Михаил Ланцов - Русь Inc Страница 3

В обычной ситуации выходил практически 'висяк', то есть, дело, невозможное к раскрытию. Однако, учитывая личность покойного, Георгий не сомневался — копать будут основательно. А потому, какой‑то шанс выйти на него имелся. Впрочем, времени имелось достаточно. Поэтому соратники занялись неспешной конвертацией наличности. Прежде всего, в драгоценные металлы. Подспудно была оплачена заказанная еще полгода назад большая партия искусственных корундов: небольших рубинов и сапфиров. В 'грязном', то есть, лишенном огранке виде, они стоили сущие копейки — всего по несколько долларов за карат. Здесь. А там, в XIII веке — напротив, целое состояние. Ну и так далее — объектов перспективных инвестиций хватало. Одна только корица чего стоила.

А там, в небольшом домике под Новороссийском, стоящем прямо на берегу моря, его ждали остальные члены экспедиции. Они потихоньку готовились, присматривали за территорией и кораблем, подготовленным для перехода.

Эти участники предстоящего дела довольно сильно отличались от тех шестерых соратников, что Георгий набрал и готовил много лет подряд. Прежде всего — они не верили ему, считая сумасшедшим миллионером. Но оказывали помощь и консультации, видя щедрость вознаграждений. Пенсии у них были скромные, едва — едва хватало, а дело хоть и дурное, но интересное. Так отчего же не поучаствовать? Мало кто откажется в такой ситуации. Кроме, разве что, совсем уж закостенелого скептика. И даже более того, во многих из них это буквально вдохнуло второе дыхание — они снова оказались нужны. Для одиноких стариков это дорогого стоит.

И вот, завершив все приготовления, двадцать седьмого марта 2021 года, на рассвете, вся компания погрузилась на корабль и отправилась в путешествие. Самое удивительное путешествие в их жизни!

Часть первая. Наглец

Глава 1

31 марта 1235 года. Тамань

Переход в прошлое произошел совершенно не так, как его ожидали.

Раз и все на корабле стали оседать, теряя сознание. Даже небольшая стая ротвейлеров, что везли с собой, и те попадали на палубу без чувств. Хорошо хоть за борт никто не свалился. Георгий продержался дольше всех — секунды четыре. Очнувшись, он уставился в чистое небо. Такое голубое и бездонное. Прямо Андреем Болконским себя почувствовал. Только живым и вполне здоровым.

'Здоровым? Кстати…' — подумал он и медленно поднял руки. Пригляделся и внутри у него все перехватило: кожа была молодой, да и старых шрамов не имелось.

— Получилось! — Заорал Георгий во всю глотку и вскочил на ноги. Легко так и стремительно.

— Чего ты орешь? — Хмуро пробурчал Валя.

Георгий повернулся на голос и увидел своего старого соратника, да чего уж там, друга, который потряхивал головой, опираясь на борт корабля. Но не это главное. Вся прелесть была в том, что Валентин был молод и здоров. Пропала даже его лысина, покрывшись густыми каштановыми волосами.

— Ну, как я тебе? — Поинтересовался Георгий и постарался изобразить из себя какую‑нибудь древнегреческую статую.

Но покривляться не вышло. То здесь, то там стали приходили в себя люди и собаки. Не прошло и минуты, как весь корабль наполнился гомоном, перемежаемым стонами и странными звуками. Казалось, что даже собаки с удивлением осматривают друг друга, обнюхивают и облизывают.

А как обрадовались старики? Не пересказать. Никто умирать‑то не очень и горел желанием. А тут такой подарок! Ну и пусть что для этого пришлось отправиться в глухую древность. Плевать! Молодость того стоит. А что до мира, то… 'Мы наш, мы новый мир построим', — как заметил один из юных дедов. И был абсолютно прав. Георгий за тем и шел.

Но расслабляться было нельзя. Поэтому, дав немного порадоваться, командир построил своих людей и после небольшой вступительной речи заставил их заняться делом. Будет еще время эмоциями поделиться. Да и чего тянуть? Ночевать лучше в порту, до которого еще требовалось добраться. Поэтому, переодевшись в подходящую эпохе одежду, экипаж 'Арго' направился в сторону Тамани. Или как ее сейчас называли? Не спеша. Заодно и погонять обновленных людей, а то раньше со старичками было особенно и не разогнаться. Умелых бойцов на борту имелся жуткий некомплект. Так что, было крайне желательно, чтобы эти статисты хоть издали и в спокойной обстановке походили на дружинников. А то ведь можно в конец умаяться отбиваться от каждой фелюги, с которой и моток гнилой веревки — хороший навар….

Тамань встретила их совершенно спокойно.

Корабль и корабль. Мало ли их тут плавает. Ну, несколько необычный, да со странными парусами. Эка невидаль? Разве что опытные моряки с непраздным интересом поглядывали на новичков, прибившихся к их компании. Пять рыбаков, три галеры да ушкуй или что‑то вроде этого.

Но вот на причале, к которому они привалили, их уже встречали — трое босоногих мужчин и вроде как слуга. Портовый слуга? Может быть. Относительно терпимая одежда, какая‑то обувь жуткого вида, любопытный, чуть испуганный взгляд, свиток пергамента в руке.

— Доброго дня, — вкрадчиво произнес слуга на вульгарном наречии среднегреческого языка, именуемый смешным словом ромайка. — Рад приветствовать вас в нашем замечательном городе.

— Таматарха? — Не возвращая приветствия, поинтересовался Георгий.

— Да, — чуть помедлив, кивнул собеседник. Он уже отвык от того, что этот город так называют. — Вы хотите торговать? Нужно будет заплатить пошлину и оплатить стоянку вашего корабля.

— Я хочу покупать, — продолжил Георгий на чистом, аристократическом наречии среднегреческого языка, который именовали кафаревуса или кратко называли койне.

Слуга его понял, но едва заметно поморщился. Он не любил иметь дело с аристократами, тем более такими — принципиально заносящимися. Впрочем, он не знал, что Георгий при всем желании на ромайке ответить не мог, ибо не знал ее. Тем более что от региона к региону она варьировалась. Но это никого не волновало. Все подумали, что он настолько нос задрал, что для него это чуть ли не язык собак. Хотя может оно и к лучшему. Аристократы в те годы очень любили демонстративно дистанцироваться от простого народа. Юродство в духе Льва Толстого было не в чести.

— Тогда только оплатить стоянку.

— Сколько?

— По денарию в день и прошу вас назвать свое имя.

Георгий кивнул Вячеславу и тот, достав две серебряные монетки, кинул их портовому слуге, который поймал их с удивительной ловкостью.

— Меня интересуют воины, ожидающие выкупа. Особенно брошенные.

— Да простит меня ваша милость, но вы не назвали своего имени.

— Георгий Максимович Комнин, — уставившись взглядом прямо в переносицу, произнес Князев. Кхм. Комнин. Уже Комнин. Нужно было привыкать.

От этого словосочетания слуга вздрогнул так, будто его кто‑то ужалил. Сделал несколько шагов назад и окинул гостей уже совсем другим взглядом. В нем читалась смесь страха и некая подозрительность.

Георгий не производил впечатления состоятельного и высокопоставленного человека. На первый взгляд. Ведь его одежда не украшена золотым или серебряным шитьем и прочими признаками благосостояния и положения. Она была проста и довольно скромна, что и уловил глаз аборигена с первого прохода. Однако, приглядевшись, портовый слуга заметил поразительное качество тканей и швов, отчего в его глазах мелькнуло удивление. Зачем кому‑то понадобилось шить из прекрасных тканей простую одежду? Да и сапоги были под стать — он никогда ничего подобного не встречал. Даже близко.

Еще интереснее выглядели доспехи. Конечно, у Георгия и его соратников были прекрасные латы. Но для простых прогулок в относительно безопасных местах, они решили использовать кольчуги. Вроде бы что такого? Кольчуга и кольчуга. Почитай вся Европа в них бегает. Только вот надетые на гостях 'железки' разительно отличались от всего, что имелось в мире на тот момент. Они были не только распашные, подшитые стеганой тканью и со стоячим воротником, но и плетены из мелких плоских колец. Кольца шли настолько плотным полотном, что слуга, первоначально вообще принял их за дешевые украшения, пусть и странные. С панцирным плетением здесь еще не были знакомы, особенно такого качества.

В оружии слуга не разбирался, но непривычные эфесы клинков, торчавшие у поясов гостей, вызывали удивление. Как и не менее чудная рукоятка чего‑то большого, выглядывающая из‑за спины громилы, что стоял подле Георгия. Двуручные мечи еще не вошли в моду. Особенно их поздние, хорошо развитые версии, породившие целую школу совершенно уникального фехтования.