Александр Мазин - Вождь викингов Страница 31

Больше ничего описывать не буду. Разве что – вкратце. Неделя пролетела – как один день. Кажется, только вчера я обнял мою невестушку, а сегодня мы уже плывем в Роскилле. На драккаре. Дружно работая веслами, потому что ветер дует точно в лоб.

Но драккар у нас ходкий, днище чистое, так что работа – не в напряг, а в удовольствие. А Ивар небось уже заждался…

– Я думал, ты обо мне забыл.

Этой фразой приветствовал меня Бескостный. А где ваше «добрый вечер»?

– Это трудно, – честно ответил я.

– Уже знаю, что сходили вы неплохо. Гримар обзавелся драккаром, а девять моих людей достались рыбам.

– Их доли…

– Я знаю, – перебил Рагнарсон. – И что их было шестьдесят восемь, тоже знаю. И то, что ты уговорил ярла норегов вас не резать, мне рассказали. О твоей удаче теперь рассказывают сказки, Ульф Черноголовый. Но мне сказки не нужны. Ты нашел?

– Да, – лаконично ответил я.

– Кого?

– Один знает воды, двое не единожды ходили по суше. А еще один и вовсе англичанин. Я взял его в хирд, потому что он неплохо стреляет из лука. – О том, что у меня в хирде – еще пара собственных проверенных англичан, я умолчал. Пусть это будет моей маленькой тайной. – Хочешь посмотреть на этих людей?

– Зачем? – удивился Ивар. – Ты их видел. Ты их нашел. Ты за них отвечаешь.

Он не договорил, но и так всё понято. Если что не так – я крайний. Будем надеяться, что мой добрый Фирст не соврал, когда сказал, что знает тамошние воды.

Глава 20

Через Северное море. Хорошее начало как повод готовиться к неприятностям

Вот мы снова в походе. Плывем на закат. В Англию. Три десятка драккаров. Больше полутора тысяч бойцов. Настоящая армия.

Хирд Ивара Бескостного, хирд его брата Уббы и несколько сотен «союзников». Например, Красный Лис со своими ирландцами. И я на своем новом драккаре, гордо названном «Северный Змей».

Уббу я почти не знал. В Большом Походе его с нами не было. Но он – Рагнарсон. Этим всё сказано. Вообще-то я намеревался назвать наш драккар «Маленьким Змеем», но мои парни воспротивились. Как он может быть маленьким, если на нем такие крутые ребята?

Наш драккар. Наш – это меня, Свартхёвди и Ове Толстого. Почему? Да потому, что мы скинулись и откупили доли остальных. Теперь мне принадлежат шесть румов, Медвежонку четыре, а кормчему – два. Я бы еще кнорр прихватил – у него емкость хорошая, но Ивар поставил ограничение: только драккары. Скорость, скорость и еще раз скорость. Особенно это будет важно, когда мы подойдем к английским берегам. Мы – не армия завоевателей. Мы просто осуществим разведку боем. Такую задачу поставил Ивару папа. Быстренько ограбим всё, до чего сможем дотянуться, и свалим, пока местный король не соберет многотысячное ополчение. Проверим, так сказать, территорию на доходность и сопротивляемость. Если результат окажется положительным, то через некоторое время сюда придет настоящая армия с папой Рагнаром во главе. И выпотрошит всё: и Йорк, и Лондон, и прочие крупные города. А главное – храмы. Храмы! Основные сокровищницы христианских земель. Вопрос: ограничится ли Бескостный мелким грабежом? Что-то мне подсказывает, что нет. Не та порода. Но насчет быстроты он прав. Быстрота и внезапность – один из главных козырей викингов. Пока местные сообразят, что их уже грабят, пока соберут войско… Это ведь небыстрый процесс: мобильные отряды обычно невелики и привязаны к конкретным местностям… В общем, пока могучий местный король замахнется своим куда более увесистым кулаком… глядь, а разбойников уже и след простыл.

В общем, наш объединенный флот идет на гоп-стоп, и настрой у всех – оптимистический. Ветер попутный, и на веслах особо не напрягаются. У нас – двадцать гребцов на двенадцать румов. Почти две смены. Причем таким, как Стюрмир, Медвежонок, нурманы и англичане с арабом, смены, в общем-то, не требуется. Могут грести весь день напролет, разве что с перерывом на покушать. Да и недоросли поднакачались после прошлого похода. Даже Вихорёк справляется удовлетворительно. Даже Ренди, уже оправившийся от раны, хотя еще прихрамывает, гребет очень прилично. А это – важно. Наше место – во второй группе Иваровых драккаров. Если отстанем, нас, несомненно, подождут. Но позориться не хочется.

Одно хорошо: драккар наш легкий, ходкий (не ошибся с ним Ове, да и днище успели обработать), и мы запросто можем потягаться в скорости с кораблем Гримара, который идет у нас в кильватере, хотя на нем и румов больше, и команда численностью превосходит нас в два с половиной раза.

Идем днем и ночью. Днем – по солнцу, ночью – по Полярной звезде. Пока всё отлично и свежий ветер живо разгоняет утренний туман. Я с удовольствием беседую с отцом Бернаром. Да, я взял его с собой, чего он совсем не жаждал. Он – свободный человек, но живет в моем доме, так что отказать не мог. А мне очень пригодится хороший лекарь. Чай, не в турпоход идем.

Когда ветра не было и даже по солнечному камню нельзя определить местонахождение светила, то наша флотилия устраивала дневку. Пару раз во время таких стоянок Ивар вызывал к себе меня и Фирста Рыбу, дотошно выспрашивая последнего об особенностях восточного берега Англии. Фирст показал себя молодцом: говорил толково и четко. Ивар слушал и запоминал. Он был прирожденным вождем и правителем. Я бы, пожалуй, почел бы за честь ходить под его знаменем… Если бы он не внушал мне такой мистический, животный ужас.

Всё шло отлично, пока впереди не замаячила темная тучка, в которой опытный глаз без труда распознавал землю. Вот тут погода резко испортилась. Небо затянуло черным, хлынул ливень… Ливень – это не страшно. Спустить парус, растянуть его над палубой наподобие тента и сидеть себе на скамейках, подрабатывая веслами по указке мокнущего на корме кормчего.

Но дождем не ограничилось. Задул шквалистый ветер, и начался настоящий кошмар. Северное море разошлось не на шутку. Огромные волны бросали нас то вверх, то вниз. Корпус драккара скрипел и стонал так, что казалось: еще чуть-чуть – и корабль треснет пополам. Но дубовый киль, сделанный из правильного дуба, вытесанный с идеальным расположением волокон, сломать было не так просто. И крепко сшитые доски, которые гнулись и стонали под ударами волн, тем не менее, держались на местах, и на местах оставались скреплявшие их гвозди. Мачта была давно снята и принайтована к палубе. Гребцы работали неустанно, остальные вовсю вычерпывали воду. Работали все, даже отец Бернар. Ове и Фирст в четыре руки удерживали руль. Драккар, утлая с виду посудина, то взлетал вверх по водяным горам, то летел вниз с такой скоростью, что сердце падало. А молнии лупили вокруг нас так, будто кто-то там на небе пытался прицельно изничтожить наш драккар, но постоянно промахивался.

Но Ове – молодец! Ни разу не подставил корабельный борт под удар волны, и лишь раз нас захлестнуло по-настоящему, так, что драккар сразу осел под тяжестью наполнившей его воды. Однако боги нас пожалели. Воду вычерпали раньше, чем нас накрыл следующий огромный вал.

И еще хорошо, что мы все заранее привязались – кто к чему. Потому что четверых: Вихорька, Ренди, Ржавого и Эйлафа Печеную Репу – вымыло с палубы, и, если бы не веревки, искать их в этом кипящем котле Имира было бы невозможно.

Однако всё рано или поздно кончается. Где-то к середине ночи шторм начал стихать, и мы все вздохнули с облегчением: выжили. «Северный Змей» прошел проверку. И мы – тоже. Медвежонок сменил у руля Ове Толстого и Фирста, которые тут же без сил рухнули на палубу – плевать, что на ней слой воды в пядь толщиной. И не только они. Весь наш молодняк, даже Скиди, повалились без сил. Пришлось старшим, то есть мне, неутомимому Стюрмиру и оказавшемуся на удивление выносливым Лейфу Весельчаку, вычерпывать оставшуюся воду. А парус-тент они уже натягивали без меня, потому что и я иссяк: никакая сила воли уже не могла заставить сокращаться измученные мышцы.

Отдыхали мы часов пять-шесть под мерный говорок дождя о наш парус-тент. Потом дождь кончился, но солнцем даже и не пахло. Всё вокруг затянул туман, да такой плотный, что руки не видно. Блин! Не зря эту страну потом туманным Альбионом назовут[29].

– Хёвдинг! – вдруг окликнул меня Рыба, стоявший на носу нашего неторопливо дрейфующего в туман драккара.

– Что, Фирст?

– Кажется, я что-то слышу.

Я даже слух напрягать не стал. Органы чувств у меня существенно уступают здешним.

– Скиди! – позвал я. – Иди сюда. Прислушайся!

Мой ученик выполнил команду. И через минуту спросил:

– А что я должен услышать?

– Шум волн, – ответил озабоченный Фирст. – Берег…

– Ну-ка тихо всем! – рявкнул я, прерывая посторонние разговоры. – Живо всем насторожить уши и слушать! Фирст беспокоится, что берег близко.

Все мгновенно умолкли и напрягли слух. Берег – это страшно. Берег в отсутствие видимости – это невидимые мели и скалы. Берег в тумане – это страшно.