Михаил Ланцов - Десантник на престоле. Из будущего - в бой. Никто, кроме нас! Страница 29

Как не трудно догадаться, Александра не выпускали из-за рояля еще часа два, пока весь репертуар, что можно было без переделок спеть, у него не закончился. И он был вынужден завершить свое выступление. Да, он произвел совершенно неизгладимое впечатление на публику, которая была поражена до глубины души. А вот на его душе было погано от того, что, как ни крутись, всем этим песням припишут его авторство. А он ведь даже их не переделывал. Исполнял как есть. Конечно, Александр никогда не страдал особым пиететом к авторским правам, считая их издержкой буржуазной спекуляции, но все равно было нехорошо. Видимо, из-за того, что он лично очень положительно относился к этим замечательным авторам и считал зазорным причинять им вред. Пусть даже и настолько умозрительный. Впрочем, его муки не остались незамеченными. Он стоял у колонны и смотрел в окно на яркую луну, мимо которой плыли легкие клочья перистых облаков, и настолько углубился в свои мысли, что не заметил, как к нему подошла Наталья Александровна и аккуратно обняла.

— Саша, что вас тревожит?

— А? О, Наталья Александровна, я не заметил, как вы подошли.

— Конечно, вы были так погружены в свои мысли. На вашем лице печаль. Отчего? Вы же имели большой успех в своих песнях.

— Не мои они. Оттого и неприятно. А ведь теперь будет досада — приклеится на них мое авторство.

— А чьи же?

— Я не могу сказать. Я их просто слышал.

— Знаете, Саша, ваша скромность похвальна, но не нужно с ней особенно усердствовать. Тем более что песни замечательные, какая разница, кто автор? Вы первым их исполнили в высшем свете. Это как пустить хорошую шутку. Неважно, кто автор, важно, кто ее смог правильно преподнести и дать ей хождение среди других людей. Саша, хватит хандрить. Пойдемте. Ну же.

— Куда? Что вы задумали?

— Пойдемте в кабинет. Запишем слова песен и хотя бы примерно ноты. Негоже, чтобы пропали. Ведь, кроме вас, их почти никто не запомнил. — Саше стало немного нехорошо от слишком влажного взгляда Натальи Александровны, но он был так увлечен своими мыслями, что не придал этой детали должного значения, и последовал за ней в кабинет. Впрочем, на это действие мало кто обратил внимание, так как время шло уже ближе к утру и все без исключения дворяне, что присутствовали на данном приеме, либо дремали по различным комнаткам, разморенные усталостью и алкоголем, либо скатились в открытую попойку под веселые застольные песни. Собственно, ни те ни другие уже не видели всего, что происходило на периферии залы. Впрочем, была и иная группа участников приема, в которую по определенным стечениям обстоятельств попал и великий князь. Наталья Александровна все же не устояла от желания первой соблазнить Александра и подошла к делу основательно. У Саши же к концу бала не было особого желания сопротивляться, ибо приятный голос, замечательный шарм и прекрасная, стройная, миниатюрная фигурка, которую не смогли испортить роды, Натальи Александровны были неотразимы. Так что гормоны в Александре просто бурлили, но он смог найти в себе силы не броситься на эту красивую женщину сразу, как закрутилась любовная игра в кабинете, а держаться некоторое время, распаляя ее желание ласками и доводя до исступления.

Наступило утро, закончился бал, разъехались гости. Муж Натальи Александровны, как она и предполагала, под утро куда-то пропал и явился, по заверениям слуг, только после обеда, а потому их с Александром небольшая тайна так и осталась таковой. Впрочем, изучение музыки и песен они продолжили. Правда, не часто и очень аккуратно, за что, впрочем, Алексей Ираклиевич не раз высказывал его высочеству свои опасения и переживания. Но опека его подопечных помогала избегать огласки этого небольшого любовного приключения.

Однако, Наталья Александровна и сама не давала поводов для подозрения — довольно бойко втянулась в дела того творческого коллектива, что создавался великим князем. По большому счету толку от нее было мало, скорее даже напротив — эта дама постоянно создавала проблемы. Но тут нужно заметить немаловажную деталь — у нее имелись обширные знакомства, в том числе и в среде творческих людей. Поэтому Александр решил воспользоваться этим шансом, и, как следствие, уже 22 января она, поругавшись с мужем, имевшим иные планы, отъехала в Санкт-Петербург для «большой рыбалки» в Императорской Академии художеств. Там ей предстояло найти молодого перспективного мастера жанрового рисунка, который не был обласкан вниманием, но обладал твердой рукой и покладистым характером.

Это было очень важно. Великий князь на полном серьезе опасался, что Наталья Александровна начнет совершать глупости на почве их романа, а потому стремился каким-либо образом ее отправить куда-нибудь подальше. Само собой — с полезным и очень ценным поручением. Тем более что скоро должна была приехать его британская принцесса. А потому вспыльчивая и взбалмошная Наташа в сложившейся ситуации могла совершенно спокойно устроить серьезный международный скандал.

После отъезда Наташи все несколько успокоилось, и Саша смог вернуться к серьезной работе по созданию грамотного образа первого в мире комикса. За основу был взят крестьянин Макар и его злоключения, основой которых стали наиболее вопиющие сюжеты, взятые из старых подшивок газет. По большому счету общий лейтмотив первого комикса очень сильно в своей стилистике перекликался с современным нам мультипликационным сериалом «Бизнес по-русски». Так вот, Макар представлялся как предприимчивый, решительный и деловой человек с хорошим, искрометным юмором и емкими оценками происходящего. Своего рода получалось некое перерождение хорошо знакомого Козьмы Пруткова. Само собой, его выставляли непьющим и некурящим, дабы не порождать в дальнейшем ненужных ассоциаций.

12 февраля вернулась Наталья Александровна. Вместе с ней приехал Александр Иванович Морозов, молодой, подающий надежды художник. Впрочем, не имевший никаких серьезных наград. Наташе получилось его увлечь новым направлением, тем более что он жаждал признания.

Появление нормального художника в команде сделало свое дело, и комикс стал стремительно обретать тот вид, который хотел Александр. Самой большой проблемой стало объяснение стиля, в котором нужно будет отображать сюжеты. Да и самому Александру Ивановичу подобное оказалось совсем новым и непривычным. Как-никак в те времена в основной своей массе люди стремились к реалистическому искусству, по возможности фотографического качества. А тут — своего рода примитивизм, смешанный с экспрессионизмом. Но психологический порог был преодолен, и к началу марта «бета-версия» нового журнала была закончена.

12 марта 1858 года великий князь в сопровождении митрополита Филарета прибывает в Санкт-Петербург с рабочей поездкой — утверждение первого номера комиксов лично у императора. Александр Николаевич не хотел принимать участие в подобном «детском садике», но личная просьба сына сделала свое дело. Тем более что Никса также просил, ибо видел новый журнал раньше и остался доволен.

Для императора поделка его сына была шоком, причем глубоким. Довольно жесткое, но озорное сатирическое произведение не смогло бы найти свой путь к жизни, если бы оно не исходило от родного сына правителя империи.

— Саша, зачем тебе это?

— Как зачем?

— Это же острая сатира, как она поможет укреплению нашего государства?

— Да, это сатира. Именно она и должна помочь. Нежелание выглядеть смешными очень помогает людям после прочтения подобных вещей делать разумные вещи. Мы не можем победить многие болезни нашего общества. У нас для этого не хватает ресурсов. Поэтому мы должны призвать на помощь само общество. Включить самозащиту и отторжение противных самому его существу разнообразных поступков.

— И как же?

— Очень просто. Ты берешь вишенку и начинаешь ее кушать. Чтобы понять, какую ее часть нужно выплюнуть, надобно ее определить. То есть найти способ указать на инородное тело. Так и тут — мы указываем на косточку: оную надобно выплюнуть.

— Не боишься, что выплюнут тебя?

— Боюсь, но если не пробовать, то никогда не узнать, получится или нет то, что ты задумал. Нужно придумать, как укреплять общество, которое последнее время потихоньку загнивает. Я не хочу моему Отечеству участи Франции, где чуть ли не каждое десятилетие происходит какая-нибудь буча или революция. Оно нам надо?

— Хорошо. Выпускай свой журнал. — С этими словами Александр Николаевич поставил свой автограф на журнале и отписался, что с ним ознакомлен лично и желает оный издавать.

По возвращении 15 марта 1858 года Александра из Санкт-Петербурга был дан торжественный прием в Николаевском дворце по поводу успешного утверждения этого необычного начинания. Туда были приглашены самые разные люди, в том числе и не благородного сословия. По большому счету великий князь решил сделать своего рода презентацию продукта — показать и рассказать о нем. То есть дать старт довольно агрессивной рекламной кампании по продвижению журнала на рынок. Правда, при подготовке этого действа пришлось очень основательно помучить память, дабы вспомнить все успешные презентации и попробовать сделать из них смесь. Переживаний была масса, так как реакция отца несколько разочаровала. Впрочем, зря. Удалось все хорошо.