Владимир Поляков - Конфедерат: Ветер с Юга Страница 31

— О ком? — фыркнул Степлтон. — Неужто о тех, кто победил в «сражении у Фолсом-Лэйк», а потом привёл в состав Конфедерации и всю Калифорнию?

Тяжёлый вздох и последующее молчание. Больше Слоан не высказывался на эту тему. Вот и отлично. Зато Нейтан предложением заинтересовался, сразу став выпытывать у Уита. Могут ли индейцы из числа «Дикой стаи» сделать ночь для войск Драчливого Дика воистину незабываемой… и бессонной.

Оказалось, что вполне могут. Насчёт количества «добытых скальпов» — больше в фигуральном смысле, потому как те же чероки и прочие краснокожие из числа «пяти племён» этим почти не баловались — сколь-либо точную цифру назвать было нельзя, ну да оно и понятно. Тут ведь суть не в том, чтобы перебить побольше янки под покровом ночи. Вовсе нет! Жертвой должен был стать их боевой дух, а заодно и бодрость всей вражеской армии. Не выспавшиеся и с подорванным боевым духом солдаты, конечно сражаться могут. Но вот будут ли они сражаться в полную силу? В этом-то всё и дело.

Два необычных тактических хода, причем один до и один во время сражения — этого, как все и признали, должно быть достаточно. И перешли к более рутинным вопросам, то есть расстановке сил в центре. На флангах, а заодно к выделению резерва. В последний должны были отправиться те индейцы, которые будут задействованы в ночных нападениях. Ну и еще несколько рот «Дикой стаи». Причина тоже весомая — как-никак именно «дикие» лучше прочих освоили как новое оружие, так и новую тактику. Другие части бригады покамест отставали в этом полезном деле. Время, что тут ещё можно сказать. Мгновенно научиться чему-либо вообще сложно, а уж переучиваться на ходу… совсем сомнительное удовольствие.

Совещание по сути закончилось, участники расползлись в разных направлениях… А меня отловил Вилли, которого не то чтобы сомнения терзали, просто захотелось выговориться на околовоенные темы. Несмотря на то, что на свежем воздухе было прохладно, его понесло именно туда. Ну ясно, сигару выкурить… Он считал, что сигара в помещении и вне его дают немного разные ощущения. Что ж, каждому эстету свои забавы! А насчёт сигары — это и я не против. Если без фанатизма, конечно.

— Знаешь, Виктор, мне иногда с трудом во всё это верится — спустя пару минут нарушил тишину Вилли, выдыхая кольцо дыма, повисшее в безветрии вечера. — Вместо тихих окрестностей нашего Бэйнбриджа сначала крупные города, потом и вовсе Ричмонд… Сражения, победы, теперь ещё и путешествие сюда, на другой конец континента. И теперь ты уже не просто командуешь «Дикой стаей», а и всей бригадой.

— Командует Эванс.

— Ай, всем всё понятно, — отмахнулся друг. Сорвавшийся с его сигары столбик пепла алым огоньком упал и распался множеством искр. — Он командует своей бригадой, ты командуешь всем походом в Калифорнию. Даже сам Эванс это знает и не пытается что-то изменить. Его это устраивает.

— Тогда всё хорошо. Или ты беспокоишься о другом?

— Не беспокоюсь. Мне кажется, что того, что происходит, не могло случиться. С нами со всеми, со мной… Не знаю даже, что и сказать! Чувствую и всё.

А вот я вроде бы понимаю. Деформация времени. Та самая, о которой писали некоторые фантасты. Точнее даже не деформация времени как такового, а изменение вот этой временной линии, ответвившейся от базовой. И некоторые люди, с повышенной чувствительностью к таким делам, наверняка могут чувствовать, пусть и не осознавая, что реальности не просто разветвились, но с каждым новым знаковым событием расходятся дальше и дальше по бескрайнему океану бытия, того всеобъемлющего «дерева ветвящихся миров».

Объяснять это Вильяму? Даже не смешно. Нет уж, про мою главную тайну не должен знать никто. Ибо нефиг! А вот успокоить друга надо, но иными словами.

— Это тебя ответственность догнала. Не обычная, которой у тебя всегда хватало, а в масштабах страны. Как ни крути, а то, что мы сейчас делаем, меняет мир вокруг нас. Сильно меняет. Вот это ты и чувствуешь. Хорошая, кстати, примета.

— Да? С чего бы?

— Позволяет оценить ситуацию, как следует подумать, что именно надо сделать, чтобы потом не было тоскливо и печально из-за упущенного шанса.

— Вот ты о чём… Да, теперь понимаю. Наверное, это меня и беспокоило, — помолчав, Вилли добавил. — Опять ты, Вик, нужные слова нашёл.

— Стараюсь. Ведь найти нужные слова — это во многих ситуациях помогает. И вот еще что. Не засиживайся допоздна, завтра с утра нам всем понадобится свежая голова и здравые мысли.

Степлтон лишь ухмыльнулся. Ну да, конечно, с его то привычкой путать день с ночью… Уж на что сам такой, но не до столь жуткой степени.

Ночь прошла… весело. Хотя веселье — понятие относительное. В расположении войск генерала Ричардсона минувшую ночь ни за что бы не назвали весёлой. Индейские роты, привыкшие к ночному бою, буквально затерроризировали янкесов.

Как только большая часть солдат Ричардсона уснула, диверсанты местного розлива принялись за дело. Часть отправленных охранять подступы к лагерю патрулей была взята в ножи. Что поделать, среди солдат Драчливого Дика было маловато тех, кто умел противостоять ночным нападениям индейских головорезов. Дальше понятно… Едва в защите лагеря оказались дырки, малые группы наших вояк занимали подходящие позиции и ждали сигнала, чтобы начать наводить шороху одновременно.

Дождались… И тогда по отдыхающим войскам янки был открыт огонь из «спенсеров». Скопления людей хороши тем, что даже ночью, даже при стрельбе по площадям в кого-то да попадёшь. Особенно если учесть, что какое-то освещение в виде костров и факелов в лагере было. А вот ответный огонь… Только по вспышкам выстрелов. Поди попади! Да и стрелки не дураки, чтобы долго оставаться на одной позиции.

Шум, крики, начинающаяся паника… Командуй янки человек меняя профессиональный и решительный, результат мог быть и вовсе для них печальный. Но нет, Исраэль Ричардсон был кем угодно, но только не паникёром и не тюфяком. Паника была нейтрализована, вперёд выдвинуты отряды стрелков, открывшие залповую стрельбу по любым подозрительным местам. И вроде бы напавшие на расположение войск отступили.

Вот именно что «вроде бы». Просто вместо массированных обстрелов начались точечные. А чего бы им не начаться то, особенно если стрелки вооружены «шарпсами» с оптикой? То один караульный лицом в землю ткнётся, то другой взвоет от не смертельной, но болючей раны. Мертвецы, раненые… и постоянное чувство уязвимости. При таком раскладе сложно заснуть. Ну не привыкли здесь к подобному ведению военных действий и всё тут! От индейцев такого поведения ожидали, а от себе подобных пока нет. Вот теперь и расплачивались за это.

А когда небо начала светлеть, окрашиваясь в предрассветные серы тона… никого из индейцев, беспокоивших янки ночь напролёт, уже не было. Ушли на лошадях, оставив за собой трупы, неуверенность в грядущем дне и затаившийся в глубине души некоторых страх.

Меня же подняли ранним-ранним утром, ироды. Как раз для того, чтобы сообщить — затея с ночными вылазками удалась. Ругань же с моей стороны по поводу чрезмерно раннего пробуждения воспринята была как нечто малозначительное. Ну вот и кто они, Читем Уит и Вилли, после всего этого? Слов на них нет… за исключением матерных.

Пришлось подниматься, наспех бриться… очередное искренне «спасибо» за порез на физиономии. Мало мне отсутствия безопасных бритв, но к этому уже привык, так ещё и это! Компанию за завтраком составили как раз эти два энтузиаста. Особенно сиял Уит, вертевший в руках кружку с кофе и топящий меня в потоках слов:

— У нас получилось! Стэнли Лёгкий Ветер, командир роты, доложил, что солдаты Ричардсона плохо выглядят. Они усталые, не выспавшиеся, часть шарахается от любого шороха. Ополченцы пытаются бежать… Беглецов мало, но они есть. Пару мы поймать сумели.

— А вот это действительно важно, — оживился я. — Что узнали?

Ответил мне не Уит, а Вилли.

— Всё, что знали они.

— Запирались?

— Эти? — саркастически хмыкнул Степлтон. — Ричардсон не слишком надеялся на патриотизм, заманивая в ополчение неудачливых старателей и вообще всех, кто хотел заработать.

— Разумный ход. Тут идейных немного, в Калифорнии всем правит Его Величество золото. Искать его приехало подавляющее большинство мужского населения штата.

— Зато и рассказывали, что знали, охотно, — парировал Вилли. — Ополчение не хочет умирать, они хотят остаться живыми и вернуться к своим обычным занятиям. Они не будут долго стоять под пулями.

— А остальные?

— Ричардсону дали не самых лучших. Новичков.

— Неужели? — с искренним изумлением выдохнул Уит. — Ведь это Калифорния, «золотой штат»! И туда отправили новобранцев?

— Не совсем новобранцев. Скорее необстрелянных. Они не успели побывать в бою. В Вашингтоне скорее всего сочли, что ветераны нужны поблизости от столицы и для атаки на нашу Виргинию. А Драчливый Дик получил давно призванных, но не обстрелянных.