Александр Трубников - Рыцарь Святого Гроба Страница 30

– За рыцаря с оруженосцем, которых вышвырнули из замка, подобно псу, ослу, коту и петуху из сказки про трубадуров из Бремена, – вздохнул в ответ Жак. – Если бы ты любимого племянника барона ублюдком не назвал…

– Скажи лучше спасибо, что я королевскую кровь приплел. – Робер скривился, показывая этим, как мало он на самом деле придает этому значения. – Иначе сидеть нам в яме за оскорбление сеньора на его земле… Конечно, нынешние Ретели – побочная ветвь рода Балдуина де Борка, и никакой он мне не предок. Спасибо еще шателену, который по старой дружбе со Скальдом вывел нас через тайные ворота.

– Что делать теперь будем? – спросил у рыцаря оруженосец. – Или ты считаешь, что хартия, где написано, что Робера де Мерлана родом из Арденнской земли, а равно его вассалов и слуг под страхом смерти приказано не пускать в земли, принадлежащие владетелям Яффы и Бейрута, – это именно то, ради чего мы посещали баронский замок…

– Не знаю, что мы будем делать вечером, – после небольшой паузы ответил Робер, к чему-то внимательно прислушиваясь, – но сейчас, очевидно, мы будем немножко сражаться.

Робер резко осадил коня, и Жак, оглянувшись назад, увидел, что их стремительно догоняет группа всадников, скачущих во весь опор.

– Эх! – Робер быстро спешился и деловито принялся проверять подпругу Ветра. – В Бейруте мы оставили много сердитых мужчин, которые очень хотят воспользоваться тем, что барон открыл на нас охоту в своих владениях.

– А может, это не за нами? – В дрожащем голосе недавнего виллана теплилась несбыточная надежда, а гордое звание оруженосца с каждым ударом сердца нравилось ему все меньше и меньше.

– Еще и как за нами! – деловито ответил Робер, проверяя, как ходит в ножнах меч. – Вон, уже начали к атаке готовиться. Значит, так. Рыцарей – трое, столько же и оруженосцев. И четыре, нет, пять сержантов… Все в легких доспехах… Шлем! – не отрывая взгляда от преследователей, произнес Робер.

– Что? – переспросил Жак.

– Шлем мой давай сюда, коровий выкидыш! – заорал достославный рыцарь, входя в боевой азарт.

Пока Жак поспешно выполнял приказание, Робер оседлал дестриера, который в предчувствии боя начал коротко злобно ржать.

– Щит! Копье! – продолжал командовать рыцарь.

Жак суетливо исполнял команды.

– Толку с тебя в бою, как с козла молока, – заходили ходуном под полумаской пшеничные усы. – Хватай лошадей и бегом в ближайшее укрытие. Если он будет вызывать на поединок… Пошел! – завидев, что преследователи ускорили шаг, прокричал Робер.

Жак, сжимая спутанные поводья, рванул к прибрежным скалами. Заведя лошадь и двух мулов в расщелину, он спрятался за большой камень и выглянул наружу.

Судя по тому, что бейрутцы, даже не пытаясь вступить в переговоры, сразу же опустили копья, поединком тут и не пахло. Три рыцаря, среди которых, если верить гербу, нарисованному на щите, был оскорбленный Ги де Монфор, сомкнули строй и начали пришпоривать лошадей. Де Мерлан выставил щит, поиграл кончиком копья, словно прицеливаясь, гикнул и, низко наклонив голову, почти прижавшись к конской гриве, ринулся им навстречу.

Всадники сшиблись. Раздался треск, грохот, несколько глухих ударов. Кони взвились на дыбы, поднимая клубы пыли, которые в мгновение ока укрыли схватку от наблюдателей. Дико заржали лошади. Немного спустя до Жака раздался стук упавшего на землю тела.

Через какое-то время из пыли выскочил всадник, сжимая в руке обломок копья. Это был Робер. Вскоре с другой стороны появились и его противники, Один сидел в седле, другой, шатаясь из стороны в сторону, передвигался в пешем порядке. Когда пыль наконец осела, стало видно, что Ги де Монфор лежит па земле, не подавая признаков жизни. Робер осадил коня, развернулся на месте и вытащил меч. Давая передышку рыцарям, на него бросились сержанты. Мастерски управляя боевым конем, Робер бросился им наперерез, но когда дистанция между сражающимися составила около двух корпусов, резко развернул Ветра на правый фланг и, пролетая мимо крайнего сержанта, нанес ему свой излюбленный удар. Кровь брызнула струей из перебитой шейной артерии, и сержант рухнул на землю.

Уцелевшие оказались опытными бойцами. Поняв, что Робер не собирается воспользоваться их замешательством и пуститься в бегство, а напротив, намерен сражаться до конца, они не стали рисковать. Теперь они гарцевали в стороне, прикрывая одного из оруженосцев в ожидании, когда тот взведет арбалет.

Робер оценил обстановку и, сообразив, что через несколько мгновений он станет легкой мишенью для болта, припустил к ближайшей скале. Оказавшись у начала каменистого подъема, рыцарь на ходу спрыгнул с коня и сделал это очень вовремя, потому что не успели его ноги коснуться земли, как над самым седлом просвистело и звякнуло о камень.

Робер шлепнул Ветра что есть силы по крупу, дестриер недовольно заржал и припустил в сторону расщелины, где скрывался Жак. Рыцарь, не дожидаясь, когда снова взведут арбалет, укрылся за ближайшим камнем.

Уцелевший в сшибке рыцарь принял командование. По его приказу бейрутцы спешились, обнажили мечи и, выстроившись в шеренгу, стали медленно подниматься по склону, обхватывая с двух сторон камень, за которым прятался де Мерлан.

Три сержанта и рыцарь выстроились в шеренгу и начали теснить Робера. Но тот выбрал позицию таким образом, что нападавшие оказались развернутыми против солнца. Стараясь вовсю использовать тактическое преимущество, он прижался спиной к стене и, отбиваясь щитом, стал молниеносными движениями парировать выпады и наносить ответные удары. Вскоре один из сержантов, у которого рукава кольчуги едва доходили до локтя, взвыл и отскочил в сторону с наполовину отсеченной рукой. Еще через некоторое время опустился на колени, а затем медленно повалился набок командующий сержантами рыцарь – меч де Мерлана колющим ударом рассек ему шейный хрящ.

Теперь перед Робером стояли всего два сержанта, да за их спиной топтались мало пригодные к бою оруженосцы. Нападавшие, не желая более рисковать, отскочили в сторону и перекрыли рыцарю путь к отступлению. Одновременно с этим оруженосец, единственный, у кого был арбалет, начал заряжать свое оружие. Де Мерлан, определенно не желая быть расстрелянным, как дикая свинья, выставил щит и стал осторожно, шаг за шагом выдвигаться вперед.

Неожиданно для всех послышался топот множества копыт, и из-за холма, который обходила дорога, вылетел конный отряд числом в несколько десятков человек. Всадники, скачущие в первых рядах, были облачены в снежно-белые плащи, на которых алели кресты с широкими концами. Командир эскадрона резко осадил коня и поднял правую руку вверх, приказывая тамплиерам остановиться.

– Что здесь происходит? – донесся до Жака знакомый голос.

Жак прищурился и облегченно вздохнул. Похоже, что Господь сегодня оказался на их стороне.

– Это мы – сир Робер и я, Жак из Монтелье! На нас напали, брат Гийом!

– Немедленно прекратите сражение! – рявкнул тамплиер. – Этот рыцарь находится под защитой ордена Храма!

Услышав окрик и разглядев тамплиерские плащи, бейрутцы немедленно отступили.

– Ты там жив, монсир? – спросил Гийом, поднимаясь на стременах, чтобы разглядеть, что творится за камнем.

– Да что со мной сделается? – раздался недовольный голос, и сразу же вслед за этим из-за скалы появился Робер.

Он закинул щит за спину и шел, протирая на ходу окровавленный меч большим куском замши. Завершив работу, он осмотрел лезвие на свету, удовлетворенно хмыкнул, вложил меч обратно в ножны и только после этого снял шлем, открывая взмокшую шевелюру. По его усам катились, падая на землю, капли пота.

Бейрутцы с недовольным ворчанием убрали оружие и потащили убитых туда, где их ждали лошади. Жак, убедившись, что опасность миновала, выскочил из укрытия.

– Что ты с Ибелинами не поделил? – убедившись, что рыцарь цел и невредим, спросил Гийом.

– Этот Жан Старый с племянничком слишком много о себе возомнили, – проворчал недовольно Робер и, вскинув глаза на Жака, гневно заорал: – Виллан! Ты оруженосец или нет? Что с Ветром?

– Да не переживай так, сир! Конь ко мне прибежал – вон он, жив и здоров. – Жак махнул рукой в сторону расщелины. Дестриер, услыхав свое имя, словно в подтверждение того, что все сказанное – чистая правда, коротко заржал.

Достославный сир де Мерлан набрал в легкие побольше воздуху, чтобы прочитать оруженосцу короткую нравоучительную нотацию относительно того, что он должен делать в то время, когда благородный рыцарь сокрушает численно превосходящих врагов, но передумал и, обращаясь к недавним противникам, прокричал:

– Что там с вашим де Монфором?

– Жив! – откликнулся пожилой оруженосец. – Дышит, сволочь, сознание только потерял. Ты, сир рыцарь, его прямехонько в нагрудную пластину приложил…

– Пусть знает, петух, как за опытным воином гоняться! – ответил Робер. – Убивать его я не собирался, если бы захотел, то торчало бы мое копье сейчас у него прямо из забрала.