Виктор Побережных - «Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го (часть 2) [СИ] Страница 29

  - Как утверждают психологи, - подключился уже Меркулов, машинально похлопывая ладонью по столу, будто задавая такт своей речи.

  - Произошло своеобразное перерождение твоей личности. Видимо твоё Я (или душа, как не назови) попав в молодое тело, тоже омолодилось, или просто изменилось. Под воздействием нового организма. Возможно причина и другая, но мы слишком мало знаем обо всём этом. Да ты и сам не раз размышлял на эту тему. Как мы считаем, во многом благодаря всему этому, ты настолько бескомпромиссен в своих высказываниях, будь то судьба какого-либо народа или твоё отношение к партии, вернее к политике, проводимой ей. Плюс к этому, слабое знание реалий обычной и партийной жизни в стране.

   В том числе и для исправления пробелов в твоих знаниях, принято решение включить тебя в спецкомиссию ГЛАВПУ РККА, под командованием Льва Захаровича. Цель комиссии - проверка работы партийно-хозяйственных органов на территориях освобождённых от оккупантов. И не улыбайся! Ближе чем на триста километров к линии фронта ты не приблизишься, и не надейся! Хватит с тебя приключений, а с нас седых волос! В комиссии, ты будешь представителем от государственной безопасности, возглавляющим группу из ещё двух офицеров. И не надейся, Зильберман останется в Москве. Задачи, выполнение которых возложено на ваш отдел, никто не отменял! Подчинённые тебе сотрудники также будут выполнять и роль твоей охраны. Ну это ты и сам должен понимать. Одной из твоих обязанностей, будет осуществление связи с местными органами НКВД и, в случае необходимости, именно на тебя и подчинённых тебе сотрудников, возлагается принятие жёстких мер к возможным перерожденцам. К сожалению таких немало, хоть мы и боремся с этой заразой. А главной твоей обязанностью... Лев Захарович, это уже твоя епархия. Объяснишь?

  - Главной твоей задачей, Андрей, будет анализ. Анализ того, что ты увидишь, услышишь, поймёшь во время встреч с партработниками и другими гражданами. Каждый день ты будешь составлять отчёт о твоих впечатлениях о том или ином человеке или целой партийной организации. Нас интересует именно твой, отличный от нашего взгляд. И ещё такой момент. Надеюсь, что за эту командировку ты изменишь своё мнение о партии, а помимо этого нас интересуют идеи, которые возможно возникнут у тебя за это время. К сожалению, мы не имеем возможности совершить по настоящему длительную поездку, комиссия будет работать три недели, но за этот срок я надеюсь на определённый результат. Есть вопросы?

  - Вопросов множество, - я помотал головой, словно избавляясь от воды с волос. - И по моей, хм, молодости второй, и по другим моментам. А куда мы едем?

  - В Ростовскую область и, частично, Краснодарский край. Туда мы едем не случайно. Именно с тех мест поступило наибольшее количество жалоб на действия партийно-хозяйственных органов, в том числе сигналы поступили и по линии вашего ведомства. Так что поездка не будет простой экскурсией, отнесись ко всему крайне серьёзно!

   Пока я сидел и переваривал полученную информацию, Мехлис и Меркулов что-то тихо обсуждали, время от времени доставая из своих папок какие-то бумаги, только я созрел для нового вопроса, как зазвонил телефон.

   Лев Захарович взял трубку, что-то выслушал, удивлённо покосился на Всеволода Николаевича и молча протянул её Меркулову. Через мгновение я не узнал казалось бы давно знакомого мне заместителя Лаврентия Павловича. Честно говоря я немного струхнул, настолько чужим и незнакомым стало лицо Всеволода Николаевича: сжатые в тонкую линию губы, выплёвывающие в трубку короткие, злые вопросы, прищуренные глаза, казалось, смотрят через прицел на что-то, не видное мне, лицо побледнело, только на скулах проявились яркие красные пятна.

   Закончив разговор, Меркулов ещё мгновение подержал трубку в руках, повернулся ко мне и с пустым, ничего не выражающим взглядом, заявил:

  - Поздравляю, Стасов. Ты - покойник!

   Ну ни фига себе заявление! Да ещё сразу после телефонного разговора... Похоже всё! Как там у классика - мавр сделал своё дело, мавр может уйти? Только почему таким странным способом? Эти, и ещё куча других мыслей промелькнули в голове, пока я прокашлялся и пришёл в себя. Когда же смог видеть, что происходит рядом, то обнаружил две физиономии: одна хмуро наблюдающая за моими мучениями, а вторая, не менее ошарашенная чем моя, смотрящая на Меркулова. Да что происходит-то?!

   Не дожидаясь, пока на него не посыпались вопросы, Всеволод Николаевич взглянул на часы.

  - Пятнадцать минут назад, в квартале отсюда, автомобиль, закреплённый за майором Стасовым, врезался в 'студебекер' перевозивший бочки с авиационным бензином. В результате аварии погибли сержант Войлоков - водитель майора Стасова, сам майор Стасов и водитель 'студебекера' рядовой Нурмухаммадов, - взглянув на моё ещё более ошарашенное лицо, Меркулов продолжил. - Естественно, что это официальная версия, которой будем придерживаться. Пока.

  - Всеволод, а как теперь... - Мехлис аж привстал со своего места.

  - Не знаю. - Меркулов раздосадовано махнул рукой. - Лев, ты же сам прекрасно знаешь, как порой бывает? Будем думать.

  -Всеволод Николаевич, - я решился подать голос, хоть и не отошёл от свалившихся на голову известий. - А как произошло это? И почему я погиб?

  - Да просто всё, - Меркулов вздохнул. - Внешняя охрана и твой водитель, Андрей, обнаружили плотное наблюдение неустановленных лиц за твоей персоной. Особенно откровенное именно сегодня. С моей санкции в машину сел наш сотрудник, внешне похожий на тебя, чтобы немного 'покататься' по городу, для выявления других заинтересованных лиц. Решили не терять времени. Мол, пока мы здесь общаемся...Вот и не потеряли. М-мать!

  - Так это что, специально? Меня так хотели...

  - Нет. Похоже, что случайность! - Всеволод Николаевич зло дёрнул щекой. - Эмку занесло на повороте и она сама вылетела под грузовик. От удара опрокинулась одна из бочек с бензином и произошло возгорание. Но это тоже только предварительные выводы, ещё разбираться нужно будет. Вот такие пироги, товарищи...

  Дождавшись, пока Медведев прочитает последнюю страницу и закроет папку, премьер спросил:

  - Дима, скажи...Ты можешь, как интеллигентный человек, попытаться объяснить мне - какого хрена наши образованные граждане, - последние слова Путин произнёс с откровенным сарказмом. - с такой радостью стараются предать? Ну не любишь ты Путина, ну и хрен с тобой, не люби! Но зачем получив важные данные, напрямую касающиеся государственной безопасности страны, бежать к наглам или янки? На хрена Родину-то продавать?

  - Володь. Ты же сам прекрасно знаешь, что образование тут ни причём! - Медведев зло покосился на папку, как будто она, или лежащие в ней документы в чём-то виноваты. - Просто таким легче изобразить себя не предателями, а борцами с режимом. Каким бы он ни был. Но ведь эта тварь не успела?

  - Именно эта - нет! - премьер прикрыл глаза. - Но гарантии, что нет ещё одного борца за общечеловеческие, истинно демократические ценности, который несёт в клювике такие же бумаги нашим 'друзьям' - нет. А быть может уже и отнёс. Если это так, то скоро это узнаем. По действиям, мать их, 'друзей'. А оборудование будет готово только к маю.

  Через мгновение в кабинете раздался весёлый смех и обалдевший Владимир Владимирович уставился на хохочущего пока ещё президента.

  - Ты знаешь, - через минуту успокоившийся Медведев объяснил свой смех. - Больше двадцати лет, как коммунисты не у власти, а мы всё равно к 'красным датам' подгадываем...

Глава 17

- Вот и получается, гр-ражданин начальник, что и фашистам мы не нужны были, и Советской власти на нас плевать. Хотя нет! Соврал я... Гитлеровцы нас рабами делали, а Советской власти не наплевать! Она нас карать решила! За то, что немцев сюда допустила. За то, что люди жить хотели! Больше-то ни на что не способна она, как оказалось! - болезненно худой, с рыже-седой, клочковатой неопрятной бородой мужчина, лежащий на нарах, закашлялся, сплюнул прямо на пол и продолжил. - И не кривись майор! Мне на твоё кривление начихать и растереть! Как и на обвинения в контрреволюционной пропаганде... И что наймитом фашистским обозвали - мне не месяцы, дни жить остались! Перед своей совестью я чист, а на ваши дела мне... А хорошо, что ты ко мне зашёл майор. Я хоть напоследок кому-то из вашего пёсьего племени правду в лицо выскажу. Вы ведь только и можете, что со своими же согражданами бороться, крамолу выискивать! А как до по-настоящему важного доходит, хвост поджимаете и начальству сапоги лизать кидаетесь! Вы...

   Я молча смотрел на выплёвывающего мне в лицо обидные слова человека, а сам вспоминал последние дни, приведшие меня в тюремную палату к умирающему доктору, который сам пошёл на службу в оккупационную администрацию в Ростовской области и спас этим десятки, если не сотни простых людей, оказавшихся под немцами.