Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца» Страница 32

Коля отогнал мою "чайку" на общую стоянку, замаскировал, залатал крыло, теперь она вполне готова к вылету. И к бою, если случится. Вырулили на взлётку. С КП ракета – пора. Вообще-то взлетать на "чайке" не вовсе сахар. Обзора никакого. Больно лоб широк. В руководстве рекомендуют при рулёжке и в начале разгона двигаться змейкой, чтоб хоть что-то видеть. Мы проще. Загодя наметили себе полосу среди воронок, что не успели прикопать да затрамбовать, нагружаем винт и вперёд. Чуйствуем потому как птичку. Всем. Салаги взлетают следом. Снова охватывает знакомое по вчерашнему – или сегодняшнему уже, ночному, короче – полёту восхитительное ощущение абсолютного слияния с машиной. Закладываю первый вираж с набором, теперь можно и на землю посмотреть. Обломков, похоже, поубавилось, что ли? Целых машин не видно… замаскировали, надо думать, "пешек" тех всего две остались, из вчерашних трёх. Одну отремонтировали, или как?

Набрав свою где-то трёшку, меняю огрызок предыдущего звена. В лице единственной "чайки". Этого знаю. По полёту. Со 123-го, но пилотирует классно. Из "старичков", надо думать. Вот и уцелел. Сам фрицев заметил, а предупредить-то никак – радио нету. Вот ведомых и проредили. Впрочем, мне так даже больше нравится. В смысле, без радио. Хотя и с ним… Если приказ поступит какой-нибудь… своеобразный, всегда можно сказать – настройки сбились… или ещё что-нибудь в этом же роде.

Помню, пробрались мы раз в Париж. Вот все говорят – Париж, ах Париж! А по мне так деревня деревней. По сравнению с которой родимое Бирюлёво – центр мировой цивилизации. Шутка.

Ага, пара Яков возвращается. Несолоно, по всей видимости, хлебавши. Не больно-то догонишь со взлёта уходящего в пикировании "мессера", что "худого", что "сто десятого".

Хотя – в каждой шутке… Электричка, потом на метро туда, на метро же и оттуда. Словом, поплевать на головы беспечных парижан с Эйфелевой башни не получилось. Впрочем, не вовсе уже беспечных… к тому времени. Сначала, я ещё пацан был, у них там презик поменялся. До того был шустрый такой коротышка, но крепенький. Ушастый, носатый, жестикулировал ещё смешно, и лицо выразительное. Он ещё муслимов поприжал. Слегонца. Потом маятник качнулся. Либерасты местные устыдились. Недемократичности подхода. Выбрали какого то… социалиста. Его потом французы долго… вспоминали. Даже я фамилию запомнил. Оланд. Стала синонимом человека, попавшего – сугубо демократическим путём – гузном в такое кресло, куда ему и шнобеля своего удлинённого совать не следовало. Невыразительное лицо, и будто всё время кому-то что-то должен. При нём всё и вовсе посыпалось. Новых выборов с надеждой ждали. Я уже школу заканчивал, хорошо помню. Сначала несколько кандидатов, но от муслимов один, и те все пришли за него голосовать, до единого, стариков только что из гробов не поподнимали. Прочие же – кандидатов несколько, а кто и вовсе не пошёл. На участок. Потом, правда, когда двое остались, френчи своему большинство сделали. Точнее, своей. Марине Ле Пен. Неслабое. Но! Муслимы-то большей частью в Париже и вокруг кучковались, вот и устроили типа "майдан". Отлились-таки кошке мышкины слёзки. Хотя и мышке от того радости немного уже было, ей-ей… Сначала вроде ничего, потом стали гайки закручивать. Мечети строить, ну, и вообще… Следующие выборы отложили – обстановка, де, сложная. К тому времени противных депутатов запугать уже капитально успели. У кого жена, у кого любовница, дети… Все люди. Полыхнуло, впрочем, лишь летом 20-го, а мы весной. Туда. Мужика одного вытащить надо было. Кто и что – так и не узнал, но судя по тому, что болтал, физик, рулил тем андронным коллайдером. Не в смысле руководил – типа, за главного мозга был. Сам-то прибор накрылся. Землетрясения и прочее… Потом, кстати, виделся с ним… или не с ним – чёрт разберёт. Физиком тем, то есть. Когда шунтовое управление одной ну очень интересной летающей штукенцией отлаживали. С моим, разумеется, участием. Я бы даже сказал, без ложной скромности, под руководством… Чутким. Фокусы с гравитацией и всё такое прочее… Забавно было.

Тогда же я по первому разу с реальными выездными мокрушниками работал. К тому времени уже снова ПГУ[126] КГБ. Нужен был им хороший форточник. То есть, моей где-то комплекции и с навыками скалолазания да промальпинизма. На всякий случай. Которого не случилось. А случилось совсем другое. Чего и не ждали вовсе.

Девица к нам прибилась… в Бельгии ещё. Парижанка. Подарок от нелегалов. Типа проводник, ну и вообще. Местный кадр. Проверенный. Заверили – убеждённый борец, не сдаст. Ага, конечно…

Внешне ничего особенного, тощая, чёрная и злющая, как чёрт. Жанна. По-моему, псевдо. Судя по некоторым… реакциям. Но в будущей Свободной Франции это имя тогда уже самым популярным стало. Что ни малышка, то Жанна. Д'Арк. Она этих вот, своих… Муслимов, так просто терпеть не могла. Зато перекинувшихся натурально порвать готова была… на чём и спалилась, в конце концов. И нас чуть не попалила. У нас, в России, то есть, чёрных ходов не бывает, а там почти как правило, особенно в старых домах. Вот через него она и смылась. По-тихому. У нас-то оружия вообще не было. Чтоб не засветиться до срока. Эта же где-то достала, и ну пулять… В коллаборациониста. У них того добра более чем… хватало. Ещё и живой взять далась… По ТВ увидели. Без малого в режиме реального времени. Командиром у нас был… Кэп. Он так представился. Капитан, наверное. Звание. Сразу засуетился, рацию свою хитрую развернул. Связамшись, загрустил… А потом как-то очень неловко рацию эту самую вдруг взял да и задел. При его-то координации. Выставленным, что забавно, локтем. Которыми вовсе не имел обыкновения по сторонам размахивать. А та, рация, в смысле, прям на пол. Кафельный. Да ещё если б так, а то в развёрнутом состоянии…

Все мы тогда вышли, хоть и малыми группами, и мужика того Кэп вытащил… левыми какими-то маршрутами. Полагаю, через север Африки. Все отморозки оттуда давно в Европу умотали к тому времени, пограбить и так… поразвлечься. Кэп же по-арабски изъяснялся, как на родном… не мог он тех мест миновать, ну никак. Опять же, приличные люди во всякой нации имеются. Даже среди арабов. Наверное.

Потом, когда отчёт писал… по первому разу тогда, всю правду и написал. Как и остальные. Ничего, кроме правды. Радиостанция упала – связи не было. И точка.

Так что рация – не всегда хорошо, а нет рации – не всегда плохо. На этих без малого философских размышлениях наблюдаю тройку "чаек", что сменять нас на взлёт двинулась. Не забывая ну очень внимательно контролировать воздух. Самые большие гадости почему-то обычно под самый конец случаются. Вот и сейчас. С севера – хитро! – четыре крошечных пока точки. Точно неприятности. Но теперь уже не у меня. Коль скоро заметить успел.

Спокойно продолжаю строить из себя лоха. Даже головой не кручу, а так, искоса… поглядываю. Накручивая себе широченные такие виражи. Над аэродромом. С запада ещё несколько точек. Повторяются, господа немецко-фашистские товарищи. Понравилось, значицца… Ну-ну. Ведомые мои пятью где-то сотнями ниже, тож круги накручивают. Сообщить им – никак. Первая пара на меня, вторая сразу на них. Посекут ребят… Пора, однако! Оглядываться бесполезно, в зеркальце не видно ни хрена – всё на интуиции… Резко меняю шаг винта на без малого нейтральный, осаживая ретивую, трассы прошли спереди, шаг резко обратно и ручку слегка на себя, ведущий "худой" в прицеле, моя очередь, тут же от себя и вправо, к ребятам, савсэм "худой" ведомый проскакивает, а у меня в прицеле уже ведущий второй пары, увлечённо долбящий Толика, но далековато до него, а вот ведомый его очень даже в самый раз… снимаю ведомого.

Картина маслом. Толик горит, Саша мечется, как юная разведчица, ведущий первой украсился шлейфом, лёгоньким, впрочем, и на запад, ведомый его пошёл в набор, ведущий второй следом, его-то ведомый совсем внизу уже, ща рванёт… "Сто-десятые" всей шестёркой заходят бомбить. Счетверёнки зенитные им тьфу, а вот я, заходящий навстречу сверху, явно не ндравлюсь. Опять у меня всё будто замедлилось, успеваю и подумать, и сделать всё, что надумал. Контролируя останнюю пару "худых" – глаз да глаз за сволочью ентой нужен – приспосабливаюсь максимально удовлетворить "толстых"… ну, "сто-десятых". Они выцеливают в три пары друг за другом, ведомые чуть правее и сзади, дистанция порядка метров трёхсот. Между парами. Кошерно. Сначала первого, потом, сдвинув нос вправо, второго, потом опять влево – третьего, и так далее, прям качели! Стараясь держаться выше курсов всей шестёрки, поскольку в носы у них много чего понапихано. Неприятного. Первого пугнул – далеко, второго пугнул – опять же, далековато, третьего, похоже, задел, четвёртого определённо, пятому, кажись, ещё круче досталось, шестого же чисто смахнул с неба, четырьмя-то струями в упор, и тут же в боевой разворот, потому как у паскудников этих ещё и стрелки есть, сзади – оп, промазали! "Сто-десятым" определённо не до бомбёжки уже, на ведущего Саша нацелился, мимо, в то время как Толик… оп, вывалился, раскрылся… а на Сашу ушедшая было пара пикирует. Шугаю их трассами издали, те было отвалились, но тут же снова в набор, и теперь уже на меня. Я же пытаюсь изобразить извращённый интерес к… четвёртому, кажется, "сто десятому", вот ведь как бывает, казалось, пятому не в пример больше внимания уделилось, а движок обрезало у четвёртого – судьба-а-а… Тот всё равно быстрее меня – пока – но, главное, "худые" поверили и очень меня хотят. Выдерживая ручкой горизонтальное направление, слегка давлю правую – чтоб ближе к балбесу Саше – кто ж на "сто-десятого" сверху заходит, стрелок у него там – присоседиться – педаль, и машинка моя уходит из-под трасс аккуратным таким скольженьицем, совершенно незаметным со стороны, и пусть пытаются они меня, договоримшись загодя, на сбросе скорости поймать – и у первого, и у второго трассы чу-у-уть слева от меня проходят, потому что сброса нет, а есть скольже-е-ение, и теперь чтоб второго достать, ведомого, то есть, скорость в спешке толком не набравшего – воистину, поспешишь – меня насмешишь – лишь совсем капелюшечку довернуть надо! И абсолютно не усматриваю, отчего бы теперь благородному дону чуток не довернуть… Влево… Оп! Есть…