Комбат Найтов - Гнилое дерево Страница 31

Но, генерал фон Функ разгадал замысел, и начал перебрасывать два батальона 25-го полка и 37-й разведбатальон вправо к Копцево. У старого канала их перехватила 3-я инженерно-разведывательная рота, которая подорвала мост через Августовский канал, и, более шести часов расстреливала из 'сорокапяток' немецкие (чешские) LT vz 38 на лесной дороге, у старой литовской погранзаставы. Затем рота отошла, так как понесла в ночном бою очень значительные потери. Но, по 'запечатанным' на дороге танкам уже работала авиация.

Наступление на основном направлении проходило медленно: немцы оставляли многочисленные заслоны, использовали минирование дорог, всеми способами тормозили продвижение. На выходе из леса состоялось настоящее сражение, в котором принимали участие части 8-го пехотного и 39-го моторизованного корпусов немцев. Немцы сумели остановить наступление штурмовой дивизии на Копцево на высоких песчаных берегах реки Белая Ганьча. Но, подошедшая гв. танковая решила исход боя в нашу пользу. Поставленная задача была выполнена, правда, на 10 дней позже, чем требовала Ставка.

Доты немцы восстанавливали с помощью пленных поляков и красноармейцев, но, полностью был восстановлен только один. За него несколько дней шли бои на северной окраине Копцева.

Владислав уже собирался ехать в Белосток с бумагами по проведенной операции. Чувство неудовлетворенности буквально раздирало его на части. Столько усилий, столько потерь, и нулевой результат! В тот момент, когда он садился в БТР, принесли шифровку от генерала Егорова: 39-й корпус генерала фон Функа из танковой группы Гота начал отход с занимаемых позиций.

Не понравилось ему появление у него в тылу гвардейского корпуса!

Это был уже результат! По дороге в Белосток получили еще два подтверждения по этому поводу. Так как в руках корпуса оказались две важнейший дороги, ведущие на Вейсицы (Вейсеяй) и Лейпуни, а у фронта появилась возможность сосредоточить здесь танковые корпуса и нанести фланговый удар по позициям 39-го корпуса, занимавшего позиции от Привалок до Сереи. Здесь местность уже позволяла использовать танки и бронетранспортеры. Поэтому, чтобы не испытывать судьбу, немцы и отошли. Впрочем, совсем ненамного, оставив неудобный выступ у Друскининкая, и заняли заранее подготовленные позиции второго рубежа обороны, действительно спрямив и сократив линию обороны. Здесь у немцев мощная противотанковая оборона, в основном из новых 75-мм орудий и довольно большого количества 88-мм противотанковых PAK-41, переделок из FLAK-18. Наложили ствол 'флака' на лафет 100-мм полевого орудия фирмы 'Рейнметалл-Борзиг'. Орудие получилось очень тяжелым, но, чрезвычайно эффективным. Оно надежно пробивало танки КВ. Наше преимущество в танках растаяло. Т-34 пробивался ее снарядами на любой дистанции. Стоило лишь попасть. Выручало танкистов только то обстоятельство, что пушка была высокой, и носила у немцев название 'Амбарные ворота'. В следствие малой подвижности была достаточно уязвима в бою. Дульный тормоз выдавал положение пушки достаточно хорошо.

В отличие от той войны, в этой немцы не ждали целых полтора года, что победоносный вермахт вот-вот войдет в Москву и Ленинград, перережет Волгу и возьмет Баку. Они начали перевооружать армию сразу, пытаясь уже не за счет подвижности и лучшего взаимодействия победить Красную Армию, а сделать 'чудо-оружие', которое поможет им преодолеть сопротивление армии и народа СССР. 'Сумрачный германский гений' пытался разыграть инженерно-техническое превосходство над армией и промышленностью СССР.

Части корпуса, действовавшего в полосе 'чужой' 3-й армии, сначала задействовали для создания новой линии обороны, а затем отвели из района Вейсиц, разместив его в лесах между Августово и Сувалками. Здесь было много немецких блиндажей, которые они построили как до войны, так и в 41-м году. Их ремонтировали, и приспосабливали для жилья в зимних условиях. Не слишком комфортно, но, обещали, что только на время пополнения.

Штаб корпуса, по-прежнему, находился в Осовце, ставшим уже довольно глубоким тылом. Но, Владислав все это время находился не 'дома', а в Липском УР, который принял на себя самый жестокий удар немцев летом 41-го. Здесь, на берегах Августовского канала враг был остановлен, а затем тремя ударами отброшен от нашей границы. Большую часть Августовского леса вычистила 3-я армия еще в момент второго наступления на Сувалки. Здесь активно использовали сам Августовский канал для снабжения войск. Но, с наступлением зимы, все переключились на диверсионную деятельность, как наши, так и немцы. Из-за этого и было принято решение окончательно очистить выступ, и вытеснить противника за линию старой границы рейха. Полностью это сделать не удалось. Владислав специально съездил посмотреть на укрепления немцев в этих местах. Оборона сделана грамотно, очень много используется дзотов и блиндажей. Хорошо выполнены хода сообщений, но, есть уязвимые места: траншеи очень узкие, артиллерию стараются выдвинуть вперед, а не назад, как принято у нас. Сзади находятся только минометы. Внимательно осмотрел конструкцию блиндажей, дотов, средств и способов маскировки. Вместе с собой водил по позициям начальника артразведки корпуса и его подчиненных из дивизий. Война перешла в новую стадию: окопную, или 'зиц-криг' по-немецки, и требовалось разрушать систему оборонительных сооружений. Еще на совещании в Кремле Владислав поднимал вопрос о незаконченности проекта СУ-122, и о необходимости создания полноценной 152мм-ой пушки-гаубицы с высокой мобильностью и высокой скорострельностью. Находящиеся на вооружении А-19 были очень тяжелыми и малоподвижными. Приводил в качестве примера удачное наложение более мощного ствола на лафет ЗиС-2, в результате имеем превосходную 76-мм полковую пушку ЗиС-3.

- Если наложить М-10 на лафет М-30, то получится уникальное по своим свойствам орудие: 6 дюймов и вес около 3,5 тонн, с дальностью стрельбы до 15 км. Для дивизионной артиллерии - прекрасно подходящее орудие. И, есть неплохие лафеты от пушек М-60, и великолепные 130мм пушки Обуховского завода с дальностью стрельбы до 27.500 метров. То есть, мы, имея такие пушки на вооружении, будем иметь возможность поражать любые немецкие орудия. Чисто контрбатарейная пушка. Тем более, что все компоненты производятся серийно, в том числе и боеприпасы.

Грабин и Петров, присутствовавшие на совещании, положительно восприняли данные предложения, и в марте 42-го года на войсковые испытания поступили орудия Д-1 и М-46. А вместо отправленных на ремонт орудий МЛ-20 поступили орудия М-47. Понравилось конструктивное решение с опорной плитой под лафетом: позволяет довольно быстро развернуть орудие на 360 градусов. Но, маловат угол возвышения у обоих пушек. Заменить полностью МЛ-20 они не могут. Зато очень понравилась Д-1: легкое, мощное и достаточно дальнобойное орудие. В самый раз для дивизионной артиллерии.

Заменили самолеты в разведывательной эскадрилье корпуса. Теперь вместо У-2 и Як-4 летают Ока-38. У них полностью закрытая кабина, установлены два дальномера и фотоаппарат. Очень маленькая скорость, но отличная маневренность и живучесть. На работу эскадрильи было множество нареканий до этого. Як-4, имевший высокую скорость, но низкую надежность и малый радиус действия, не мог корректировать артиллерийский огонь. Кстати, и радиостанции на нем не было, что еще больше затрудняло его использование. У-2, работяга-кукурузник, отличная машина для всего, кроме корректировки. Выставить его днем на эту работу фактически означало его потерять. У немцев была 'Рама' высотная, маневренная и прикрытая всегда истребителями. С хорошей радиостанцией и отличным обзором. 'Раму' очень не любили красноармейцы. 'Прилетела 'Рама' - жди бомбежки или обстрела!' Наличие у нас только 'легких' корректировщиков, к тому же, имевших слабые и шумные радиостанции не давало возможности вести полноценную артиллерийскую разведку и корректировку. Выручили американцы, поставившие по Ленд-лизу A-29B. Сам по себе 'Гудзон' как бомбардировщик уже никого не устраивал: и маленькая бомбовая нагрузка, а сам довольно большой, но, как разведчик-корректировщик он получился просто замечательной машиной. Наличие иллюминаторов на бортах позволяло установить дальномеры, американцы же поставили отличную многократную оптику, и хорошие фотокамеры. Плюс он мог висеть над линией фронта 10 часов подряд! Имел большой практический потолок: более 7500 метров, стояли хорошие радиостанции, которые были дублированы. Корректировщики не являлись членами экипажа, но могли вести оборонительный огонь в случае необходимости. Четыре таких самолета поступило в развед. эскадрилью, для их обороны прислали 8 истребителей 'Киттихаук', так как у наших самолетов-истребителей был очень ограниченный запас топлива. Кроме самолетов, разведка активно использовала 'наземные' наблюдательные пункты, сделанные на высоких деревьях, и оборудованные приборами наблюдения, парковые дивизионы имели оборудование для наполнения аэростатов, оболочки, корзины и лебедки. К сожалению, уязвимость аэростатов была очень высокой. Немцы охотились на них, используя авиацию, зенитную артиллерию. Если у наблюдателей были парашюты, то приборы наблюдения их не имели. Наличие у немцев среднекалиберных дальнобойных 88-мм пушек сводило на нет усилия парковых дивизионов по организации такого наблюдения. С появлением 'нормальных' самолетов с этим вопросом стало значительно легче. Работы по воздушной разведке проводились днем и ночью, с использованием бомб 'фотаб' и фотоаппаратов 'АФА-Р' с фокусным расстоянием 500мм и 'КОДАК' имевших фокус в 1 метр. Днем 'Гудзоны' использовались, преимущественно, на нашей стороне фронта для корректировки огня артиллерии и обнаружения колонн противника. Ночью, при обнаружении колонн, они могли вызвать огонь и откорректировать его, тоже. Но, в основном, летали глубже в тыл противника, и производили аэрофотосъемку там. К сожалению, на этом участке фронта у немцев было довольно много ночных истребителей, а в начале весны 42-го появились и радиолокаторы на них. Так что весной, после потери двух 'Гудзонов', от дальних рейдов пришлось отказаться. К счастью, их быстро заменили, и сбиты были самолеты-разведчики, а не корректировщики. После этих потерь, все ночные полеты проходили в пределах радиуса действия локатора Осовца, который помогал 'Гудзонам' уклонятся от противника. В дальнейшем, пришли самолеты с радарами, которые на них начали устанавливать еще в 40м году.