Злата. Жизнь на «Отлично!» (СИ) - "kopo6o4ka" Страница 3

На этот раз все будет по-другому. Говорят, что горбатого — могила исправит. Уверен, что в моем случае так и есть.

Это то, что касается лично меня, но по «канону жанра», покинуть мир должны были двое. И покинули. Вторым человек была, собственно, Злата. Девчонка, которой не повезло просто феерически, ибо то, что случилось с ней, бывает, наверное, лишь раз на несколько сот тысяч, если не миллионов, человек.

О том, что с ней произошло я знаю лишь в общий чертах, ибо никакой памяти после себя бывшая хозяйка этого тела мне не оставила. Но из того, что мне удалось выяснить, получалось, что Злата пришла в поликлинику, забрать направление на офтальмологическую операцию для своей бабушки. И сидя в очереди — она внезапно, без каких-либо видимых причин, умерла.

«Синдром внезапной смерти», как шепотом говорили некоторые «айболиты». Я думал, что подобное случается только с младенцами, но как выяснилось — не только.

Врачи в поликлинике оперативно подсуетились и, спасибо им большое, не допустили смерти мозга. Но…

Где бы бывшая обитательница этого тела не оказалась теперь, искренне надеюсь, что не в моей бывшей туше, если ее, как и это тело, смогли сохранить в рабочем состоянии, иначе ее ожидает очень неприятный сюрприз.

Учитывая факт того, что патологоанатомам не удалось-таки заполучить Злату в цепкие лапы для вскрытия, ибо она-таки ожила, а анализы и разнообразные исследования — отклонений в работе органов, вроде как, не выявили, кроме одного: существенной потери памяти, то итоговый их вывод был примерно следующим: «происшествие неясной этиологии». Короче говоря, хрен его знает, что случилось.

Как бы там ни было, но с учетом того, что Злата провела в стационаре тридцать один день, то есть максимальное количество дней, оплачиваемых здешней ОМС за одну госпитализацию или N-ный срок, не знаю точно, а также тот факт, что со мной все относительно в порядке (не считая того, что, кажется, мне готовы выписать инвалидность «по голове», если я заявлюсь для прохождения соответствующей комиссии, чего делать разумеется не стану), то раз я могу покинуть данное заведение на «своих двоих» — меня выписали. Чему я безмерно рад.

А заодно отправив информацию обо мне в здешний психоневрологический диспансер. Кажется, что в этой жизни ездить я буду исключительно на автобусе или на такси…

— Злата, — вернул меня в реальность голос пожилой женщины, которая приходится Злате бабушкой, — все, слава Богу тебя выписали. Едем домой.

— Поехали, — ответил я, — давай сумку понесу.

— Нет! Ты разве не слышала, как доктор говорила о том, что тебе сейчас противопоказаны излишние физические нагрузки?!

— Излишние…

— Не спорь! — перебила меня она, — Ты аппарат свой не забыла?

— Нет, — ответил я, ощущая тяжесть сумки, висящей на левом боку, с хреновиной, регистрирующей сердечный ритм

— На днях мы с тобой поедем в Троице-Сергиеву лавру, — сказала бабуля, когда мы выходили из ворот больницы и шли на остановку общественного транспорта

— Это еще зачем? — поинтересовался я

— Как это зачем? — бабуля, кажется, даже возмутилась подобным вопросом, — Поедем отмаливать тебя! Господь тебя спас, может и память вернет! А то, что ж это такое…

В уголках ее глаз собирались слезы. Спорить не стал. Не время и не место, но точно знал, что никаких «отмаливаний»! Только этого не хватало…

— Наш! — сказала бабуля, когда к остановке подъезжал автобус номер 19

У меня в кармане заквакал телефон. Дисплей сообщал, что меня вызывает абонент: «Стёша».

Стёша, она же Стефания (любят же некоторые мамочки выделиться с именами для своих чад (, была, как выяснилось, лучшей подругой Златы. Той Златы.

Вообще-то подруг у Златы было немало, однако лишь Стёша навещала подругу в больнице ежедневно, иные же подружки, узнав, что Злата стала немножечко «ку-ку»: не узнает их и изменилась чуть более, чем полностью (в плане поведения и манеры речи), посетив Злату раз или два, более не приезжали. Лишь звонили изредка, узнать, как там дела. Или самим им было неприятно находится в обществе «инвалида», или родители запретили. Или и это и другое разом.

По итогу, в подружках у Златы осталась лишь Стёша. Вот уж, воистину, что друзья познаются в беде.

Сама эта Стёша, когда я увидел ее впервые, мне категорически понравилась. Бойкая и волевая девчонка, а именно таким люди мне всегда импонировали (и сам был именно таким, пока меня не сожрала апатия ко всему), со спортивной фигурой, ровесница Златы. Хотя она и была спортсменкой. Или вернее — фитоняшкой. Ее папаня то ли владелец фитнес-клуба, то ли управляющий, не знаю точно, но Стёша «зависает» там через день.

Вообще если честно, такая подруга — уникальное явление в жизни Златы, ибо уж очень разного «поля» эти «ягодки» и мне не совсем понятна причина их дружбы. Скажу прямо, я был бы категорически против общения своих дочерей (когда те были в том же возрасте, конечно), с такой девочкой, как Злата.

— Привет, — сказал я «приняв» звонок

— Злат, привет, вы еще там не уехали из больницы?! А то, мы с мамой едем за вами! — сказала подруга

— Нет, мы сейчас на остановке, возле больницы, автобуса ждем…, — ответил я

— Отлично! Ждите нас, мы скоро будем! — сказала та

— Ждем, спасибо! — сказал я, — Бабуль, за нами едет Стёша с мамой, скоро будут, подождем их здесь.

— Дорожи дружбой с ней, — сказала бабуля, присаживаясь на лавочку, — она очень хорошая девочка. Это теперь редкость! И родители хорошие.

— Что есть, то есть, — ответил я, аккуратно присаживаясь рядом с бабулей

Вообще-то, в семье Златы, у ее мамы, есть автомобиль. Но сегодня у нее не получилось отпроситься на время с работы, дабы заехать за мной (она секретарь в какой-то местной зеленоградской фирмочке, производящей электронику) и поэтому, за мной приехала бабуля.

Через несколько минут к остановке подъехал видавший виды RAV4 (и мне тут же взгрустнулось по поводу оставшегося там моего 570-го «Лекса», с комфортом перевозившего мои телеса из точки «А», в точку «Б» и обратно), из открытого окна которого рукой махала нам Стеша, а за рулем находилась миловидная женщина, ее мама. Мать и дочь были поразительно похожи, только оттенок волос у них был разный.

— Привет, Злат! Здравствуйте, Анна Леонидовна! — крикнула Стёша

И в тот момент, когда бабуля уже забралась на заднее сидение, а я обходил авто, дабы сесть с другой стороны, по округе разнеслось мое громкое: «блядь!». И я тут же ругнулся еще раз, на сей раз строго про себя, заметив в отражении бокового зеркала, как поморщилась при моем возгласе тетя Люда, мама Стеши.

Да уж, если из уст мужчины средних лет разного рода ругательства «звучат» нормально, то из уст девчонки-подростка…кажется Люда тоже не в восторге от подруги своей дочери.

— Злата! Я тебе сейчас по губам дам! — воскликнула покрасневшая бабушка

— Извините, не хотела ругаться, но…, — сказал я

— О Боже! — воскликнула Люда, заметив усевшегося на мою футболку, в районе сиськи, здоровенного шершня или что там еще это была за желто-полосатая тварь, — Не трогай его руками!

— Даже не думала, теть Люд, — ответил я, стараясь не дрожать от страха, по моему лбу катились капли пота, а тварь водила по футболке своим сантиметровым жалом (хотя быть может у страха глаза велики)

Я оттянул футболку, ну на сколько мог, ибо она была довольно сильно «в обтяжку», дабы тварине было не так просто меня ужалить. Шершень сидел и никуда улетать, скотина этакая, кажется и не думал. Теть Люда вышла из авто.