Джеймс Фелан - Охотники Страница 3

Когда она поднялась, я посветил на циферблат часов, выключил фонарик и спрятал его в карман. Было начало второго. Получается, целый час в вагоне я пролежал без сознания. Почему же они мне ничего не сказали? Тоже были без сознания?

– Джесс! Чего ты там застрял? – донесся голос Дейва.

Я схватился за первую пыльную скобу и полез наверх – скоба за скобой, скоба за скобой. Где-то на полпути мне стало нехорошо, пришлось остановиться. Уши заложило, в голове стучало, будто она вот-вот лопнет.

– Джесс! Ну что ты там возишься? – закричала сверху Анна.

Уже почти у самого выхода меня подхватили крепкие руки и вытянули из темноты. Вокруг был холодный зимний асфальт. Я стоял на коленях прямо посреди Манхэттена. Машин не было. Привычных звуков тоже не было. Только издалека доносился шум стройки – будто миллионы строителей одновременно решили возвести целый город.

Ребята сидели вокруг меня на корточках. Анна держала Мини за плечо. Шел снег – крупными мягкими хлопьями, – по такому как раз отлично кататься на лыжах. И одновременно шел дождь, превращая снег на асфальте в грязь. Я закрыл глаза, почувствовал, как на веки опускаются снежинки.

– Джесс!

Я открыл глаза – и вдруг понял, почему не было слышно машин. Они как попало стояли по всей улице, врезавшиеся одна в другую. У некоторых горели фары, у некоторых работал двигатель и дымили выхлопные трубы. Улица в обе стороны была перекрыта бесконечными пробками.

– Джесс! – повторила Мини.

Анна и Дейв смотрели вперед. Я проследил за их взглядом и увидел группу человек в тридцать – сорок.

– Пойдем к ним? – спросила Анна.

Дейв отрицательно мотнул головой.

– Посмотри на них. Внимательно.

Я присмотрелся к группе. У большинства были задраны вверх головы. Остальные стояли на коленях, будто что-то искали или молились.

– Что они делают? Они что… пъют? – изумилась Мини.

Люди в группе чуть сдвинулись, и стало видно, что они стоят вокруг сломанного пожарного гидранта, из которого фонтаном бьет вода. Раскрытыми ртами они пытались поймать воду. Некоторые пили прямо из луж на земле.

– Вон мистер Лоусон! – воскликнула Анна.

Анна не ошиблась. К нам действительно направлялся мистер Лоусон. Выглядел он странно. Рукав на куртке оторван, взгляд застывший, шаг неестественно ритмичный.

– Мистер Лоусон! – закричал я.

Он не ответил.

– Какой-то он странный, – сказала Мини.

Даже в десяти метрах мистер Лоусон не замечал нас – смотрел куда-то мимо.

– Мистер Лоусон!

Прямо перед нами он вдруг остановился, упал на колени и пригоршнями стал зачерпывать воду из лужи, уставившись в нее пустыми глазами.

– Мистер Лоусон! С вами все в порядке?

Анна хотела было нагнуться к нему, но Дейв ее резко остановил.

– Боже мой! – выговорил он. – Они… Они там…

Я глянул на Мини – она смотрела на людей у колонки – и оцепенел от ужаса. Все происходило как в замедленном кино.

Кроме людей, ловящих воду из гидранта, и тех, кто пил прямо с земли, была еще одна группа, поменьше: они склонились над телами на асфальте.

Как животные.

В ужасе я понял, что они впились губами прямо в тела погибших. Они пили! Они пили отовсюду! Они пили всё!

А потом они заметили нас.

2

Так быстро я еще никогда не бегал. Руки и ноги работали, как поршни двигателя, куртка парусом хлопала за спиной. Я оглянулся через правое плечо: за мной бежал Дейв, за ним Анна и самой последней – Мини. А прямо за ними – наши преследователи.

– А мистер Лоусон? – на бегу выдохнула Анна.

– Он сам разберется, – ответил я.

Я перепрыгнул через скамейку и повернул на Седьмую авеню, понадеявшись, что остальные побегут за мной. Из-за слякоти было очень скользко, и я чуть не упал. Пропустив Дейва с Анной вперед, я теперь бежал рядом с Мини.

– Ну, Мини, давай быстрее!

Она ускорила бег вместе со мной, и мы чуть не налетели на Дейва и Анну, остановившихся посреди улицы.

Повсюду стояли машины. Пустые. Без людей. Многие были сильно помяты, у некоторых еще работали двигатели, некоторые разнесло на куски. Но остановились мы не поэтому: вся Седьмая авеню, насколько хватало глаз, была разрушена.

Вместо домов остались только развалины: будто огромный ребенок, обидевшись, смахнул сделанный из игрушечных кубиков город на пол. Те звуки, которые я до этого принял за шум стройки, были звуками разрушения невообразимых масштабов. На пять-шесть перекрестков вперед виднелись только груды развалин: одолеть их было по силам разве что скалолазу. Дорогу перекрывала груда обломков высотой в пятиэтажный дом: сплошное месиво острых кусков стекла и металла. Повсюду что-то тлело или горело, воздух был наполнен едким дымом и пылью.

Сам не зная почему, я обернулся. Что-то еще было не так, но не сразу бросилось нам в глаза. Десятки разрушенных офисных зданий, настоящий листопад из бумаг, едкая, ядовитая вонь от горящего пластика и резины… Огромная воронка в самом начале улицы, почти целиком поглотившая школьный автобус. Масштабы катастрофы было невозможно осознать: все казалось ненастоящим. Но я был не на съемочной площадке, вокруг был самый что ни на есть реальный город…

А потом я заметил тела – сотни тел под грудами пепла и мусора. Тела в странных, неестественных позах, будто люди падали с большой высоты. Многие лишь отдаленно напоминали людей, так они были искалечены, многие лежали лицом вниз.

Вдруг рассыпался от страшного взрыва фасад десятиэтажки в соседнем квартале. Вырвавшийся из здания огненный шар понесся сквозь ряд машин. Одна за другой они загорались и взрывались: страшное пылающее домино приближалось к нам.

– Бежим! – заорал я.

Дейв дернул за собой Мини, Анна побежала за мной. Мы должны были успеть добраться до следующего квартала, пока огненная цепочка машин не настигла нас!..

Слева со страшным грохотом упал огромный кусок желтого нью-йоркского такси. Через мгновение упал и как мячик отскочил от асфальта двигатель, преградив нам путь.

И в тот же миг я заметил их. Их было не меньше десятка – и они гнались за нами, совершенно не обращая внимания на несмолкающие вокруг взрывы. Двое отделились и остановились возле тела на углу. Женщина бросилась на землю возле воронки с водой, упав в нее лицом.

Я несся изо всех сил, кровь стучала в висках. Анна, Дейв и Мини бежали чуть позади. Впереди была Сороковая улица.

– Направо! Поворачиваем направо! – выкрикнул я.

Вслед за Дейвом и Мини мы с Анной побежали вдоль ряда разбитых такси и фургонов. Я заорал на Мини, когда та стала было оборачиваться, чтобы посмотреть на обуглившиеся тела, оставшиеся позади.

На Сороковой улице можно было чуть расслабиться: пешеходная дорожка оставалась свободной.

– Люди! – с криком показала Анна на центр дороги.

Трое мужчин, истекающих кровью, в оборванной окровавленной одежде, помогали друг другу идти. Они были похожи на трех раненых солдат из фильма про войну, они нуждались в помощи…

Но…

– Не останавливаться! – закричал я: из-за угла показались другие, гнавшиеся за тремя несчастными.

Я подтолкнул Анну, но она и так ускорила бег. Мы с ней вырвались вперед. Я оглянулся – наши преследователи сворачивали на Сороковую улицу.

– Куда дальше? – выкрикнул Дейв. Теперь он бежал впереди и подгонял Мини, чтобы та не отставала.

– А что впереди?

– То же самое! Машины, пожары, мусор.

– Какая улица впереди? Нам надо…

Я попытался успеть прочитать название на табличке…

– Шестая! На север или на юг? – закричал Дейв.

Я взглянул на небо, будто ожидал увидеть какой-то знак.

Сзади раздались ужасные крики. Невольно мы почти остановились, обернулись и увидели страшную картину. Преследователи настигли тех троих, повалили на землю…

– На север! – выкрикнул я.

Дейв свернул за угол, резко дернул за собой Мини – она чуть не упала, поскользнувшись на снежной жиже. Мы с Анной старались не отставать. Мини часто, со свистом задышала, но не успел я спросить, что с ней, как почувствовал сильный удар в лицо.

Пришлось на мгновение остановиться. Я провел рукой по лицу – лист, обычный лист белой офисной бумаги. Вокруг нас бушевала настоящая бумажная буря: будто какой-то шутник направил мощный вентилятор на офисный стол.

Из-за летящих бумажных лент мы чуть замедлили бег, свернули на Шестую авеню. К середине улицы бумажный вихрь остался позади. В ушах страшно стучало, хотя мы почти перешли на шаг.

– Нужно спрятаться где-то, найти городской телефон, – сказал я.

Потом глянул на остальных и остановился.

В витрине магазина слева от нас лежали тела. Казалось, одна из девушек вот-вот вскочит на ноги. У другой прямо в груди торчал огромный осколок стекла. Мы стояли совсем рядом, мы смотрели на трупы, на залитый кровью пол, мы… Нас вернул к реальности голос Дейва – низкий, уверенный голос, который мы слышали сотни раз еще в лагере: