Алексей Живой - Земля предков Страница 29

— Ну, брат, — воспользовавшись свободной минуткой, заявил Федор недавно проснувшемуся Лехе, пытаясь потянуться, насколько это было возможно в его положении, — теперь я тебе скажу, что у меня появилось предчувствие.

— И что тебе вещает твоя интуиция? — поинтересовался Леха, усмехнувшись.

— Что сегодня мы увидим тот самый город, где решится наша судьба. Примерно через тысячу лет или около того, его будут называть Монте-Альбан.

— А сейчас его как называют? — с неожиданным интересом попытался повернуть голову Леха, но уколов голову сучком, вскрикнул и выругался по-русски.

— Не знаю, — честно признался Федор, поглядев в сторону скрипнувшей двери, за которой появились наконец охранники, — но наверняка по-другому.

— Как бы его там ни называли, — пробормотал Леха, когда сапотеки ему недвусмысленно намекнули, что пора подниматься с соломы, — лишь бы мы побыстрее туда добрались. Так что, надеюсь, ты прав.

Ближе к полудню лес начал редеть. Дорога, петляя, шла все время вверх. Густо поросшая лесом низина скоро осталась позади, впереди снова замаячили холмы. А вскоре и горы, на склонах которых кое-где лежал белый снег.

— Да когда же закончится эта чертова дорога, — сплюнул в сердцах Ларин, толкая бревно вперед, — еще немного и, прости меня, командир, я взбунтуюсь. А там будь, что будет.

— Ладно, — согласился Федор, — если к вечеру не придем, я готов возглавить восстание.

— Вот это дело, — воодушевился Леха, мгновенно позабыв, что у него за спиной уже пара долин, с полями, лесами, реками и множеством населенных пунктов, стоявших на пути к единственному известному им пока выходу с территории страны сапотеков, окруженной горами. Но такие мелочи не волновали бравого скифского адмирала и предводителя конницы, когда речь заходила о хорошей драке. Слишком уж долго он терпел измывательства своих поработителей, повинуясь приказу Федора, которого держал за более умного человека, чем он сам. Федор же был уверен, что сегодняшний день последний в их долгом изнурительном путешествии к Монте-Альбану, как он по привычке называл столицу сапотеков. И потому дал Лехе надежду, чтобы прожить еще один день.

Когда солнце миновало зенит, пленники, окруженные сапотекскими воинами, взошли на перевал, отделявший обширную и плодородную долину, что осталась у них за плечами от новой. В ней, по расчетам Федора, должны были находиться более крупные населенные пункты, чем те, которые финикийцы уже видели.

На подходе к перевалу вскоре обнаружилось еще одно военное поселение, состоявшее примерно из двух десятков приземистых каменных домов, окруженных невысокой крепостной стеной, и сторожевой башни, находившейся посередине. Массивные деревянные ворота из крепких бревен, скрепленных металлическими скобами, были открыты. Возле них и сразу за ними находилось большое количество вооруженных сапотеков, среди которых Чайка заметил несколько военачальников в плоских золотых шлемах, блестевших на солнце. Обменявшись приветственными жестами с начальником конвоя, они проводили напряженными взглядами группу пленников, жестом приказав своим солдатам расступиться.

— Да их тут сотни три, не меньше, — с удивлением отметил Ларин, когда они брели сквозь эту каменную деревню, — не слабый блокпост. Стена есть, а за ней с таким гарнизоном и повоевать можно. Только метательных орудий я что-то не наблюдаю…

— Вот именно, — поддержал его Федор, посматривая по сторонам и подмечая мелочи, — мне тоже эта деревенька показалась слишком хорошо укрепленной. Вчера в городке, что в долине остался, солдат было почти столько же. А зачем ее так укреплять, если она не стоит перед входом в главную долину?

Миновав укрепления, они вышли на предперевальный взлет и обнаружили здесь настоящее столпотворение. Сотни полуголых крестьян, выстроившись в одну колонну, с тюками, мешками и корзинами, проходили через узкую щель в строю вооруженных копьями сапотеков. Проводившие досмотр воины, не слишком церемонясь, протыкали мешки своим оружием, отчего крестьянский скарб часто высыпался прямо на дорогу сквозь дыры. Люди падали на камни и ползали там, собирая все, что рассыпалось. А стражники щедро раздавали им пинки, пытаясь ускорить процесс.

Ещё один военачальник в блестящем шлеме на голове и каменным мечом на поясе взирал на все это столпотворение с грозным видом. В его взгляде сквозило презрение к этим жалким людям, вынужденным пресмыкаться перед силой оружия.

— Да тут в самом деле КПП, — недобро усмехнулся Леха, — настоящий досмотр с пристрастием. Интересно, у нас документы не попросят? А то, боюсь, они у меня не в полном порядке.

— Не попросят, — успокоил его Федор, натужно улыбнувшись, — мы по дипломатическим каналам идем. Как особо ценный груз.

— Ну, если им что не понравится, — ледяным тоном произнес Леха, поглядывая на начальника сапотекских «таможенников», хищное остроносое лицо которого в этот момент повернулось в их сторону, — я тебя предупредил.

Настроение Ларина не сулило ничего хорошего. Но, к счастью, на перевале все обошлось без особых проблем. Пленники приблизились к заградительной линии из сапотеков. Военачальники конвоя и «таможни» обменялись информацией, раздался гортанный крик, и справа от колонны крестьян образовалась еще одна небольшая брешь в рядах солдат. Туда и направилась колонна с пленными финикийцами.

— Я же говорил, — опять криво усмехнулся Федор, — зеленый коридор.

Поднявшись еще немного, пленники, вслед за первым отрядом конвоя, оказались на седловине перевала. Отсюда дорога почти ныряла вниз, но карфагеняне замедлили и без того не самый быстрый шаг. С этой точки открывался вид на обширную долину, окруженную, как и все предыдущие, горами и поросшую лесом. Но не это поразило пленников. В самом центре долины стоял колоссальный город. Он был чем-то похож на «золотой город» ольмеков, с которым финикийцам поневоле пришлось познакомиться. Прежде всего, своей четкой планировкой, словно местный архитектор больше всего любил прямые линии и расчертил его на квадраты, застроив монументальными зданиями. Но бросались в глаза и отличия. Этот город стоял на холме, очень похожем на рукотворный. Словно он не просто возник на заранее выбранном месте, а был воздвигнут на обширном слое земли и камней, насыпанным в основание перед строительством. Город имел четкие формы и словно вырастал из земли, возвышаясь над окружавшим его лесом. Этакий гигантский прямоугольник, обнесенный крепостной стеной по всему периметру.

Насколько успел заметить Федор, пока охранники тычками копий не заставили их ускорить шаг, в него был всего один вход и, соответственно, один выход, обозначенный двумя мощными квадратными башнями. Именно там находились главные городские ворота, от которых был перекинут массивный подъемный мост на «большую землю». Он показался Чайке таким широким, что по нему одновременно могла пройти шеренга из пятидесяти воинов. Это чудо инженерной мысли висело на двух канатах, тянувшихся к вершинам башен, и соединяло город с началом «каменной дороги». Дорога брала свое начало на холме, тоже явно насыпном, который был так скошен с одной стороны, что напомнил Федору наклонную мачту для старта космических ракет, застывшую на середине пути вверх.

К своему удивлению, Чайка увидел, что в этой долине мощеная дорога была далеко не одна. Не то четыре, не то пять ровных «трасс» вели с разных концов долины, рассекая лес на части, прямиком к «запретному городу», как окрестил его Федор, впечатленный местной архитектурой. Однако, приблизившись к рукотворному плато, все дороги сходились в одном месте, у подножия холма главных ворот и сливались в одну-единственную, ведущую в город.

— Все дороги ведут в Монте-Альбан, — проговорил вслух Федор, шагая за своим другом. — Их много, и это даже хорошо. Значит, из долины существуют и другие выходы.

— О чем ты, командир? — тяжело дыша, переспросил Леха.

— Да так, — отмахнулся тот. — Трудновато будет выбраться, говорю. Дверей мало. Всего одна, хотя и большая.

— Да нам двери ни к чему, — неожиданно успокоил его Леха, — нам бы руки развязать да ножичек раздобыть. А там… как-нибудь справимся.

— Ну да, — согласился с другом Федор, поглядывая на столпотворение у подножия холма, где словно муравьи, сновали сотни людей, направлявшихся в город и выходивших оттуда, — нам бы руки развязать…

Здесь не было озера, примыкавшего к «золотому городу» ольмеков, зато была река, огибавшая почти всю территорию главного города сапотеков. И по ней плыли лодки. Снаружи Федор не смог разглядеть никакой пристани и подумал, что наверняка есть еще «морские ворота», через которые эти лодки попадают за стену. Во всяком случае, они могли быть, а если так, то и выходов из города сразу становилось больше, чем один-единственный. Их насчитывалось уже как минимум два.