Михаил Ланцов - Цесаревич. Корона для "попаданца" Страница 31

После обеда, так и не разрешив сию дилемму, Александру пришлось принять Чижова Федора Васильевича, который с самого утра ожидал аудиенции. Секретарь не стал беспокоить цесаревича и отвлекать его от думы, но дальше мариновать столь влиятельного предпринимателя и общественного деятеля было неразумно.

- Федор Васильевич, очень рад нашему знакомству, наслышан о вас, - первым начал разговор великий князь. - Ну что же вы стоите в дверях. Проходите. Присаживайтесь. В ногах правды нет.

- Благодарствую, Ваше императорское высочество.

- Вы по какому-то конкретному делу зашли? Может тогда сразу к нему и приступим?

- Видите ли, на днях я разговаривал с Кузьмой Терентьевичем, он мне вас очень рекомендовал как человека, способного заинтересоваться моим предложением.

- В самом деле? - Александр недоверчиво приподнял бровь.

- Дело в том, что в прошлом году мы с товарищами смогли закончить строительство Троицкой железной дороги…

- О! И вы хотите мне предложить профинансировать постройку нового участка этой железнодорожной трассы до Ярославля? - Саша оживился.

- Кузьма Терентьевич с вами уже успел это обговорить? - спросил Чижов и нервно затеребил бороду, демонстрируя довольно высокую степень волнения. Он не оценил подобной неожиданности.

- Нет, но ваше предложение очевидно. Меня действительно это интересует. Какие условия вы готовы мне предложить? - Александр внимательно посмотрел на Федорова Васильевича и слегка пригладил рукой чисто выбритую маковку так, будто там имелись взлохмаченные волосы.

- Паевое участие в товариществе.

- Вы уже, хотя бы ориентировочно, проводили изыскания маршрута нового участка? Он случаем не широкой дугой через Александров и Ростов пойдет?

- Это один из обсуждаемых вариантов, но он поднимался только внутри пайщиков. Откуда вы о нем узнали?

- Он, как и ваше предложение, очевиден. Ведь железная дорога должна захватить как можно больше важных населенных пунктов? Или я не прав?

- Правы.

- Значит, это примерно около двухсот тридцати - двухсот сорока верст. Если исходить из опубликованных вами затрат по работе товарищества, то общую стоимость постройки планируемого участка можно оценивать примерно в пятнадцать миллионов рублей.

- Ваше императорское высочество, вы очень хорошо осведомлены о деятельности нашего товарищества. Это удивительно.

- Хорошо. Я готов профинансировать в полном объеме постройку этого участка железной дороги. Само собой не разовым взносом, а рассроченными платежами. Думаю на два-три года. Товарищество это устроит?

- Я не знаю. - Чижов ощутимо заерзал в кресле. - Это слишком большая сумма. Подобным шагом вы получите самую значимую долю в нашем товариществе и сможете навязывать нам любые условия.

- Дорогой Федор Васильевич, хочу развеять ваши сомнения по этому поводу. Если я войду в долю, то при любом ее размере буду диктовать вам свои условия. Вы разве не понимаете, с кем желаете связаться? Думаю, факт наличия в числе пайщиков члена императорской фамилии позволит снизить интерес различных чиновников к указанной дороге и, как следствие, снять массу затруднений.

- Но…

- Что, но? Федор Васильевич, решайте. В ближайшей перспективе меня мало интересует это направление, но коль уж подворачивается возможность, я могу поучаствовать и внести в кассу необходимую для постройки сумму. Это повлечет за собой целый ряд следствий. Самым главным из них станет то, что товарищество де-факто войдет в состав возводимой мною промышленной империи. Или вы о подобном намерении цесаревича еще не слышали? - Александр встал с дивана, подошел к окну и уставился на неспешно накрапывающий за окном дождик.

- Промышленная империя? - Чижов удивленно привстал со своего кресла. - Нет, не слышал. Даже намеков пока по Москве не ходит.

- И, надеюсь, в ближайшее время не появится. Вы меня поняли? - Александр даже не обернулся.

- Конечно, конечно. Это очень любопытно. Вы наняли французских или германских инженеров для этих целей?

- Так вы согласны на мое вхождение в долю? Дело в том, что я вам не скажу ни слова о своих планах, пока вы, де-факто не станете моим подчиненным. А став моим подчиненным, вы подпишете контракт, в котором, за разглашение производственной информации будут полагаться санкции. Вплоть до физической ликвидации.

- Ликвидации?

- Если вы сболтнете лишнего - вас убьют. Так понятней? - Великий князь развернулся и посмотрел на Чижова взглядом сонного удава. - Решайтесь, Федор Васильевич. Я понимаю, что условия, предлагаемые мной, похожи на сделку с Дьяволом, но иначе нельзя. Поверьте.

- Ваше императорское высочество, я могу подумать?

- Конечно. Но тогда я внесу дополнительное условие строительство новой трассы.

- Условие?

- Да. Дорога будет двупутной с шириной колеи в шесть футов.

- Но зачем? Во время строительства Николаевской железной дороги в России отказались от этой колеи. - Чижов с видом удивленного пингвина посмотрел на цесаревича.

- Мне так хочется. Вас устраивает такой ответ? - Александр улыбнулся, не спеша прошелся до своего старого кресла и уселся туда, давая Федору Васильевичу переварить услышанную деталь. - В конце концов, мы должны поддерживать отечественные стандарты. Чем была плоха Царскосельская железная дорога? Тем более что и в Ирландии, германском княжестве Баден, и в Конфедерации Американских Штатов наш стандарт приняли как наиболее оптимальный. Вы об этом не слышали? - Александр лукавил. Он знал, что никакой связи нет в том, что жители Зеленого острова, южные германцы и конфедераты выбрали такую же ширину колеи. Но он Чижов, во-первых, об этом не знал, а во-вторых, был последовательным славянофилом. - Подумайте над этим, посоветуйтесь со своими друзьями славянофилами.

- А причем тут они?

- Ну же, Федор Васильевич, - Александр хитро прищурился и улыбнулся плотно сжатыми губами, - вы разве не поняли сказанного мной? - Федор Васильевич немного наклонил голову вперед и стал жевать губы, время от времени исподлобья поглядывая на цесаревича.

- Хорошо. Мы посоветуемся с товарищами. Значит, вы хотите строить Ярославскую железную дорогу в русской колее? Это будет дороже.

- Да, ориентировочно на пятнадцать-двадцать процентов.

- В самом деле?

- У меня есть определенные рычаги, чтобы улаживать затруднения без взяток. В том числе и тихо. - Александр подмигнул Федору Васильевичу, но тот, продолжая энергично жевать губы, думал.

- А Троицкий участок?

- Переложим. Это можно будет делать даже без остановки движения.

- Хорошо. Вы говорите в Ирландии, Бадене и Конфедерации приняли наш стандарт, значит, мы можем закупить вагоны и паровозы?

- Безусловно. Причем не просто купить, но и модернизировать. Например, я планирую пассажирские вагоны утеплить.

- Вы знаете, в свете открывшейся подробности, я думаю, особых затруднений не возникнет. Ведь я вас верно понял?

- Правильно. Но распространяться об этом перед случайными людьми не стоит. Сколько вам нужно времени чтобы договориться с компаньонами?

- Неделя.

- Хорошо. Тогда жду вас через неделю. Всего хорошего. - Александр кивнул, обозначая завершение аудиенции. Чижов вежливо попрощался, откланялся и уже в дверях спросил.

- Так это, стало бы, шестифутовая колея теперь основная будет по империи?

- Да. - Саша прямо и спокойно смотрел на промышленника с совершенно невозмутимым видом. - По крайней мере, я приложу к этому все усилия.

- Спасибо. - Чижов смущенно улыбнулся, поклонился и вышел.

Впрочем, вернуться к вопросу обдумыванию единой системы измерений ему не дали. К нему чуть ли не с боем рвалась его старая подруга Наталья Александровна.

- Хорошо, зови, - сказал слуге Саша и тяжело вздохнул, приготовившись к появлению этого стихийного бедствия. Наталья, впрочем, вошла очень тактично и вежливо. Аккуратно подошла, взяла из вазочки яблоко и, мгновенно превратившись в яростную фурию, бросила его об пол так, что бедный фрукт разлетелся в крошево.

- Как ты мог! - Наталья шипела.

- Наташа, что с тобой?

- Ты полтора года собирал по всей планете шлюх! Так нет, тебе этого мало! Ты их в Москву притащил с собой! Да ладно бы еще нормальные были, но эти азиатки!

- Ты чего? - Александр еле сдерживаясь от смеха, смотрел на маленькую, симпатичную женщину, буквально кипевшую от ярости. - Наташа, ты меня ревнуешь?

- Еще чего! - она надула губки, скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась. Александр же встал. Подошел и обнял ее, крепко прижав к себе все это скандальное тельце.

- Наташ, не ворчи. Ты же знаешь, что у нашего романа нет будущего.

- Знаю. Но все равно противно. Хотя бы куртизанку, что ли какую привез. И как оно с азиатками? Да еще такую кучу! Ты что, задумал себе гарем завести?