Дэни Аткинс - Судьба на выбор Страница 29

– Мне это не нравится, – заявил Ричард, награждая Джека долгим мрачным взглядом – таким лет сто назад ковбой буравил противника, прежде чем выхватить револьвер.

Мое восхищение выдержкой американца достигло новых пределов, когда он невозмутимо произнес:

– Правда? А я нахожу чтение весьма умиротворяющим занятием.

За все годы, что я знала Ричарда, я еще никогда не видела, чтобы у него так чесались руки кому-то врезать.

– Слушай, я тут пытаюсь поговорить с моей невестой, – выдавил он сквозь стиснутые зубы.

– Бывшей невестой! – рявкнула я и сама застыдилась своей чрезмерной реакции. Не надо подливать масла в огонь – они и без меня прекрасно справляются. – Бывшей невестой, – повторила я уже более спокойно.

Джек заглянул мне в глаза, безмолвно задавая целую сотню вопросов, большая часть которых была связана с тем, как я себя чувствую. Я украдкой кивнула, что все хорошо, но его это, кажется, не успокоило.

Краем глаза я видела, что Ричард переводит взгляд с меня на Джека. Хотя он наверняка заметил встревоженный вид американца или мой кивок, вряд ли понял их правильно.

– О, прекрасно! – процедил он наконец со злобно-язвительной усмешкой, не оставлявшей сомнений в его чувствах. – Ну просто охренительно, вашу мать, прекрасно!

Развернувшись на каблуках, он вылетел за дверь. Повисло ошеломленное молчание, которое нарушила Моник:

– Пожалуй, я готова пересмотреть мнение об этом молодом человеке. Он неплохо ругается – для начинающего.

Джек тоже вскоре ушел – с двумя дорогущими книгами, которые Моник умудрилась ему впарить даже за столь малое время. Она положила пятидесятифунтовую банкноту в кассу, делая вид, что не замечает мой неодобрительный взгляд.

– Эмма, не хмурься. Если твои мужчины то и дело сюда захаживают, пусть хоть поддерживают мой бизнес.

– Они вовсе не мои мужчины, – уточнила я. Хотя, конечно, жаль – насчет обоих, правда, по совершенно разным причинам.

Весь день я проматывала в голове эту неприятную сцену, а еще последующий короткий разговор с Джеком.

– Значит, подозрения подтвердились?

Я хмуро кивнула, потрясенная неприкрытой агрессией Ричарда. Он так редко проявлял враждебность, что это даже пугало.

– И ты сама решила разорвать помолвку?

Я уставилась на Джека с кривой ухмылкой, говорящей без слов.

– Понятно. – Он изучал мое лицо. Я чуть было не заерзала под пристальным взглядом. – И что ты будешь теперь делать?

Хороший вопрос. Жаль, ответа не знаю. Слишком злюсь сейчас, чтобы думать. И хорошо – ярость затмевает боль от предательства и потери.

Джек ладонью накрыл мою руку, лежавшую на прилавке, и сильные мужские пальцы ласково сплелись с моими.

– Если тебе что-нибудь понадобится… и если ты захочешь поговорить, ты знаешь, где меня искать.

Я кивнула молча – дрожащий голос мог выдать мои чувства.

– Эмма, я серьезно, – продолжил Джек тише, почти шепотом, к явному неудовольствию Моник. – В любое время. Днем и ночью. Обещай, что свяжешься со мной. Хорошо?

Я снова кивнула.

Он вышел из магазина – не столь шумно и драматично, как предыдущий покупатель.

– А вот этот парень мне нравится, – торжественно объявила Моник.

– Ага, потому что он скупает твои книжки по охренительно высоким ценам, – отозвалась я, невольно вытирая ладонь о джинсы, словно пытаясь стереть все следы Джека.

– Ай-ай-ай, не выражайся, Эмма, – зацокала языком начальница.

Глава 9

Только-только я, проворочавшись полночи, начала засыпать, как нетерпеливо зазвонил мобильник на прикроватной тумбочке. Сквозь шторы уже пробивались первые лучики солнца, и я, пару раз моргнув, чтобы смахнуть сонный туман, разглядела цифры на часах – полседьмого утра. На телефоне высвечивалось имя. Кэролайн. У меня скрутило живот. По пустякам в такое время не звонят.

Сердце сжалось в предчувствии плохих новостей, и я ответила на вызов:

– Каро?

– Ты его бросила?! – не стала она тратить время на приветствия. – Ты бросила Ричарда и ничего мне не сказала?!

– Кэролайн, сейчас полседьмого утра…

Она продолжала вопить:

– Ты чем, черт возьми, вообще думаешь?!

– Тебе Ричард рассказал? – вздохнула я.

– Нет, не Ричард! Какого черта вы оба творите? Мне ночью пришла эсэмэс от какой-то едва знакомой девицы из регби-клуба. Похоже, Ричард надрался вчера в баре и поделился новостями о своей личной жизни со всеми присутствующими. Я уже несколько часов жду, когда он проспится и возьмет трубку. – Могла бы и мне позвонить попозже. Утром, например. – Эмма Маршалл, своим ушам не верю: мы с тобой дружим двадцать лет, а я узнаю обо всем последней!

Когда она наконец затихла, чтобы перевести дух, в голове у меня билась одна мысль: «Отлично, теперь о нашем разрыве еще и в газетах напишут».

– Почему, черт возьми, ты мне ничего не сказала?! – Кэролайн, отдышавшись, набрала прежнюю громкость.

Нет уж, для таких разговоров и впрямь рановато…

– Из-за Эми, – коротко ответила я.

– А Эми-то здесь при чем?

Я почти физически ощущала, что наша дружба дает трещину и распадается на куски, словно здание при землетрясении. Закрыв глаза, воочию увидела, как все счастливые воспоминания, накопленные за эти годы, летят в бездонную темную пропасть.

– Из-за Эми и Ричарда.

Кэролайн тихо выдохнула. Поняла, значит, о чем я? Хотя кто бы сомневался…

– Ты же была в курсе? – с горечью спросила я. – Я все знаю, не пытайся отрицать.

– Я… я… – Кэролайн, всегда такая уверенная, не могла подобрать слов. – Я предполагала. Догадывалась. – Она замолчала, а потом шепотом призналась: – Не хотела лезть.

– Кэролайн, почему ты ничего мне не сказала?!

– Потому что не знала наверняка. Эми никогда не поднимала эту тему, и я боялась, что ошибаюсь… Знала лишь, что она с кем-то тайно встречается.

Я зажмурилась, пытаясь отгородиться от боли предательства.

– Кэролайн, я ведь твоя лучшая подруга!

– Я не могла, – заплакала она в трубку. – Не могла сделать тебе больно…

– А сейчас не делаешь? – едко бросила я.

Повисла долгая тишина. Первой заговорила Кэролайн:

– Слушай, давай встретимся и обсудим все лицом к лицу?

– Не стоит.

– Эмма… – простонала она. Кажется, разговор свернул совсем в другое русло, чем она рассчитывала. – Эмма, прошу, давай во всем разберемся. Злись на меня, ради бога, я не против, только не отгораживайся. Я твоя подруга. Ты нужна мне. – Ее голос утих до шепота, и теперь, когда ярость пошла на спад, я услышала, как он дрожит. – А я нужна тебе…

Она права. Мы нужны друг другу, и Каро по-прежнему мой друг – последний, потому что Эми и Ричарда я уже потеряла. Но сейчас слишком рано (во всех смыслах слова), и мои раны еще свежи.

– Кэролайн, я не хочу об этом говорить. Вообще ни с кем. По крайней мере, пока. Нет нужды разбираться. Мы с Ричардом расстались. И этого уже не изменить.

Очередная пауза. В трубке послышался приглушенный баритон Ника. Наверное, только благодаря ему Каро не позвонила раньше.

– Дай мне пару дней. Я должна сама все осмыслить. Прошу, не лезь. Я скажу, когда буду готова. А пока не трогай.

Я откинулась на подушку, зная, что уже не засну. Как бы ни хотелось выплакаться Кэролайн, я не могла забыть тот факт, что она подозревала об отношениях Эми и Ричарда – и ничего не сказала. Ни словечка. Она позволила мне планировать свадьбу, зная, что наше совместное будущее будет выстроено на лжи. Три самых близких человека меня предали – каждый по-своему, – и горький привкус обмана сводил горло всякий раз, когда я о них думала.

Утром я распахнула шторы, радуясь, что сегодня суббота и у меня выходной. Даже погода улучшилась – выглянуло долгожданное солнце. Я натянула джинсы, тонкий джемпер с треугольным вырезом и нанесла легкий макияж, чтобы замаскировать круги под глазами.

Я трусливо тянула время, не торопясь сходить вниз, пока не услышала, как отъезжает отцовский автомобиль. Родители жили по строгому расписанию, чтобы маме, а заодно и отцу, было удобнее. Сегодня они соблюдали обычный субботний сценарий: отправились в супермаркет в соседнем городе. Там мама будет везти тележку, закидывая в нее первые попавшиеся коробки, а отец по возможности станет незаметно возвращать их на полки прежде, чем они доберутся до кассы. Иногда у него не получалось, поэтому в нашем шкафу обосновывались маринованные перепелиные яйца или экзотические приправы. После магазина родители пообедают в своем любимом ресторанчике, где мать будет минут пятнадцать изучать меню, а потом закажет ровно то же самое, что на прошлой неделе, и на позапрошлой, и месяц назад…

День тянулся, словно пустынное шоссе, а я никак не могла найти себе дело. Сначала попыталась читать, погрузившись в вымышленный мир интриг и секретов, где можно было застрелить любого, кто тебе не нравится. Увы, несколько часов спустя я признала поражение и со вздохом захлопнула книгу. Сюжетных линий оказалось слишком много, чтобы разбираться в их хитросплетениях. Я перевернула томик, изучая фото на задней обложке. Снимок был другим – из студии. Я провела пальцем по темным волосам, внезапно представив, каково это – запустить в них руки. В золотисто-карих глазах сверкали искорки, словно он знал, что творится в моей голове.