Андрей Посняков - Враг императора Страница 3

– Нет нигде бабки! – прибежав с автостанции, доложил Вовка. – Дядька один тут сидит, знакомый, так он сказал – Федотиха с утра еще на электричку спешила.

– На электричку? – удивленно переспросила Олеся. – Зачем же ей на электричку, коли у нее машина имеется?

– Э! – Вовка расхохотался. – Бабка на своей «Таврии» далеко не ездит – максимум в район, и то редко. Вон, как сейчас. А чего – удобно, машину у автостанции бросила – тут все на людях, не угонят, да и кому она нужна-то?

Олеся кивнула:

– Ну да, если что – сигнализация взвоет…

Тут уж расхохотался Лешка:

– Да какая, к чертям собачьим, сигнализация? У нас в деревнях отродясь про чудо такое не слыхали – машины и не запирает никто. Спорим – и у бабки не заперто?!

Вовка с восторгом хлопнул себя по коленкам:

– А пойду, проверю! Я мигом!

– Э, э! – замахал руками Алексей. – Ты это… особо-то не заглядывай, мало ли!

Мальчишка не слушал – бежал к машине. Вот оглянулся, помахал рукою… Оп! Отворив дверцу, нырнул в салон. Ну, точно – не закрыла машину Федотиха! Вот дура старая…

– Я вам больше еще скажу, – вернувшись, возбужденно доложил Вовка. – Там, в салоне, и ключи торчат!

– Чего?!

– Ну, зажигание…

Лешка только хмыкнул – и в самом деле, совсем памяти у бабки не стало. Как еще у таких права-то не заберут?

Меж тем погода резко ухудшилась. Подул холодный ветер, затягивая тучами звезды, закапало, сначала – чуть-чуть, а вскоре – все чаще.

– Эко, дождина, – угрюмо вздохнул Вовка. – А нам еще машину ловить… Хотя…

Он посмотрел на «Таврию».

И Лешка – тоже.

Сам не знал, что на него вдруг нахлынуло – то ли обычная подростковая дурь, то ли выпитое перед концертом пиво еще не все выветрилось, а, скорее всего, просто стало жалко Олеську – холодно ей, небось, в своей юбчоночке да маечке с «Арией». Ишь, как дрожит, бедолага.

Лешка решился:

– Слышь, Вовка, а электричка из Мценска обратно когда приходит? Ну, самая первая?

– К утру. Часов в восемь.

– В восемь часов, говоришь…

Выходило, что может получиться. А что? Федотиха раньше восьми не появится, а отсюда до Касимовки километров семнадцать. Пешком не пойдешь, попутку сейчас ловить – заколебешься, да и кто еще поймается-то? Вдруг да польстятся на девчонку – с Вовки-то какой защитник? Нет уж… Коли уж есть возможность… Тем более – и ключи оставлены.

Осмотревшись по сторонам, Алексей махнул рукой:

– Короче – едем!

– Как это – едем? – ахнула Олеся. – А бабуся?

– А бабуся к утру только будет, ты ж слышала! До утра успею туда-сюда обернуться – тут ехать-то…

– А вдруг ГАИ?

– Здесь – окраина, а в наши места ГАИ не суется – кого там ловить-то? Дороги путней и то не имеется. Идем, едем, поехали…

И с таким убеждением говорил сейчас Лешка, так весело смотрел, шутил, смеялся – что сдалась-таки Олеська, да и не особо-то сопротивлялась – в Касимовку-то, в конце концов, все равно ехать надобно, а тут – такой случай.

Все трое, озираясь, забрались в кабину – Вовка на заднее сиденье, Олеська – спереди. Лешка уселся за руль. И в самом деле – ключи торчали!

Сняв авто с ручника, юноша завел двигатель и, неспешно отъехав от автостанции, включил фары, выруливая на грунтовку. Вырулив, переключился на третью передачку, четвертая здесь, похоже, не канала – кочки, ямы какие-то, лужи.

– Ну вот! – повернув голову, Алексей подмигнул девушке. – Едем!

Та только плечом повела.

Урча, работали дворники. Лешка врубил дальний свет – никаких машин, ни попутных, ни встречных, на дороге не было. Пройдя полем, грунтовка почти сразу же нырнула в лес, и со всех сторон потянулись деревья – сумрачные ели, высокие сосны, осины.

– Страшно вокруг, – смотря в окно, тихо произнесла Олеся. – Как в сказке.

– Да чего уж страшного! – расхохотался на заднем сиденье Вовка. – Здорово, вот что! Молодец, Леха, – а то бы стояли сейчас на дожде, мокли.

Бух! Машина ухнула в какую-то яму… Лешка газанул… Слава богу, выбрались.

Вовка скривился, потер ушибленную голову, попросил:

– Э-э, ты в следующий раз поосторожнее, ладно?

– Лучше плохо ехать, чем хорошо идти! – пошутил Алексей.

И все же, скорость снизил, все ж таки легковая машина – не трактор.

Они проехали еще минут двадцать пять, когда впереди, за деревьями показались огни.

– Ну, слава богу, приехали вроде, – Олеся облегченно перевела дух. – Касимовка. Леша, ты в саму деревню не езжай, ладно? Остановись где-нибудь рядом.

– А дождь?

– Да уж теперь мы и по дождю дойдем, как-никак – дома. Верно, Вовка?

– Угу.

Лешка остановился на повороте и заглушил мотор, пошутил:

– Такси прибыло.

– Удачи тебе! – выбравшись на улицу, пожелала Олеська.

А дождь шел и здесь, только чуть меньше, и в свете габаритных огней было видно, как по щекам девушки ползут длинные мокрые полосы – будто слезы.

– Спасибо тебе, Лешенька! – обойдя машину, Олеська подошла к распахнутой двери, наклонилась и крепко поцеловала юношу в губы.

– Здорово! – ахнул тот. – Всегда бы так и ездил. Вовка, с тобой целоваться не будем?

– Да ну вас всех.

– Ла-а-адно!

Девушка улыбнулась:

– Вот что, Леша. Ты мне свой номер скажи, ну, трубки. И мой запиши.

Молодые люди обменялись телефонами.

– Ну, наконец-то сообразили! – язвительно прокомментировал Вовка. – Ну что, идем или так тут и будем стоять? Лешке-то еще ехать вообще-то!

– Да, да, идем.

Простившись, Олеська и Вовка быстро пошли в деревню. Лешка посигналил им дальним светом фар, завелся и, развернув машину, медленно поехал обратно. С обеих сторон дороги снова потянулся лес. А впереди, за поворотом, показался свет! Интересно, кто бы это мог быть?

Одна! Одна фара! Мотоцикл! Участковый! Вот, черт, и принесло же. Не сидится же людям дома в этакую непогодь.

Алексей специально не прибавлял скорость – как ехал, так и ехал. А мотоцикл вдруг застыл посреди дороги, замигал фарой – явно требовал остановиться.

Притворившись, что ничего такого не замечает, Лешка взял правее… еще правее… еще… Пока не угодил в кювет! А когда сообразил, где оказался – так уже поздно было!

Бумм! Плюх!

Хорошо, похоже, ничего не разбилось, не повредилось.

У двери нарисовался участковый в непромокаемом плаще, накинутом поверх милицейской формы с погонами старшего лейтенанта:

– Здравия желаю, Аграфена Федотовна! А я как раз к вам и еду… Ого!

Милиционер, наконец, разглядел Лешку. А куда ж тому деваться – и хотел бы выскочить, убежать, да правую дверь заклинило, вот ведь непруха какая!

– А вы кто такой, молодой человек? – участковый осветил Лешкино лицо фонариком. – О! Кажись, узнал! Вы что же это, то казенные трактора в болоте топите, то на чужих машинах посреди ночи разъезжаете? Ай-ай-ай, нехорошо!

– Да уж чего хорошего, – ничуть не смущаясь, согласился Лешка. – Бабуся попросила за ней к утру в город приехать, к электричке. Вот – еду. Вернее, ехал, а как теперь отсюда выберусь – даже и не знаю! И что теперь скажу Аграфене Федотовне?

– Так вы ей что, родственник?

– Племяш двоюродный.

Лешка чувствовал в себе некий кураж, которого никогда раньше не ощущал. И слова с языка сыпались, и целые фразы – как будто не он сейчас был виноват, а этот, неизвестно откуда взявшийся участковый.

– Ну, господин старший лейтенант? – выбираясь наружу, с напором спросил Лешка. – Кто ж мне теперь машину вытащит, вы, что ли?

– Ну… попробовать можно, – участковый явно смутился. – Да тут неглубоко, выедет… Ты погазуй, а я подтолкну!

Алексей так и поступил, как советовали – забрался обратно в кабину, погазовал. А старший лейтенант тем временем добросовестно подталкивал сзади.

– А ну, навались! А ну еще! И-и-и-и… раз! И-и-и… Два! – высунувшись из двери, весело командовал Лешка.

И, видать, неплохо командовал, потому как на четвертый толчок и сам почувствовал, как машина нехотя, еле-еле, а все ж таки выбирается на дорогу.

Выбравшись, вышел, пожал участковому руку.

– Ну спасибо, товарищ старший лейтенант!

– Не за что… Секундочку! На доверенность вашу взглянуть можно?

Остаток ночи Лешка провел в опорном пункте милиции. Провел с удобствами – попил с участковым чаю, после чего улегся на старый продавленный диван – спать, утра дожидаясь. Недаром ведь говорится – утро вечера мудренее. Спалось, на удивление, хорошо, лишь только откуда-то сильно несло гнилью – соломой что ли? И откуда здесь, интересно, солома? А еще сырость какая-то… И камни…

А уже под утро со скрипом распахнулась дверь, и чей-то громкий голос издевательски проорал прямо в лицо:

– Подъем, господин старший тавуллярий! Извольте следовать на допрос.

И перед самыми глазами вспыхнул…

Глава 2

Осень 1448 г. Константинополь

О злая судьба!

Увы, о жена, беда за бедой!

Куда ж ты пойдешь? У кого ты

Приюта попросишь?