Владимир Голубев - 1894. Часть 1 (СИ) Страница 31

В северной части участка, где размещалась камера для заключенных, не было ни одного полицейского, и три десятка человек могли сгореть заживо.

Кроме Гусева и Ершова в штурме участвовало шестеро казаков. Двое пока не присоединились к команде, они затратили пять-шесть минут, уходя с крыши полицейского участка на соседнее здание, и, спускаясь по веревке, укрепленной на его торце. Двое казаков с автоматами держали на прицеле входную дверь.

Четыре окна на первом этаже по фасаду здания были закрыты решетками. Гусев, Ершов и пара оставшихся казаков разбили в окнах стекла, и забросили внутрь гранаты. Выждав всего несколько секунд, Гусев повесил на низ решетки крайнего северного окна бомбу. Взрывом из стены вырвало длинный штырь крепления вместе с куском стены, и через минуту двое казаков во главе с Ершовым залезли в комнату. Дышать было нечем, несмотря на мокрые полотенца, закрывающие нос и рот. Глаза слезились, и Ершов потащил свою команду в коридор. Там они разделились, один из казаков пошел ломать замок на двери камеры с заключенными, второй двинулся следом за Ершовым, прикрывая ему спину.

* * *

Капитан Гэнн Майер, известный в криминальных кругах как Жирный Майер, проснулся от взрыва. Кабинет был цел, но сверху сыпалась пыль и известка, а настольная лампа не горела. Было темно, лишь полная луна скупо освещала помещение. Мистер Гэнн зажег лампу и вынул золотые карманные часы. Было тридцать минут шестого. Раздалась серия глухих взрывов. Капитан не услышал ни воя сирены, ни звука выстрелов.

"С моими полицейскими нападающие покончили", - сделал вывод Гэнн, и, в отчаянии, стал двигать стол к двери.

Раздался новый взрыв. Капитан, пыхтя, взялся за дубовый, неподъемный диван. Скоро потянуло запахом дыма.

"Я здесь сгорю", - испугался капитан, лег на стол, и попытался нащупать ключом замочную скважину.

Ключ вошел, но перекосившаяся дверь зажала язычок замка, и Гэнн никак не мог провернуть ключ на два оборота. Наконец, замок открылся. Гэнн уперся спиной в диван, руками ухватился за крышку стола и ногами раскрыл дверь. Он распахнулась со страшным скрипом, ударив кого-то ...

* * *

Ершову явно не нравилось в коридоре. Задняя сторона здания частично разрушилась. Деревянные перекрытия и перегородки обрушились и горели. Припекало, и пожар готов был вспыхнуть в полную силу. Николай еще раз задумался, вспомнив о недостойной цели своего поиска, остановился, но потом решительно двинулся вперед. Перекосившаяся дверь перед ним резко распахнулась, ударив в колено и сбив на пол. Ершов упал под ноги казака, но тот вовремя остановился, ловко перепрыгнул через Николая, и выстрелил в упор картечью из обреза. Жирный Майер, стоящий в проёме двери, опираясь о стол, застыл, схватившись за живот. Он держал руками кишки. Картечь прошла мимо, только вспоров одежду и кожу, совсем немного задев содержимое огромного живота.

- Вытащите меня!!! Я отдам вам все свои деньги! - взмолился капитан, преневзмогая боль.

- Кто заказал убийство Джулии? - спросил Ершов, сидя на полу. Он попытался встать, сделал шаг вперед, но нога подкосилась.

- Заказчик - мистер Хью. Вам он не по зубам!

Николай дважды выстрелил, не вставая с пола, затем с трудом поднялся. Казак помог ему, подставил плечо.

- Уходим.

* * *

Через двадцать пять минут, дома, сидя на кровати в одних трусах, Ершов накладывал себе компресс на колено, мазь с резким запахом обжигала содранную кожу.

Глава 11.

Цена смерти.

Через двадцать минут закроется клуб, и невероятно напряженный день, полный забот, решений и важных встреч, придет к своему логическому завершению. Тяжелый и неприятный разговор мистера Хью со своими старшими компаньонами был вызван небывалым по наглости налетом банды Ершова на полицейский участок. Два дня назад капитан полиции Гэнн Майер известил мистера Хью о поголовном истреблении всех, кто был замешан в покушении на русского изобретателя. Капитан боялся за свою жизнь и предупреждал Хью, что Ершов способен на любое безумство, даже напасть на столь высокопоставленную особу, как сам мистер Хью, но тот не поверил. Жестокое убийство Гэнна Майера заставило Хью пересмотреть свою точку зрения, он попросту испугался, и поспешил за помощью к тем трем компаньонам, которые принимали решение о "нейтрализации" Ершова.

- Капитан Гэнн Майер информировал меня о жестоких, прямо таки изуверских, пытках тех людей, что были задействованы в операции по выдворению изобретателя Ершова из страны. Бандиты хотели узнать имена всех, кто принимал участие в этом деле, и уничтожить их, - информировал Хью своих коллег.

- Что касается всех прочих исполнителей, то можно без сожаления заменить их. Этой швали в Нью-Йорке хватает. Капитана искренне жаль. Изобретателя следует уничтожить, выдворения из страны уже недостаточно, - лысый толстяк аккуратно обрезал кубинскую сигару и раскурил её, показывая Хью тем самым, что вопрос закрыт.

- Это понятно, но я говорил о другом, нам всем необходимо принять меры безопасности. Учитывая смерть невесты Ершова, (что было несчастным случаем, её никто не хотел убивать) возможно, этот бандит организует покушение на нас и наших близких, - виновато сказал мистер Хью.

- Он не посмеет, - заявил самый пожилой и солидный, самый толстый из всей четверки бизнесмен, негласный глава промышленного сообщества города.

- Он уничтожил полицейский участок лишь бы убить Гэнна Майера.

- Ты уверен, что это его рук дело? - небрежно спросил лысый, смакуя кубинскую сигару.

- Доказательств нет, но больше некому.

- Я устал от этих гангстеров. Пора принудить полицию начать борьбу с бандами, - постучал по столу пальцами мощный, еще нестарый, крикливо и богато одетый господин с бородой а-ля Карл Маркс.

- Наша полиция ни на что не способна, - заявил главный толстяк.

- Помню, когда шесть лет назад мэр Нью-Йорка Франклин Эдсон решил извести преступный мир он взялся за дело сам. В район Пяти Углов начали поступать крупные партии дешевого опиума. Понятно, что содержатели опиумных притонов отпускали его гангстерам бесплатно. Через несколько лет приемник Эдсона выселил из Манхеттена десять тысяч гангстеров, которые превратились в жалкую кучку трясущиеся наркоманов, - пустился в воспоминания бородатый модник.

- Десять тысяч - жалкая кучка? Нет! Сохранившиеся банды сделали свои выводы, сейчас любой гангстер, пристрастившийся к наркотикам, должен быть сурово наказан. В любом случае Грант, нынешний мэр, на такие шаги не способен, - возразил любитель кубинских сигар, брызгая слюной в лицо мистеру Хью. Тот даже не поморщился.

- Жители Пяти углов спят на 8-ярусных кроватях, живут впроголодь, больны туберкулезом, но более надёжных боевиков гангстерам не найти. Капитан Гэнн Майер считал, что ни купить, ни сломать этих бандитов нельзя ничем, - сказал мистер Хью.

- И я хотел бы напомнить. Когда "жалкую кучку наркоманов" попытались захватить силой, полицию просто выбили из района. Копы попытались применить новую тактику: сотня полицейских захватывала притон, стреляя во всех подряд из револьверов. Тогда на место убитых и арестованных приходили новые жители Пяти углов, и число гангстеров, казалось, не уменьшалось. Такая война шла долго. Вы предлагаете ввергнуть город в новый виток кровавой бойни? - поддержал мистера Хью лысый толстяк.

- А что предлагаешь ты? - уперся тяжелым взглядом главный.

- Я предлагаю мистеру Хью договориться с главарями банд. Пусть они сами решают вопрос с Ершовым. Выделим для этого десять тысяч долларов.

- По информации Гэнна Майера Ершов одному только дону Calmo заплатил вдвое больше, и ещё столько же дон Calmo получил месяцем раньше. У дона в банде четыре сотни боевиков. Реально бюджет этой операции нужно увеличить до пятидесяти тысяч, - возразил мистер Хью.

- За десять тысяч можно "заказать" даже президента, - не согласился главный.

- Я в самом начале это самое и сказал. Нас заказали. Ершов выложил достаточно долларов, чтобы наши особняки взяли штурмом. Как тот полицейский участок, - резко возразил мистер Хью.

- В результате бюджет превысит стоимость тех трех патентов, из-за которых мы начали склоку с изобретателем, - брюзгливо проворчал рыхлый, лысый толстяк, не вынимая сигару изо рта.

- Стоит только однажды заплатить чужаку, и мы разоримся. Мы будем платить всем и каждому. Сейчас мы выше закона, а станем такими, как все, быдлом, швалью, - снова взял слово самый пожилой и солидный, главный в этой компании бизнесмен, - Так что, дорогой мой Хью, я даю тебе карт-бланш, ты можешь тратить запрошенные тобой пятьдесят тысяч. Но ...