Операция «Арлекин» - Александр Афанасьев Страница 31

А когда он придет к отцу, и скажет, что его бьют — отец разозлится, он не хочет чтобы Коля рос маменькиным сынком.

Только знает ли отец, что надо сделать для того чтобы не быть маменькиным сынком…

Как потом скажет потрясенный камазовский мастер Тарас Тищенко — мы тоже дрались. Но не так же!

Вот она? Да или нет?

Учительница посмотрела на незнакомого пацана, но ничего не заметила и просто решила пройти мимо по узкой тропинке в снежно-грязной жиже.

Как страшно…

Он машинально пропустил ее, мысль ожгла кипятком — я не смог. Теперь меня все травить будут. Жизни не будет

Слабак!

Он побежал вслед, по грязи. Видел перед собой только ее спину…

Слабак!

— Ты чего это?

Руку кто-то перехватил — это был какой-то мужик, но ниже его ростом.

— А?

— Да я…

— Ну-ка, дай сюда…

Коля начал вырываться.

— Отпустите!

…

— Права не имеете!

Возящийся с пацаном мужик не услышал, как сзади подскочил Радик. Только когда мужик выпустил его и как то странно хекнув, начал оседать в грязь, он понял, что что-то неладно…

По нервам резанул крик учительницы — она все увидела.

— Бежим, чо встал!

Коля рванул вслед за Радиком по грязи. Крик подгонял в спину.

— Стой!

Какой-то мужик попытался поймать, но не смог.

— Сюда!

Они побежали — и тут как назло впереди просверкнуло синим.

— Менты!

Они разделились и побежали в разные стороны. Коля бежал и слышал, как сзади тяжело дыша бежит мент.

Решение пришло моментально — подъезд!

В их доме, сданном как всегда наскоро и с недоделками — одно время не было дверей лифта. Отсюда — местные подростки придумали опасную игру — кататься на крыше лифта. Потом двери поставили — но местные парубки ради опасного развлечения научились их разжимать.

Так он и сделал. Прыгнул на лифт, замер. Сейчас мент будет шарахаться по этажам, но так никого и не найдет. Подумает, что подросток, которого он преследовал, живет в одной из квартир и \заскочил домой.

Подумает и уйдет…

В голове стучала кровь, он подумал, а что если кто-то узнает, и что с тем мужиком. Отец разозлится, выпорет…

И тут кто-то вызвал лифт…

…

Труп погибшего Коли Тищенко нашли не сразу, только когда стало понятно, что произошло на самом деле. Раненый ножом мужик скончался в больнице, приехали следователь и уголовный розыск.

Дело было политически очень опасным с самого начала. Местные менты озверели от произвола группировщиков, на них то и дело сыпались заявления о кражах, избиениях, телесных повреждениях. Но тут дошло до убийства. Радик оказался сыном местного, устроившегося на завод, погибший мужик — инженером с Москвы, командированным. Учительница, которая все видела — приехала из Саратова.

Все это — наложилось на проблемы со снабжением — до этого года Брежнев был прикреплен к Москве — это означало, что в городе «московское» снабжение, то есть, его снабжают продовольственными и промышленными товарами в первую очередь, на уровне закрытых городов. Власти пошли на этот отчаянный шаг для того чтобы обеспечить проект города в чистом поле людьми[52]. Но теперь снабжение шло по обычным для таких городов нормам и народ от того был на взводе, чувствуя себя обманутым.

На очередном сходе — кто-то, возможно из подпольной организации ТОЦ[53] начал говорить о том, что с ножом был русский, но его хотят выгородить и сделать виновным татарина. Хотя было строго наоборот — местная власть пыталась убедить неуступчивого, не коренной национальности прокурора закрыть дело за смертью подозреваемого, а тот упорно отказывался это сделать.

В тот же день — по случаю приезда делегации во главе с зампредсовмина Татарстана — в магазинах «выбросили» дефицитные продукты и водку[54]…

Брежнев, Татарская АССР. Февраль 1989 года

Соину заснуть так и не удавалось.

Простыни были влажными, в номере сыро. Мерзейшее время года в этих краях, снега много, он тает, кругом сырость, заморозки сменяются оттепелями и наоборот. Еще его беспокоило то, во что он ввязался. Свой завод — был своим, хорошо знакомым. А тут…

Его считали выскочкой. Понятно, что сравнивали с Иваном — а кто равен Ивану хоть в чем-то? Никто. Один человек руководил шестьюдесятью пятью тысячами. Кто такое может? И Устинова больше нет.

С другой стороны — куда идти дальше?

На родном автозаводе — было совещание конструкторского бюро, которое возглавлял Умняшкин. Пришли к выводу, что всю программу автозавода тормозит устаревший двигатель. В его основе двигатель БМВ, но еще довоенный, линию вывезли по репарациям, поставили в Уфе. Для уфимского моторостроительного это была не основная продукция, сроки поставок постоянно срывались. Вывод был очевиден — надо строить специальное производство автодвигателей и возможно, не для одного завода — АЗЛК так же страдал от срывов. Возможно если он здесь будет рулить, ему удастся и выбить дополнительные двигатели для родного завода и включить сам завод в цепочки поставок. При планируемых объема производства даже простые сборочные единицы требуют строительства целых производств. Например, по комплектации салона. Ваз по своим новым моделям так и не смог добиться нормальной сборки салона. И щели чуть не в палец и постоянные скрипы и шумы при движении…

Тресь!

Сначала он подумал, что это сон… но это был не сон. Вскочив, еще не проснувшись до конца, он напоролся на стекло… и каким-то чудом не поранил ногу. На полу лежал камень, в дыру в стекле дуло…

Что происходит?

За окном был какой-то шум… он увидел движение… именно движение. Через несколько секунд он понял, что на улице толпа…

…

— Аза-ту!

— Аза-ту!

Ночью было не понятно, что происходит — от того особенно страшно. Темнотища еще, освещения нормального нет, от дома до дома — можно целый полк выстроить. Зима выдалась теплая, снег не сошел, кругом — снежно-глиняное месиво, грязища…

Никто не знает, как собрались, вечером с четверга — собирались в старом городе, в татарских районах. Подпольный мулла — а он тут был — толкнул речь что советская власть не уважает пятницу, заставляет работать. Это подогрело страсти — а на драку тут всегда собирались легко, первый раз что ли. Но в этот раз впервые стакнулись взрослые остолопы и озверелые подростки.

Соин оделся быстро… опыт был, одеваться быстро. Сунул ноги в туфли, заодно выматерив себя