Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник) Страница 32

– Это единственная, – честно глядя ему в глаза, нагло врал я.

– Ладно, будем считать, что я тебе поверил и в той драке бандиты начали сами бой друг с другом. Твой отчет я забираю, сам проведу его через секретариат. Насчет твоей просьбы, все в порядке, посыльный отправлен. Думаю, насчет отдельной бумаги ты был прав. Я ее подготовил, заберешь у секретаря. Это еще не все. Приказ наркомата: отделы переводятся на усиленный режим работы, поэтому я своей властью решил удовлетворить еще одну твою просьбу. В оружейке получишь «наган» и карабин Мосина. Документы на оружие получишь также у секретаря. Выезжать можешь в любое время. Это все, ладно, пойду, у меня совещание через семь минут начинается.

Встав, Немцов протянул руку, которую я пожал, спокойно глядя ему в глаза.

– Удачи, – тихо пожелал он.

– Спасибо, Анатолий Гаврилович.

Забрав у секретаря все необходимые бумаги – как раз в кабинет Немцова начали проходить командиры на совещание – я спустился в подвал и получил у пожилого сержанта свое оружие. Оно выглядело как новенькое, хотя год выпуска у обоих стволов был более чем приличный. Карабин так вообще дореволюционный. Но дареному коню в зубы не смотрят, поэтому выбил дополнительно к каждому оружию по пятьдесят патронов. Тяжелее всего было выбить патроны для снайперской немецкой винтовки. У заведующего арсеналом они были. Но, как всякий куркуль, он чах над златом. Как бы то ни было, но пять бумажных пачек с двадцатью патронами в каждой выпросил. После этого с охапкой нового имущества я вышел во двор и сгрузил все прямо на сено в повозке. Вытерев лоб, я чуть не отпрыгнул – сено зашевелилось, и показалась забавная зевающая мордочка Шмеля, на которую налипли травинки.

– Тьфу на тебя, – хмыкнул я, погладив щенка.

Уложив в повозке новое имущество и вооружение так, как мне удобно, я снова переоделся под крестьянина. Потом, напоив Красавца, повесил ведро на место и повел коня на поводу к выезду. Там спокойно уселся на скамейку, проверил, где находится Шмель – тот спал в сене, только уши остроконечные торчали, прислушиваясь, – и направил Красавца вниз по улице в сторону рынка. Прежде чем исчезнуть из города, мне требовалось прикупить некоторые вещи личной надобности.

Когда я со своей корзиной прогуливался между рядов – кроме Шмеля повозку охранял пацаненок, нанятый за десять копеек – то наткнулся на бабульку, что продавала платки из разной материи. Подойдя ближе, я присел рядом и стал перебирать товар.

– Тебе на кой, милок? – спросила она на украинском. – Маме али бабушке?

Старушке было невдомек, что брал я себе. Еще бегая по лесу, я с ностальгией вспоминал банданы. А что? Удобно. Пот глаза не заливает, и голова прикрыта от солнца. Самое то. Выбрал я три штуки, два черных и один зеленый. По размеру как раз для меня. Буду завязывать на голове перед операциями.

Перед оплатой я сказал, что покупаю в подарок тетке, информация прошла нормально. Вернулся к повозке с полной корзиной. Бросив пацаненку монетку за работу, стал укладывать покупки. Продовольствие в шкафчик к крупам. Остальное под сено. Платки – где лежал мой комбез, я уже включил их в свою боевую униформу. Шмелю бросил мячик – он в последнее время все на зуб стал пробовать, пусть играет.

Отвязав Красавца, развернул его и, сев на свое место, неспешно покатил к выезду из города.

Луцк я покинул вполне благополучно, дальше началась монотонная дорога. Останавливался всего дважды: покушать да оправиться. И пережидал у одного из многочисленных деревянных мостов многочисленных речушек, пока пройдет войсковая колонна.

К границе двигалась какая-то артиллерийская часть. Похоже, гаубичный полк, я узнал стодвадцатидвухмиллиметровые орудия. Большую часть орудий тянули восьмерки мощных богатырских артиллерийских коней, и только всего четыре – тягачи-тракторы. По дороге они еще шли нормально. А как на поле свернут? Упарят ведь лошадей.

В Луцке, еще когда я был в отделе, попросил узнать, уехала ли в отпуск семья Ивановых. Ответ меня слегка расстроил. Нет, тетя Нина, забрав дочек, действительно села в автобус и поехала в Ровно, в сторону ближайшей железнодорожной станции, но сделала она это всего два дня назад. Поздновато, на мой взгляд, но надеюсь, все пройдет благополучно.

Когда начало темнеть и до окончания пути осталось километров двадцать, я решил поискать место для ночевки, однако вокруг были одни поля. Ни рощицы, ни озерка, даже пруда завалящего не имелось. Двигался я, естественно, не по шоссе Луцк – Владимир-Волынский, а по проселочным дорогам, можно сказать, от деревни к деревне. Поэтому дороги были в основном пусты. Вот и сейчас, как проскакали два десятка кавалеристов, так никто больше не встречался.

В это время вдруг прозвучал хлесткий выстрел, как раз впереди, причем недалеко. Да еще Шмель заворчал недовольно.

– Тихо, парень, тихо, – прошептал я и, протянув руку назад, погладил щенка, после чего, сунув руку под сено, приготовил к бою «Суоми», положив его так, чтобы мгновенно схватить.

Похоже, появились те, на кого я и собирался охотиться – диверсанты противника, состоявшие в основном из местной шушеры. А это как раз мой контингент.

Поводья у меня были в левой руке, пока я приготавливал оружие и возился со щенком. Взяв их в обе руки, стегнул Красавца по крупу и стал подправлять, чтобы он не съезжал на обочину полакомиться травкой. Я знал, что пора устраиваться на отдых, вставать на ночевку, но пока не до того, да и нормального места, как я уже говорил, вблизи не наблюдалось.

Проехал я буквально метров двести, как заметил, что мне навстречу выезжает из глубокого распадка телега с возницей и двумя пассажирами. До них было метров триста, однако на зрение я не жаловался и рассмотрел всех троих.

С виду это были горожане, только возница в крестьянской одежде. Даже беглым взглядом было видно, что деревенский подвозит попутчиков. Я бы, скорее всего, тоже на них особо не обратил внимания, маскировка на моем уровне. Однако связать выстрел и этих трех молодчиков, а каждому на вид от двадцати пяти до тридцати пяти, было нетрудно.

Те сперва притормозили, но разглядев, что им навстречу едет простой мальчишка, да еще со щенком сбоку – думаю, характерные уши Шмеля они разглядели, – двинулись, не сбавляя скорости.

При приближении я сдал немного к обочине, чтобы пропустить встречную телегу. Те, видимо, посчитав меня неопасным, собрались проехать мимо, однако это уже мне было не нужно. Как только мы разминулись, я тормознул Красавца и, схватив автомат, спрыгнул на дорогу, громко свистнув.

Мой свист прозвучал для этих подозрительных граждан как гром среди ясного неба.

– Стоять! – рявкнул я, удерживая тяжелый автомат обеими руками и крепко прижимая приклад к плечу. – Сошли с телеги. Руки держать на виду… Теперь отошли от телеги на пять метров и встали на колени, руки на затылок… Лицом ко мне, я сказал!

Как только неизвестные выполнили мой приказ, я повесил автомат на шею так, чтобы стрелять от живота – я так уже не раз делал, опыт есть. Подойдя к телеге так, чтобы она находилась между мной и неизвестными, стал ворошить старую солому. Почти сразу мне улыбнулась удача в виде австрийской винтовки, ранее штатного оружия Войска Польского. Однако от нее порохом не пахло, это означало, что в телеге есть еще оружие. Выстрел, что я слышал, был сделан из винтовки. У пистолетов другой звук. Но сразу искать я его не стал, поведение и перешептывание бандитов показались мне подозрительными.

Вскинув автомат, я очередью в десять патронов свалил на дорогу обоих «горожан». После чего направил еще дымящееся дуло на «крестьянина» и спросил:

– Какая у вас поставлена задача, что успели сделать, и что тебе известно о других группах?.. Ну!

– Да пошел ты! – сплюнул «крестьянин» на дорогу, опуская руки.

– Неверный ответ.

Вторая очередь пришлась по ногам этого упорного националиста. Тяжелые парабеллумовские пули рвали ткань брюк, кожу, мышцы, сухожилия и кости, превращая некогда крепкие и слегка коренастые ходилки бандита в кровавое месиво. Через пару секунд до того дошло, что случилось, и тишину прорезал дикий крик.

Подойдя ближе, я присел рядом с трупами и, поглядывая на воющего возницу, обыскал его напарников. У одного из них в карманах обнаружились два магазина к ТТ, сам пистолет был за поясом. Второй был пуст. У возницы я нашел небольшой «браунинг» и всего один магазин. Пистолет находился глубоко в кармане брюк, и стало понятно, почему он не пытался его достать. Слишком много времени на это требовалось бы.

Пнув по раненой ноге возницы и вызвав у него новые стоны, я спросил:

– Ну так как, будем говорить? Давай покайся, судя по кровотечению, у тебя минут пять, не больше.