Harry Turtledove - Око за око Страница 3

Время замедлило свой бег. Казалось, прошла вечность. Кирел наконец объявил:

– Капитаны, я готов сообщить ваше решение.

Атвар изо всех сил старался сохранять спокойствие.

Страха нетерпеливо наклонился вперед. В огромном зале повисла звенящая тишина: всех самцов, естественно, интересовали результаты голосования.

– Капитаны, – продолжал Кирел, – тех, кто считает, что необходимо сместить адмирала флота с должности, оказалось шестьдесят девять процентов; тех, кто доверяет его компетентности, – тридцать один процент. Таким образом, трех четвертей голосов не собрано. – Он повернулся к Атвару. – Командуйте нами, благородный адмирал.

Атвар вернулся на возвышение. Он оглядел капитанов, которые не сводили с него глазных бугорков. «Командуйте нами», – сказал Кирел. Даже с учетом склонности Расы к повиновению сможет ли он вести за собой флот, когда две трети самцов признались, что считают его недостаточно компетентным? Что ж, скоро он получит ответ на свой вопрос.

И как теперь обходиться с Большими Уродами? Они способны нанести серьезный урон не только воинам Расы, но и своей бесценной планете. Если раньше переговоры, главным образом, шли о процессуальных вопросах вроде обмена пленными или условий капитуляции, то теперь… Что ж, и на этот вопрос он скоро получит ответ.

Вячеслав Молотов ненавидел летать. Он считал полет на продуваемом всеми ветрами биплане в Германию и воздушное путешествие в Англию самыми неприятными переживаниями в своей жизни. Однако земной самолет не шел ни в какое сравнение с ракетой ящеров, которая доставила его в открытый космос для переговоров с командиром флота империалистических агрессоров с далеких звезд.

Он уже один раз летал на ракете ящеров и знал, что его ждет: ускорение, которое прижимает к слишком маленькой мягкой спинке кресла, потом мгновенный переход в новое состояние, когда тело вдруг становится невесомым и приходится отчаянно бороться с тошнотой. И наконец, жара, как в Сахаре, к которой привыкли ящеры. Молотов постарался одеться полегче, выбрав свободный белый хлопчатобумажный костюм вместо обычного шерстяного.

И все же он обливался потом, глядя на адмирала Атвара. Несколько капель жидкости скатились со лба комиссара иностранных дел и повисли в воздухе. Кроме адмирала флота, в помещении находился переводчик. Ящеры, очевидно, давно привыкли к невесомости, поэтому Молотов постарался сделать вид, что и его она не смущает.

Атвар произнес несколько предложений на шипящем языке ящеров. Переводчик заговорил по-русски:

– Благородный адмирал сказал, что вы поторопились, применив атомное оружие против Расы. Ведь мы можем сбросить на вас множество таких бомб.

Молотов говорил Сталину то же самое – более того, решительно возражал против использования атомной бомбы. Он уже много лет не противоречил вождю так настойчиво. Однако Сталин не прислушался к его словам – и атомный дождь не обрушился на Советский Союз. Во всяком случае, пока. Ящеры вызвали его на переговоры. Возможно, Сталин оказался прав.

Министр иностранных дел СССР думал об этом, одновременно уточняя некоторые детали у переводчика. Его лицо сохраняло невозмутимость. Наконец он кивнул переводчику, показывая, что ему все ясно. Ящер говорил по-русски гораздо лучше, чем во время предыдущего визита Молотова на громадный космический корабль, около года назад.

– Скажите благородному адмиралу, что Раса поторопилась, напав на миролюбивых рабочих и крестьян Советского Союза, – ответил Молотов. – Быть может, средства, которые мы выбрали, чтобы дать вам отпор, подтвердят мою правоту.

– Может быть, да, – отвечал Атвар через переводчика. – А может быть, Вячеслав Михайлович, и нет. Мы знаем, что вы сделали бомбу из захваченного у нас девяносто четвертого элемента. И не пытайтесь отрицать очевидное; наш анализ не оставляет в этом ни малейших сомнений. Когда вы сможете самостоятельно производить бомбы?

– Если вы возобновите свои предательские атаки, заверяю вас, вы очень скоро получите на свой вопрос ответ, который вам совсем не понравится, – без колебаний заявил Молотов.

И снова на его лице не отразилось и тени страха, который он ощущал. Истинный ответ на вопрос ящера прозвучал бы так: через три года. Но если враг узнает правду, Советский Союз окажется в тяжелейшем положении.

Однако его мгновенный ответ заставил Атвара задуматься. Молотов почувствовал облегчение, когда адмирал решил отчасти изменить тему разговора.

– Вы понимаете, что разрушаете свою планету, применяя атомное оружие?

– Забота об экологии не помешала вам разбомбить Берлин и Вашингтон, – парировал Молотов. – В такой ситуации неужели вы полагаете, что нас остановят ваши доводы? К тому же, если вы одержите победу в своей империалистической войне против человечества, Земля перестанет быть нашей планетой. Естественно, мы будем использовать любое оружие, чтобы вам противостоять.

– Такой курс приведет к вашему полному уничтожению, – заявил Атвар.

«Возможно, так оно и будет».

Однако по выражению лица Молотова даже его жена не сумела бы понять, что он думает на самом деле, – не говоря уже о ящере.

– Нам известно, что вы уже поработили две расы и хотите, чтобы мы стали третьей. Мы знаем, что вы держите их в рабстве тысячи лет и уготовили нам такую же судьбу. Поскольку сказанное мной – правда и вы даже не пытаетесь отрицать очевидное, нам нечего терять.

– Вы можете сохранить свою жизнь и частную собственность… – начал Атвар.

Тут Молотов не выдержал и расхохотался, чем изрядно удивил переводчика, да и самого себя.

– В Советском Союзе нет частной собственности. Частная собственность есть результат кражи. Средствами производства владеет государство.

Атвар и переводчик довольно долго обсуждали заявление Молотова. Когда они закончили, переводчик посмотрел на Молотова и сказал:

– Смысл вашего утверждения от нас ускользает.

– Я понимаю, – кивнул Молотов. – Причина в том, что классовая борьба в вашем обществе еще не успела развиться, и переход от капитализма к социализму недоступен вашему сознанию.

Как мог, переводчик попытался воспроизвести незнакомые ему понятия. Адмирал Атвар произнес звук, который вполне мог бы издать клапан мощной паровой машины. Через переводчика он ответил:

– И вы, тосевиты, осмеливаетесь называть Расу примитивной? – Он рассмеялся.

– Если речь идет о вашей социальной организации? Безусловно, – заявил Молотов.

Несмотря на уверенность, с которой он произнес последние слова, он не мог не видеть парадокса: технические достижения ящеров говорили о развитом обществе. Советские люди называли инопланетян империалистами, но Молотов понимал, что они прилетели на Землю вовсе не для того, чтобы расширять рынки, как поступали капиталистические государства, жаждущие отдалить неизбежную пролетарскую революцию.

Социальное устройство ящеров больше напоминало древние империи, где хозяева эксплуатировали своих рабов. Однако экономическая система древних империй считалась не совместимой с развитием передовых технологий. Теоретики марксизма-ленинизма до сих пор спорили о том, как ящеры вписываются в законы исторической диалектики.

Атвар снова смеялся над ним, возможно, из-за его самонадеянности.

– Ну, нас мало интересует, что тосевиты думают о нашем внутреннем устройстве, – сказал Атвар, – и я не стал бы приглашать вас для дискуссий на данную тему. Я готов признать, что вы доставили нам массу неприятных минут. Однако вы усложнили и свое собственное положение. Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что мы не нанесем вам ответного удара.

– Вы нас не запугаете, – ответил Молотов. «Во всяком случае, не Сталина». – Мы поступим так, как посчитаем нужным, – в соответствии с ситуацией, в которой окажется наша страна. Отведите свои силы с территории Советского Союза, и мы сразу же перестанем представлять для вас опасность.

Атвар снова рассмеялся, и Молотову его смех показался не слишком приятным.

– Невозможно. Однако я буду милосерден и не стану обращаться с вами как с преступниками, пришедшими к власти после убийства императора.

Адмирал и переводчик испытывали очевидное отвращение к тому, что произошло в те бурные времена. Атвар не совсем точно охарактеризовал исторические события, но Молотов не стал с ним спорить. Чтобы удержать власть, большевики не могли поступить иначе; любое другое решение явилось бы предательством интересов рабочих и простых солдат и матросов, которые помогли им сбросить классово чуждый режим Керенского.

– Наступит день, когда вы подниметесь на соответствующую ступень развития и поступите точно так же, – заявил Молотов.