Пол Андерсон - Единственная игра в городе Страница 3

— Наш господин повелел преподнести высокочтимым гостям из Катая эти знаки его расположения.

Пока разворачивались обертки, Сандоваль наклонился к Эверарду и шепнул по-английски:

— Понаблюдай за их реакцией, Мэнс. Мы сваляли дурака.

— Почему?

— Этим пестрым целлофаном и прочими штучками можно поразить варвара вроде Тохтая. Но взгляни на Ли. Его цивилизация уже создала искусство каллиграфии, когда предки Бонуита Теллера еще разрисовывали себя голубой краской. Теперь его мнение о нашем вкусе резко упало.

Эверард еле заметно пожал плечами.

— Что ж, он прав.

Их разговор не остался незамеченным. Тохтай взглянул на них с подозрением, но затем снова вернулся к своему подарку — электрическому фонарику; демонстрация его действия сопровождалась почтительными восклицаниями. Вначале нойон отнесся к дару с опаской и даже пробормотал заклинание, но, вспомнив, что монголу непозволительно бояться чего-либо, кроме грома, он овладел собой и вскоре радовался фонарику как ребенок. Патрульные посчитали, что лучшим подарком для такого ученого конфуцианца, как Ли, будет книга — альбом «Человеческий род», который мог произвести на него впечатление разнообразием содержания и незнакомой изобразительной техникой. Китаец рассыпался в благодарностях, но Эверард усомнился в искренности его восторгов. В Патруле быстро узнаёшь, что изощренное мастерство существует при любом уровне технического развития.

По обычаю были преподнесены ответные подарки: изящный китайский меч и связка шкурок калана. Прошло довольно много времени, прежде чем прерванный разговор возобновился. Сандоваль ловко перевел его на путешествие их хозяев.

— Раз вы так много знаете, — начал Тохтай, — то вам должно быть известно, что наше вторжение в Японию потерпело неудачу.

— Такова была воля Неба, — по-придворному учтиво сказал Ли.

— Бред сивой кобылы! — рявкнул Тохтай. — Такова была людская тупость, хочешь ты сказать. Мы были слишком малочисленны, слишком мало знали, а море было слишком бурным, да и забрались мы слишком далеко. Ну так что же? Когда-нибудь мы туда вернемся.

Эверард с грустью подумал о том, что они действительно вернутся к берегам Японии, но их флот потопит буря, погубив бог знает сколько молодых воинов. Он не стал перебивать Тохтая, который продолжал свой рассказ.

— Великий хан решил, что мы должны больше узнать об островах. Возможно, стоит создать базу где-нибудь севернее Хоккайдо. Кроме того, до нас давно доходили слухи о далекой западной земле. Иногда ее видят издалека рыбаки, по воле случая занесенные в те края, а купцы из Сибири рассказывают о проливе и о стране, лежащей за ним. Великий хан снарядил четыре корабля с китайскими командами и повелел мне отправиться с сотней монгольских воинов на разведку.

Эверард ничуть не удивился. Китайцы уже сотни лет плавали на своих джонках, вмещавших до тысячи пассажиров. Правда, эти суда еще не обладали теми высокими мореходными качествами, которые они обретут позднее (скажется опыт, перенятый у португальцев), а их капитанов никогда не тянуло в океан, не говоря уж о холодных северных водах. Однако некоторые китайские мореплаватели могли кое-что разузнать у попадавших в Китай корейцев и жителей Формозы[6] то, чего не знали их отцы. По крайней мере, о Курильских островах какое-то представление они должны были иметь.

— Мы миновали две цепочки островов, одну за другой, — продолжал Тохтай. — Там почти ничего не растет, но мы хотя бы могли время от времени делать остановки, выпуская лошадей размяться, и расспрашивать местных жителей. Одному Тенгри известно, чего нам стоило узнать у них хоть что-нибудь. Пришлось изъясняться на шести языках! Нам сказали, что есть две большие земли, Сибирь и другая, и что на севере они сходятся так близко, что человек может переплыть с одной на другую в кожаной лодке, а зимой — перейти по льду. В конце концов мы добрались до этой новой земли. Большая страна: леса, много дичи и тюленей. Однако слишком много дождей. Нашим кораблям словно не хотелось останавливаться, и поэтому мы поплыли вдоль берега дальше.

Эверард мысленно взглянул на карту. Если двигаться сначала вдоль Курильских, а потом вдоль Алеутских островов, то земля всегда будет поблизости. Случись шторм, джонки, благодаря своей малой осадке, могут встать на якорь даже у этих скалистых берегов и избежать опасности. К тому же им помогало течение, которое само вывело их практически на дугу большого круга, то есть на кратчайшую дорогу к Америке. Открыв Аляску, Тохтай не сразу осознал, что же именно произошло. Чем дальше он продвигался на юг, тем гостеприимнее становилась местность. Он миновал залив Пьюджет и вошел в устье реки Чиалис. Возможно, индейцы предупредили его, что плыть через расположенный южнее залив, в который впадает река Колумбия, опасно, и они же потом помогли его всадникам переправиться через широкий поток на плотах.

— Мы разбили лагерь, когда год пошел на убыль, — рассказывал монгол. — Племена в тех местах отсталые, но дружелюбные. Они дали нам столько еды и женщин, сколько мы попросили, и помогали во всем. Взамен наши моряки научили их строить лодки и показали кое-какие способы рыбной ловли. Там мы перезимовали, научились здешним языкам, съездили несколько раз вглубь страны. И повсюду мы слышали рассказы о бескрайних лесах и равнинах, где черным-черно от стад диких быков. Теперь мы увидели достаточно, чтобы в это поверить. Я никогда не бывал в таком богатом краю. — Глаза Тохтая вспыхнули, как у тигра. — А людей здесь совсем мало, да и те не знают даже, что такое железо.

— Нойон! — предостерегающе прошептал Ли, едва заметно кивнув в сторону патрульных. Тохтай тут же захлопнул рот.

Ли повернулся к Эверарду:

— До нас дошли слухи о золотом царстве, находящемся далеко на юге. Мы посчитали своим долгом проверить эти слухи, а заодно исследовать земли, лежащие на нашем пути. Мы никак не ожидали, что наши высокочтимые гости окажут нам такую честь, встретив нас лично.

— Это и для нас самих великая честь, — льстиво ответил Эверард и сразу придал своему лицу серьезное выражение. — Наш повелитель, государь Золотой империи, имя его да пребудет в тайне, послал нас сюда, движимый дружескими чувствами. Он будет опечален, если вы попадете в беду. Мы пришли предостеречь вас.

— Что-о? — Тохтай выпрямился. Его мускулистая рука потянулась за саблей, которую он перед этим из вежливости снял. — Что ты там несешь?

— То, что ты слышал, нойон. Прекрасной кажется эта страна, но на ней лежит проклятие. Расскажи ему, брат мой.

Сандоваль, у которого язык был подвешен лучше, взялся за дело. Его байка была состряпана так, чтобы произвести впечатление на суеверного, полудикого монгола и одновременно не возбудить подозрений у скептика-китайца. Он объяснил, что на самом деле на юге два великих царства. Они прибыли из того, что расположено дальше к югу. К северо-востоку от него лежат земли их соперников; там, на равнине, стоит их крепость. Оба государства располагают могущественным оружием — называйте его как хотите: колдовскими чарами или хитроумной техникой. Северная империя, «плохие ребята», считает всю эту территорию своей собственностью и не потерпит присутствия на ней чужеземной экспедиции. Ее разведчики наверняка вскоре обнаружат монголов и уничтожат их ударами молнии. Доброжелательная южная страна «хороших ребят» не сможет этому помешать, но она выслала вестников, чтобы предупредить монголов и посоветовать им вернуться.

— Почему же местные жители не рассказали нам об этих великих государствах? — проницательно спросил Ли.

— А разве каждый охотник в джунглях Бирмы слышал о великом хане? — парировал Сандоваль.

— Я только невежественный чужеземец, — продолжил Ли. — Простите меня, но я не понял, о каком неотразимом оружии вы говорите.

«Меня еще никогда не обзывали лжецом в таких вежливых выражениях», — подумал Эверард. А вслух произнес:

— Я покажу его силу, если у нойона есть животное, которое не жаль убить.

Тохтай задумался. Если бы не выступившая испарина, его невозмутимое лицо могло показаться высеченным из камня. Наконец он хлопнул в ладоши и пролаял распоряжение заглянувшему в шатер караульному. Чтобы заполнить наступившую после этого паузу, они повели разговор о каких-то пустяках.

Казалось, ожиданию не будет конца, но не прошло и часа, как воин вернулся. Он доложил, что два всадника поймали арканом оленя. Подойдет ли он нойону? Подойдет. Тохтай вышел из шатра первым, проталкиваясь через плотную гудящую толпу. Заранее сожалея о том, что предстоит сделать, Эверард двинулся за ним. Он присоединил к маузеру приклад.

— Займешься этим? — спросил он Сандоваля.

— Боже упаси.

Оленя, точнее, олениху, уже привели в лагерь. Дрожащее животное с веревками из конского волоса на шее стояло у реки. В лучах заходящего солнца, которое уже коснулось западных вершин, олениха казалась бронзовой. Она смотрела на Эверарда с какой-то слепой покорностью. Он махнул людям, стоявшим возле нее, и прицелился.