Староград - Артем Рудик Страница 29

И именно такую картину я рассчитывала увидеть по прибытии в самый канун Нового года. Реальность же оказалась несколько более удручающей и несколько менее ужасающей.

Ещё на подлёте к городу, из иллюминатора вертолёта отчётливо виднелись развалины, что простирались к самому горизонту и заканчивались лишь на стыке бетона и необыкновенно тёмного океана, вдоль которого и ютились более-менее сохранившиеся постройки, в том числе и несколько небоскрёбов из стекла и бетона, ещё хоть как-то напоминающих тот цветущий город, который я посещала шесть лет назад, будучи тогда ещё никому не известной молодой девушкой.

Городской аэропорт, когда-то принимавший тысячи человек ежедневно, выглядел так, словно его покинули десятки лет назад. Его место заняла наспех построенная кирпичная коробка. Сквозь потрескавшийся бетон тут и там росла трава, терминал, когда-то являвшийся шедевром архитектурной мысли, вовсе был теперь снесён под самое основание, а прямо напротив него забытым хламом громоздились проржавевшие стальные гиганты, когда-то разрезавшие небеса.

С другой стороны, и совсем безлюдным он не стал, меня встречали несколько сотен человек, заметно оживившихся и посветлевших, когда я наконец ступила на ронийскую землю. Было даже очень странно оказаться в толпе людей, что претерпели столько лишений, а теперь так чествовали меня, какую-то певичку из Европы, ну что же, я их не разочарую!

Однако мой продюсер Венцеслав Вишневски был явно не доволен такому вниманию к моей персоне и чуть ли не силой затолкал меня в подготовленную для нас машину, грубый военный джип, не дав даже толком поприветствовать встречавших. Я крайне поражена такой его реакцией, ведь ранее он никогда не препятствовал моему общению с простыми людьми, а потому не могла не спросить о причинах такого поведения:

— Ты чего это, Darling?

— Сама знаешь чего. У нас нет столько времени, чтобы тратить его на тех, кто нам не платит.

— Не платит? Это что, какой-то необычный концерт? Я, что же, буду выступать не для этих людей?

— Конечно же, нет, у них еды-то нет, что уж говорить о том, чтобы купить билеты на наш концерт!

— С каких это пор мои концерты стали нашими?!

— С тех пор, как ты вляпалась в долги, просадив почти все наши деньги в казино Веци.

— Ну я...

— Что ты? Ты хоть знаешь, что мне пришлось заложить дом, чтобы к тебе не пришли весёлые ребята требовать денег, и продать часть своего имущества, чтобы вся эта история не просочилась на телевидение и в газеты?

— Но это всё было больше года назад...

— И весь этот год нам приходится ездить только туда, где нам могут заплатить. Или твоё доброе сердце не заметило, что мы подозрительно мало бывали на благотворительных концертах и бескорыстных выступлениях в последнее время? Теперь наша публика только та, которая может помочь оплатить твои долги, а эти вояки из Ордена вполне подходят на эту роль, награбив в этой стране столько, что на несколько роскошных жизней хватит!

— Может, ты и прав. Роскошная жизнь сама себя не обеспечит...

— Не может, а прав. В любом случае, мы уже подъехали к отелю, а потому хватит уже этого бессмысленного спора. Ближе к полуночи мы с тобой отправимся выступать к этим воякам, а пока отправляйся в свой номер и, пожалуйста, воздержись от бессмысленных прогулок по этим отвратительным улицам, ибо ты мне нужна живой. А я пока займусь одним очень важным делом, усекла?

— Oui...

Староградский отель «Палаци» представлял собой довольно массивное здание, сложенное из кирпича и практически не пострадавшее после войны. Разве что окна кое-где были потресканы или вовсе отсутствовали, но на лучшее место пребывания в этом городе и рассчитывать было сложно. Даже номер выглядел вполне прилично, словно я взаправду оказалась в хорошей четырёхзвёздочной гостинице.

Здесь были все удобства: кровать, радио, неработающий душ, мини-бар и даже небольшой туалетный столик с зеркалом для приведения себя в порядок, за который, к слову, я села только вечером, за несколько часов до назначенного выступления в одной из пригородных усадеб.

Поскольку я не была сторонником эффектных выступлений и предпочитала живые и честные концерты без лишней буффонады и толп статистов на заднем плане, которые, по-видимому, должны были отвлекать слушателей от посредственного пения некоторых «талантов», на все приготовления у меня ушло совсем немного времени.

Однако прежде, чем я собралась выходить из помещения, в него без стука ворвался Венцеслав, в компании какого-то высокого мужчины в парадных доспехах Ордена.

— Твой рыцарь на белом коне прибыл! — начал было Вишневски.

— Кто?

— Герман Шейм, верный воин Ордена, к вашим услугам! — галантно отвесил мне мужчина, снимая с головы свой смехотворный шлем, словно срисованный со средневековых картин.

— Что всё это значит, Венцеслав?!

— Ну, господин Шейм очень хотел с тобой познакомиться и поболтать на досуге.

— Тогда скажи ему, что я сейчас не в настроении для разговоров. Мне и так придётся жать из себя улыбку на протяжении нескольких следующих часов перед толпой не особо приятных мне людей.

— Ты же сказал, что проблем не будет! — грозно обратился к продюсеру рыцарь.

— Не будет... Не будет... Просто кое-кто ещё не понял, какое счастье упало к ней на голову.

— Ты на что это намекаешь? — раздражённо спросила я.

— Ну как же, герр Герман — очень приятный молодой человек и предмет обожания многих местных девиц, а также твой давний поклонник, который очень уж мечтал познакомиться с тобой поближе...

Всё ещё не понимая, к чему клонит Венцеслав, я заметила:

— А мне какое до этого дело?

— Ну как же ты не понимаешь! Герман — великолепный кавалер, превосходный военный и одна из главных знаменитостей Карнима. А самое главное, что он достаточно богат, чтобы оплатить все твои услуги.

— Скажи, что мне послышалось то, что ты сейчас сказал. Ты что это меня продаёшь?!

— Не продаю, а сдаю в аренду... Да и поскольку сама бы ты ни за что бы не додумалась до столь простого и быстрого способа оплатить все твои долги, мне пришлось самому искать тебе достойную пару.

— Шайзе! Мы далеко не так договаривались! Ты портишь мне всю романтику, мужик! — вмешался Шейм.

— Подожди, сейчас я