Александр Харников - Разминка перед боем Страница 32

– А еще что там слышно? – спросил Николай. – Как там отец, как дядя Саша?

– У них сейчас работы выше крыши, – с сочувствием в голосе сказала Ольга, – твой батя помещиком заделался, своих мужиков цивилизует, внедряет знания в народ. А Палыч все с темными силами воюет. Хочет сделаться кем-то вроде папы Мюллера. Думаю, у него получится. Он все британские связи тамошних коррупционеров выявляет. Говорит, что там все запущено, как у нас в лихие девяностые. Он графу Бенкендорфу все приговаривает: «Таскать вам не перетаскать, сажать вам не пересажать!»

Адини с интересом слушала разговор старших, хотя и многое из их слов не понимала. Когда Николай и Ольга замолчали, занявшись десертом, она осторожно спросила:

– Ольга Валерьевна, а когда мы домой отправимся? – Потом смущенно добавила: – Я по родителям и братьям с сестрами соскучилась.

– Думаю, что послезавтра, – ответила Ольга. – Завтра мы отправимся к врачу, а потом, поутру на следующий день, прямиком на Черную речку. А тебе что, так хочется от меня уехать? – Ольга скорчила сердитое лицо.

– Нет, что вы, Ольга Валерьевна, – испуганно замахала руками Адини, – мне здесь у вас все очень нравится. Тут столько всего интересного и забавного. Меня Николай обещал и в зверинец сводить, и в театр.

– Будет время, – сказала Ольга, – обязательно сходите. А пока отдыхай. Небось, с непривычки ножки-то болят?

Адини кивнула. Действительно, ей раньше редко приходилось так много ходить пешком. Не принято это было среди знатных дам, а уж тем более царских дочерей. Чай, не крестьянки какие, чтобы с утра до вечера на ногах.

Адини вспомнила рассказ Ольги о том, как та в молодости занималась туризмом – уходила с такими же молодыми, как она, юношами и девицами в лес и весь день бродила по нему. А вечером они ставили палатки, разводили костер, готовили на нем еду, словно дикари какие, и сидели у этого костра, пели, шутили, даже танцевали. Вот здорово-то! «Мне бы папа такое бы ни за что не разрешил». А ведь Ольга еще и по горам лазила, словно абрек какой-то.

– Завидую я вам, Ольга Валерьевна, – с грустью в голосе сказала девушка, – как же вы интересно живете. А у нас многое непозволительно. Здесь же никто не обращает внимания на титулы и звания. Вы больше свободны в своих поступках, чем мы.

– Да, получается что-то вроде золотой клетки, – сказала Ольга, – много блеска, роскоши, но вырваться невозможно. Ведь и в обычном человеческом счастье вы тоже не вольны. Помнишь, как в том мультфильме, который я тебе как-то показывала, – и Ольга запела:

До чего же мы несчастные царевны:Нам законом запрещается любить.В царских семьях уж таков порядок древний —По расчету надо замуж выходить.

Адини засмеялась и запела звонким голосом:

А я не хочу, не хочу по расчету,А я по любви, по любви хочу.Свободу, свободу, мне дайте свободу —Я птицею ввысь улечу!

Николай сидел на диване и печально смотрел на весело поющих представительниц прекрасной половины рода человеческого.

Ни один из хронопутешественников не попадал с таким триумфом в прошлое, как Юрий Тихонов. Он не прятался от посторонних глаз в зеленых лабиринтах Летнего сада, не выскакивал из межвременного портала, как чертик из табакерки, в гостиной князя Одоевского, не материализировался на полянке у Черной речки под прикрытием двух головорезов в лохматых «кикиморах». Он въехал в прошлое на мотоцикле «Урал» со всеми удобствами. Таким образом Юрий стал первым байкером России. Да, пожалуй, и мира тоже.

Встретил его Сергеев-старший и жандармский ротмистр Соколов. И если отставной майор после приветствия и краткого инструктажа стал, словно акула вокруг потенциальной жертвы, бродить вокруг мотоцикла с коляской, забитой разными нужными ему в хозяйстве вещами, то ротмистр с интересом рассматривал самого нового гостя из будущего. Впрочем, во время своего визита в Петербург XXI века Дмитрий Соколов уже имел возможность познакомиться с таким транспортом. Ему тот очень понравился, и жандарм решил, что если подвернется случай, то он непременно обзаведется таким же самодвижущимся механизмом.

Как они и решили, Юрий вслед за встречающими потарахтел по пыльной проселочной дороге в усадьбу Сергеева-старшего. Едва не задавив важно шагавших по сельской улице гусей, он свернул к барскому дому. Там он загнал своего железного коня в сарайчик, под оханье и испуганные возгласы тамошних крестьян.

А затем начался разбор привезенных Юрием подарков. Антон на этот раз не поскупился. Была там бензопила, наборы слесарных и столярных инструментов, два помповых ружья и несколько биноклей в футлярах. Кроме того, Юрий лично для себя прихватил в прошлое приобретенный на днях по сходной цене у одного черного копателя найденный на местах боев пистолет «парабеллум» в очень даже неплохом состоянии.

Тихонов не был фанатом огнестрельного оружия, но, по его разумению, в новом для него мире оружие ХХ века будет гораздо эффективнее, чем кремневые пистолеты века XIX. Наслушавшись об эпических сражениях Шумилина с агентами британских спецслужб и польскими боевиками, он предположил, что он и сам может попасть в подобный переплет.

После того как все подарки были внимательно изучены и оценены, хозяин предложил Тихонову и Соколову пройти в дом. Ротмистр, видимо имея на сей счет особые инструкции, вежливо извинился и сказал, что ему срочно надо уехать в Петербург для личного доклада графу Бенкендорфу. После того как жандарм уехал, Виктор пригласил гостя к уже накрытому столу.

– Юра, – сказал ему Сергеев, когда они перекусили чем бог послал и остались в гостиной вдвоем, – ты давай отдыхай пока, а завтра поутру отправишься в Питер. Я же займусь неотложными делами. С тобой поедет ротмистр Соколов. Как я тебе говорил, он отличный парень и к тому же в курсе всех наших дел. Шумилин отправлял его в командировку в XXI век, так что он знаком с нашими реалиями.

Да, и еще – тебе надо будет переодеться. В таком виде нельзя выпускать тебя в город. Я потом поищу что-нибудь подходящее. Уж не обессудь, специально для тебя ничего не сшили – все получилось как-то спонтанно.

– Да я понимаю, – ответил Юрий, – пока обойдусь тем, что есть. А в Питере обзаведусь нормальной одеждой. А ты здесь уже освоился?

– Ну, я так прямо сразу тебе и не скажу, – задумчиво почесывая подбородок, ответил Сергеев. – Конечно, от наших привычек сразу отвыкнуть трудно. Но я потихоньку привыкаю. Вот возьми, к примеру, это село. Ну, стал я тут помещиком со всеми вытекающими от этого правами и обязанностями. Крестьяне местные со мной первыми здороваются, шапки снимают. Бабы вдовые на меня посматривают – ждут, кого из них барин возьмет к себе «в экономки». Вот подумай только – я могу любого из них по своей прихоти приказать высечь, сдать в рекруты. Любую девку могу взять в услужение со всеми вытекающими отсюда непотребностями. Крепостное право, мать его…

Только, знаешь, я вдруг здесь снова армию вспомнил. Как будто опять я командир роты, а крестьяне – мои солдаты-срочники. За ними глаз да глаз нужен. Кого надо приструнить, а кого и наказать. И похвалить, конечно, не стоит забывать.

Вот я этим и занимаюсь сейчас. Толковых привечаю, нерадивых наказываю. Правда, до розог еще дело не доходило. Хотя и хотелось порой… Ведь и в армии рукоприкладство не приветствовалось, хотя иной раз руки так и чесались дать подзатыльник какому-нибудь балбесу.

– Да, Виктор, – усмехнулся Тихонов, – смотрю, ты тут уже настоящим барином стал. Суровым, но справедливым. Будешь создавать образцовую ферму, или как это сейчас называется – я уже запамятовал…

– Ну, не колхоз – это точно, – захохотал Сергеев. – А если серьезно, то пробую приучить людей к тому, что можно и при крепостном праве жить по-человечески. Не знаю, получится ли что у меня, но, как говорится, попытка не пытка…

– Ладно, Виктор, – сказал Тихонов, – давай, трудись. И не забывай, что ты профессиональный военный, а твои знания и опыт надо будет передать здешним коллегам. Ну, и технический прогресс тоже надо двигать вперед.

А я вот ума не приложу – что мне здесь делать. То, что потребуется наладить качественную работу портала – это понятно. Буду работать вместе с Антоном. Он в нашем времени, я – в прошлом.

Только как мне двигать здесь вперед прогресс в области электроники? Тут даже само понятие «электричество» совсем недавно перестало быть чем-то вроде циркового аттракциона. Есть уже серьезные ученые, можно подсказать им несколько идей. Только стоит ли? Ведь сейчас нравы в науке царят патриархальные, и все новые идеи, новые изобретения ученые спешат опубликовать в толстых научных журналах. Словом – по секрету всему свету. Никакого понятия о гостайне. А зачем нам подбрасывать вполне осуществимые технические идеи потенциальным противникам? Ведь они их первыми и осуществят на практике. Вся беда нынешней России заключается в том, что процесс от идеи до ее реализации порой занимает даже не годы – десятилетия.