Вперед в прошлое – 7 - Денис Ратманов Страница 31

Продавца нет, но лучшей ей не знать, что это я собрался рисковать.

После сразу же набрал Илью — конечно, безрезультатно. Снова зевнул, сварил себе кофе, съел бутерброд с вырвиглазной ярко-розовой салями. Память взрослого вопила: «Фу! Плюнь каку, это есть нельзя» — а мне нынешнему химическая колбаса казалась обалденно вкусной. Выжили же на кубиках «магги», резиновом хлебе, «юпи» с «инвайтами», и людьми стали. Ломтик колбасы — не капля никотина, я — не лошадь.

Вопреки ожиданиям, после кофе меня начало клонить в сон, пришлось брать себя в руки и ехать в аптеки, а затем в больницу.

Перед выходом из квартиры я прихватил «Белую гвардию» с книжной полки, письменно спросил у деда, где деньги, и вложил записку в книгу — небезопасно обсуждать такие вопросы вслух при посторонних. А Булгакова пусть почитает, полезная книга о бессмысленности и беспощадности уличных бунтов, пусть освежит роман в памяти, авось прозреет.

Денег на все про все ушло одиннадцать тысяч, да по коробке конфет медсестре и врачу, чтобы деда не обижали, я поменял только десять баксов, чтобы было на еду и текущие расходы.

При виде конфет медсестричка растаяла и провела меня в палату к деду, который сразу же спросил, что там у Белого дома. Я пожал плечами и мысленно порадовался, что его не будет там во время заварухи. Вдруг его убили бы, и мироздание так его нейтрализовало? В той реальности я не был знаком с дедом и не знал, как он умер.

— Без понятия, не до того было. — Я покосился на нового дедова соседа — молодого небритого мужика с забинтованной головой.

— Какие вы беспечные! — сверкнул глазами дед и заладил свое: — Революция грядет! Мародерства, беспредел — магазины могут закрыть. Но ничего, я круп запас на месяц и мяса наморозил, видел? Стрелять будут, это точно!

Эк его захватило! Я терпеливо выслушал про Ельцина-предателя и о том, как хорошо будет, когда возродится Союз: и зарплаты вовремя, и квартиры от предприятий, и бесплатное обучение. Жаль деда, пусть помечтает еще день-два, потом его ждет большое разочарование.

Когда он иссяк, я протянул ему «Белую гвардию», вынул оттуда лист, где еще дома написал: «Бабушка отправляла тебе деньги на запчасти, но ты их не забрал, и они вернулись назад. Запчасти нужны срочно. Я хочу занять у тебя баксов пятьсот, а через пару дней вернуть. Деньги в книге и бачке я нашел, где ты спрятал остальное? Или заработок забрали грабители?»

На койке замычал, заворочался дед-инсультник. Как же хорошо, что с моим дедом все в относительном порядке, мог так же мычать, не в силах подняться.

Дед забрал у меня ручку и написал:

«Потратил на продукты. Надо было кормить дежурных на площади».

Я чуть не взвыл от досады, чуть за руку себя не укусил. Целое состояние промотал! Все равно, что найденный кошелек с деньгами отдать ментам! И ведь не понимает, какую глупость сделал! Думает, что вершит историю, вкладывается в будущее.

О, скольких усилий стоило спокойно его выслушать, не фыркнуть, не возмутиться. Столько полезного можно было сделать, а он скормил деньги депутатам, которые и так не бедствуют. Битый небитого везет, блин! Осознает ли дед когда-нибудь свою ошибку? Вряд ли.

— Ты один такой был? — спросил я спокойно. ­— В смысле, спонсор?

— Нет! Несли, кто что мог! Кстати, не вздумай по городу шастать — опасно. На их стороне — милиция, на нашей — красные генералы, это сила!

— Кто там говорил, что жить в эпоху перемен — проклятье? — не выдержал я. — Что-то множественные у нас перемены, от одних еще лихорадить не перестало, и вот опять…

— Пацан, ты ворчишь, как дед, — буркнул мужик с пробитой головой. — Я ваще не понял, кто из вас дед?

Он заржал, сотряс и так ушибленные мозги и схватился за голову. Обрадовавшись единомышленнику, дед спросил у ушибленного:

— Когда начнется, как думаешь?

— Контрреволюция-то? Завтра, — ответил мужик, поморщился.

— В выходные, — сказал я. — Когда на площади будет наибольшее количество народа. Закончится за пару дней. Готов поспорить на сто баксов.

— Ха! В нашу пользу? — спросил мужик.

— Увы, нет, — ответил я и подмигнул ему. — Спорим?

— А у тебя есть сто баксов?

— Паша, прекрати, я запрещаю! — сказал дед строгим тон, я обратился к нему:

— Где ты запчасти берешь? Дядь Леша, ну, продавец, интересуется.

— Южный порт, там находится авторынок. Сам попрешься, что ли⁈ Что бы ты понимал! Тебя обманут!

— Не я, дядя Леша приедет! — успокоил его я. — Просто вечером что-то надо ему сказать.

— Самый большой авторынок в Южном порту, а дальше надо ходить по рядам и спрашивать, у кого дешевле. Еще можно в газете по объявлению найти разборку и купить с рук бывшее в употреблении. Леша справится, он хороший мастер, ты — нет. Гнилье подсунут нерабочее.

В палату вошла медсестра с капельницей, куда она заправила лекарства, которые я только что купил, улыбнулась.

— Шевкет Эдемович, я по ваше тело.

— Дед, до завтра! — Я пожал его сильную руку, не выдержал и добавил: — Как же я боялся, что ты загремел сюда с инсультом! И как же я рад, что ты… Ну, в общем, все поправимо.

Вместо того, чтобы разжать пальцы, дед стиснул их сильнее, поднялся рывком и привлек меня к себе, обнял так, что аж ребра хрустнули.

— Пашка! Это я рад, что… у меня внук, которым можно гордиться. Но больше рад тому, что просто кто-то есть, кому небезразлично, что со мной случилось. Я ведь был совсем один, как драный волк, которого выгнали из стаи. И вот — ты, и Наташка, и Боря.

У медсестры, что ошалело за нами наблюдала, навернулись слезы, и она тактично ретировалась.

— Спасибо, внук, — закончил дед и отпустил меня, посмотрел,