канаду. Посыпались ноты протеста, разгневанные статьи заполнили газеты всего мира, кто-то особо ретивый даже порывался проучить зарвавшееся северное государство военным путем. Лига Наций серьезно ударила кулаком по столу. Но все успокоились и удовлетворенно загомонили лишь, когда в дело вступила сама Владычица Морей — Великобритания.

Премьер-министр выступил с мощнейшей речью, в которой он решительно осуждал высказывания народа своего Доминиона. Он указывал на недопустимость подобного рода идей попирающих основы международных взаимоотношений. Вместе с тем он четко указывал, что общее направление, взятое северным Доминионом очень и очень хорошее, и что подобным вещам стоило бы поучиться всему прочему миру. Но именно поучиться, а не дружно начать выискивать злодеев в своих рядах обличая их во всех грехах сметных.

Канада перестала напоминать о своих словах. Но вот люди все услышали и запомнили. Всякого рода диссиденты, вчерашние политзаключенные, всевозможные несогласные и оппозиционеры, все те, кого откровенно не любили у себя на родине, приняли странное решение о том, что где-где, а уж в Канаде им будут рады! Да и в самой Канаде стали очень ратовать за помощь людям подобного рода. Любой обиженный своей родной властью мог приехать в Канаду и рассчитывать на радушный прием и заботу. Но, мало кого беспокоило, что канадцы принимают всяких беглецов, очень избирательно выискивая в основном деятелей покрупнее, поименитее, да таких что бы их дела на родине были погромче и пострашнее. И что бы та родина была желательно Советским Союзом… О судьбах таких деятелей писались огромные статьи, на канадском радио чуть ли не каждый день шли программы, повествующие о тяготах и лишениях жизни борцов с тиранией в Советском Союзе. Но никуда дальше границ Канады эти разгромные труды не шли, и негодование мирового сообщества ограничивалось лишь вялотекущими возмущениями.

Но не одними лишь политическими изменениями стала знаменита Новая Канада. Еще до начала войны, с середины тридцатых, когда все только-только начали отходить от Великой Депрессии, Канада стала ударными темпами наращивать свои силы. Из Европы, поддавшись на уговоры и выгодные экономические условия, в Страну Кленового Листа потянулись капиталы и производства — голландские Фоккер и Филипс, шведские Бофорс и Эрикссон, бельгийский Фабрик Националь и прочие-прочие. Из Канады потекли сначала тонкие, а затем все увеличивающиеся и увеличивающиеся потоки экспорта дешевой и достаточно