Алексей Махров - Спасибо деду за Победу! Это и моя война Страница 29

Так я себя накручивал, постепенно заводясь, но неожиданно мы достигли конечной точки маршрута. Остановились в лесу.

– Дед! Ну и где обещанный хутор? – раздраженно поинтересовался я, спрыгнув на землю с высоты борта.

– Недалеко! Полверсты или чуть поболе, – спокойно отозвался Игнат. – Вот командир ваш распорядился сразу туда не ехать, а проверить – что там да как.

– Товарищ Пасько! – позвал Петров. – Объясните бойцам, куда идти.

А чего бы им старика с собой не взять? Похоже, что старшина не доверяет Игнату. Дед быстро объяснил дорогу Валуеву и Альбикову, и они бесшумно растворились в лесу. Хотя чего тихариться, если мы и так нашумели? Если кто на хуторе и сидит – то он уже в курсе нашего прибытия. А хотя… может, и нет – все-таки стена деревьев хорошо экранирует звуки, да и встали мы на изрядном расстоянии.

Я уже было собрался нырнуть в лес вслед за разведчиками, но услышал за спиной:

– Игорь, стоять! – негромко, но твердо скомандовал Петров. – Куда намылился?

– Так я это…

Старшина осторожно вылез из бэтээра и, сделав несколько шагов в сторону, призывно махнул мне рукой. Только сейчас я заметил, что красноармейцы, догнав колонну, распределились вокруг и держали под контролем все подходы. А ведь Петров никаких отдельных указаний не давал, они сами сообразили. Вот ведь подготовка!

– Слушаю, товарищ старшина! – подхожу к Петрову и вытягиваюсь… ну, не по стойке «смирно», а так… просто встаю ровно. Сейчас что-то будет…

– Вот скажи мне, Игорь, что ты за человек такой? – тихо спросил Петров. – Никак понять не могу… С виду – пацан пацаном, но временами проскакивает нечто такое…

И старшина задумчиво покрутил пальцами, не в силах сформулировать точное определение.

– Не знаю, товарищ старшина! Во время налета получил в голову осколком. С той поры себя не помню! – делаю морду лопатой, словно ничего не понял.

А что мне еще остается делать? Только дурачком прикидываться. Правде он все равно не поверит…

– Ладно бы ты просто ничего не помнил, но ты ведь… – старшина запнулся. – Ты ведь слова какие-то непонятные говоришь. Кто эти… «военные электрики», которых ты упомянул?

Блядь! Я так и сказал? Ни хера себе прокол! И как теперь выкручиваться? Вот ведь засада! Нет, надо тщательнее следить за своим дурным языком!

– Ну… так мой отец называл эсэсовцев. У них в петлицах две молнии… Это вроде как шутка такая…

– Кого называл? Эсэсовцев? Это еще кто? – оторопел старшина.

– Охранные отряды – личная гвардия Гитлера. Раньше они охраной концлагерей занимались и карательные функции исполняли, а потом из них боевые части сформировали.

– А ты, парень, не о штурмовиках мне говоришь? – проявил эрудицию Петров.

– Нет, старшина, не о них! – мотнул я головой. Ну и дремучий здесь народ! Вот черт его знает – писали ли в советских газетах о разгоне «мальчиков Рема»? Сам-то я об этом узнал давно и случайно – еще при советской власти, будучи на отдыхе в Геленджике, прочитал оставленную кем-то на пляже книжку – исключительно из-за информационного голода. – Штурмовиков Гитлер уже давно к ногтю прижал.

– Давно? – округлил глаза Петров.

– Ну… лет пять назад. Не помню! – я действительно не помнил.

– А почему? – заинтересовался старшина.

– Ну вроде как они там все пидорами были! – брякнул я.

– Кем? – офигел старшина.

– Э-э-э… мужеложцами!

– Ах, вот оно как… – Петров потер подбородок. – Ну надо же!

– Так их сменили эсэсовцы – по-немецки Schutzstaffel – охранные отряды. У них в петлицах знак вроде двух молний, тех, что на электрических столбах рисуют… Потому и «электрики». Вот они вообще звери натуральные… Не дай бог нам на хвост упадут.

– Так-так… Звери, говоришь? – недоверчиво хмыкнул Петров. – Ну, допустим… А пытать тебя тоже отец научил?

– Пытать? Кого это я пытал? – очень натурально удивился я. Неужели Барский проболтался?

– Да вот когда немца допрашивал!

– Так я разве его пытал? – доброжелательно улыбнулся я. – Так… шлепнул по ляжке пару раз!

– Ага… – тоже улыбнулся старшина, но глаза у него при этом были очень внимательными. – Шлепнул… пару раз… по ляжке… аккурат по тому месту, где у него дырка от пули.

– Совпадение! – пожал я плечами.

– Угу-угу… – задумчиво произнес старшина.

Он намеревался спросить что-то еще, но наш познавательный диалог прервали подтянувшиеся «пехотинцы». Пришлось отдать распоряжение о временном привале. Заодно озаботился напоить раненых – уже близился полдень. С момента остановки прошло порядочно времени, а разведчики еще не вернулись. Я слегка обеспокоился. Потом увидел, что старшина, сильно хромая, нервно ходит кругами, и заволновался всерьез – что-то явно пошло не по плану.

Альбиков вынырнул из кустов через час и сразу бросился к Петрову. О чем они говорили, я не слышал, но после доклада разведчика старшина надолго задумался. Интересно, что же обнаружили на хуторе? А чего я торможу – надо пойти и спросить напрямую – это ведь и нашей безопасности касается.

– Что происходит, товарищ старшина? – спрашиваю максимально вежливо. Не стоит панибратствовать при подчиненных.

– На хуторе люди, – мрачно ответил Петров.

– Немцы или наши?

– Ни те ни другие.

– Местные?

– Непохоже! – вставляет Альбиков и вопросительно смотрит на старшину. Тот едва заметно кивает, и Хуршед продолжает: – Мы за ними понаблюдали – странные они какие-то. Три человека. Одеты в гражданку, оружия на виду нет. И ведут себя не по-хозяйски – явно хоронятся. В сарайчике на постой встали, так выходили только по нужде и к колодцу.

– Ну так давайте их за хобот возьмем и все выясним! – предложил я. – Или вы опасаетесь, что в сарае еще кто-то сидит?

– Может быть, – задумчиво сказал Петров, взглянув на сержанта. Тот только плечами пожал. – Чтобы это выяснить, нужно многочасовое наблюдение вести, а времени у нас…

– Так нас почти три десятка, из которых семеро – опытные бойцы. И пулеметов несколько штук! Ну не взвод же там прячется! Да даже если взвод – разнесем этот хутор к ебаной матери! – азартно предложил я.

– Нашумим! – обронил старшина. – И без того нашумели, как ты мне сам пару часов назад сказал.

– Так, а хрена делать? У моря погоды ждать?

– Ладно, пойдем, поглядим, что там за люди! – решился Петров. – В смысле – вы идите. От меня, к сожалению, толка не будет – с раненой ногой ни побегать, ни попрыгать. Хуршед, бери всех наших и… Ты, Игорь, пойдешь?

– Обязательно! И еще четверых с собой возьму.

– Уверен, что это необходимо? Вдруг кто из твоих пальнет с перепугу или… вообще не сможет выстрелить? Убивать живых людей – это… дело такое… сложное по первому разу.

– Вот и посмотрю, кто чего стоит! А то вы сегодня-завтра на свое задание уйдете, и кто нас прикроет, кроме нас самих? В бою пока только Мишка да Макс поучаствовали! И старика надо взять – он нам на месте подскажет, где там и что на хуторе.

– Хорошо! Иди, готовь своих… бойцов! Выступаете через пять минут! Хуршед, ты тоже иди, собирай наших!

Быстро пробежавшись по стоянке, я кликнул Пасько, Барского, Зеленецкого и еще двух парней постарше. Остальным приказал занять вокруг бронетранспортеров круговую оборону. Конкретные позиции каждому назначит Петров, раз уж он остается за старшего. Хорошо послуживший мне «маузер» оставил, взяв «АВС». Старшина не обманул – патронов отсыпал щедро: кроме четырех полных магазинов – полторы сотни россыпью. Проверил ребят – у двоих трофейные карабины и по сотне патронов на ствол. Барский с Зеленецким – расчет «эмгача», к пулемету семь полных лент. У каждого по две гранаты-колотушки. Парни за каким-то чертом примкнули на «маузеры» штык-ножи.

– На хера? – тычу пальцем в это художество. – Возьмем винтовки новые, на штык – флажки! И с песнями в стрелковые пойдем кружки? Немецкие карабины пристреливают без штыка в отличие от трехлинейки.

Стоящий рядом Пасько кивает, подтверждая мои слова.

– Снимите! В рукопашную вам пока рано! – ребята послушно отсоединяют штыки. – А теперь прыгайте!

Все четверо смотрят на меня с недоумением.

– Когда я командую «Прыгай», вы можете поинтересоваться «на какую высоту?», а потом все равно выполнить команду! – совершенно серьезно говорю я. – Я не шучу – надо попрыгать на месте, проверить, чтобы ничего не гремело и не звякало. Любой металлический звук может выдать наше приближение противнику. Прыгайте!

Поняли – заскакали, как молодые козлики. Ох, ну и шум! И стук, и бряк, и лязганье. На подгонку снаряжения уходит несколько минут. Красноармейцы уже давно готовы, а мы все еще возимся. Петров с легкой улыбкой смотрит на наши старания. А чего нам стыдиться? Все когда-то были новичками, даже «волки» вроде старшины.

Наконец я добиваюсь от ребят полного отсутствия посторонних звуков. И мы выдвигаемся вслед за разведгруппой. Бойцы идут абсолютно бесшумно, словно скользят над землей. Даже сучки под сапогами не хрустят. Ну, эту хитрость я знаю – надо ставить ногу на всю стопу. Шепотом даю совет парням – а то они, в отличие от красноармейцев, топочут, кажется, на весь лес. Ну, вроде бы стало немного тише…