Владимир Корн - Берег Скардара Страница 32

Конечно, фер Груенуа, ты капитан, и именно ты должен покинуть борт корабля последним. Очень достойная традиция, и я рад, что в этом мире она тоже существует.

А теперь очень быстро отходим от борта и гребем, гребем… Дело не воронке, образующейся на месте тонущего корабля, не настолько он и огромен.

Рангоут может накрыть шлюпку, и он уже над самыми головами. Да ещё этот, корабль Изнерда. Его намерения очевидны, и попасть под залп в этом утлом суденышке будет чрезвычайно неприятно. Вероятность попадания ядра в шлюпку ничтожно мала, но всё же она существует.

Второго залпа не состоялось, но под его угрозой лопасти вёсел мелькали с радующей глаз быстротой.

Все время, что мы гребли к берегу, фер Груенуа не спускал глаз с гибнущей «Мелиссы». Мне, сидевшему на румпеле, было неудобно оборачиваться, и потому я посмотрел на неё лишь пару раз.

Еще на подходе к берегу гребцы соскочили в воду по грудь, толкая шлюпку как можно дальше на берег.

Затем мы стояли на берегу моря, уже взявшегося лизать берег длинными языками волн набирающего силу шторма и смотрели в ту сторону, где нашел свой конец наш корабль. Все восемнадцать человек.

Прошка прикрыл своим кафтаном сразу обеих девчонок, и полы его доставали почти до земли. Спаслись все, и на борту не осталось никого.

Я посмотрел на Фреда, и, фыркнул, не в силах сдержать улыбку.

Фер Груенуа в свою очередь взглянул на меня, но удивления на его лице уже не было, привыкает, должно быть. Но объясниться всё же стоит.

— Понимаете, господин граф. У меня возникает какое-то смутное подозрение относительно всего этого. Есть у меня друг, барон Анри Коллайн, вы случайно с ним не знакомы? Нет? Я обязательно вас друг другу представлю.

Так вот, вместе с ним мы много путешествовали по земной тверди. У барона неоднократно гибли лошади, и зачастую ему приходилось нести седло на плечах.

После этих слов я посмотрел на вместительный несессер, который Фред держал в левой руке. В нем, как я предполагаю, карты, которые он составил в результате своей экспедиции на юг и другие дорогие его сердцу вещи.

После гибели прежней «Мелиссы» он покинул борт корабля именно с ним. И что-то мне это очень напоминает.

Фред взглянул на свой саквояж, затем на меня и улыбнулся:

— Говоришь «седло», Артуа?

Наконец-то я увидел, его улыбку, в точности такую же, как когда-то, несколько лет назад, во время нашей последней встречи.

Потом, посмотрев на начинавшее бушевать море, Фред добавил:

— Это корабль один из тех.

Глава 18

Что позволено Юпитеру…

— Что будем делать, командир?

Прошка, выбрав момент, когда внимание не было привлечено к моей персоне, задал вопрос, который мучил сейчас всех. Действительно, мы остались только с тем, что было при себе. Одежда, какие-то мелочи, почти все без оружия, а кое-кто и вовсе босой. Чемоданчик в руках у Фреда, так и хочется назвать его дежурным, и ещё Мириам держала в руках небольшой узелок.

У меня у самого была только шпага, пистолет Гобелли, да пяток золотых в поясном кармашке. В общем и целом, ситуация к оптимизму явно не располагала.

Я посмотрел на людей стоявших плотной группой, затем перевел взгляд на Проухва.

Эх, Прошка, ты просто не знаешь, откуда я сюда прибыл, и рассказать не могу.

А прибыл я из страны с самым суровым климатом в моем мире, о чем многие её граждане даже не подозревают.

И знаешь ли какое дело, предки мои создали цивилизацию там, где любой другой народ попросту откинул бы копыта. Ты знаешь, что такое мороз, когда плевок на ветру замерзает? Ты видел, что сталь от холода ломается как стекло?

Когда выращивание урожай такое же азартное дело, как игра в кости: повезет — не повезет. Когда любое помещение приходится отапливать семь месяцев в году.

И такое год за годом, год за годом, всю жизнь.

И ничего, живут себе люди, детишек плодят, радуются и печалятся, смеются и плачут. Ничто их убить не может, ни климат, ни мудрость правителей, ни доброта сопредельных и не очень стран.

Проухв, то, что с нами случилось, ты считаешь проблемой? Нет, проблема это когда та же самая ситуация, но градусов на пятьдесят холоднее.

Когда долетающие до нас капли будут падать нам под ноги маленькими стеклянными брызгами, когда холодный ветер станет продувать насквозь, заставляя наклоняться вперед, чтобы не упасть на спину.

А так… Градусов двадцать тепла по моим тактильным ощущениям, все живы здоровы и даже не чихают.

Сейчас вернемся в Нойстроф, тут всего-то часов шесть-семь пешком, как раз к обеду подоспеем.

Что будем делать дальше? А чего раньше времени над такими пустяками задумываться? Если хочешь, я с тобой мудростью моего народа поделюсь.

Слушай внимательно и запоминай навсегда, много раз пригодится — «война план покажет»…

Шторм продолжался уже третий день. Сильный такой шторм, ничуть не меньше чем тот, в котором мы недавно побывали. Ничего странного в этом нет, шторма здесь не редкость, а сейчас и вовсе для них сезон.

Мы сидели в таверне, той, что называлась «У морской дьяволицы». Во-первых, с деньгами было не очень, чтобы навещать заведения поприличнее. И во-вторых, кормили здесь на удивление вкусно. Подозреваю, что была еще и третья причина, слишком уж поглядывал на дочь хозяйки фер Груенуа.

Кобель старый. Мы с Фредом одного возраста, а девушке не больше семнадцати. На меня смотреть не надо, у нас все серьезно, как вернусь, так сразу поженимся.

Девушка тоже иной раз бросала на Фреда из-под пушистых ресниц бойкие взгляды, явно поощряющие его интерес. Но на решительный приступ Фред не шел, слишком уж впечатляюще выглядела её мама. Всё это не мешало Фреду каждую ночь наведываться к одной вдовушке, с которой он познакомился в первый же день нашего возращения после неудачной попытки бегства.

Правда, сам он мотивировал свои визиты тем, что после смерти её мужа, шкипера, в доме осталось много карт, а он всегда питал к ним слабость. Твоя страсть к морским картам так понятна, фер Груенуа. Понятны и красные по утрам глаза, это надо же всю ночь напролет карты рассматривать при скупом свете свечи.

За столом мы сидели втроем, фер Груенуа, сти Молеуен и я. Только что на стол подали жаренного со специями тунца с кувшинчиком вина, и у меня появилась возможность отвлечься от назойливых мыслей, что занимали мой ум все последнее время. С острова нужно выбираться, вот только каким образом, пока мой ум ничего придумать не мог.

«Если рассмотреть любую проблему достаточно внимательно, то вы увидите себя частью этой проблемы».

Не помню, чьи это слова, но то, что я являюсь большей частью нашей проблемы, неоспоримо. По крайней мере, для меня лично.

Что тут можно придумать? Единственное, что приходит в голову, так это договориться с владельцем какого-нибудь торгового корабля под свое честное слово, представившись и объяснив ситуацию. В принципе, ход беспроигрышный, если бы не существовало нескольких но.

Нойстоф — остров лежащий в отдалении от оживленных морских путей. Нет у него собственного большого торгового флота. Так, пара тройка некрупных посудин. И потому найти попутное судно будет очень непросто. Даже при условии, что не обязательно, чтобы пунктом назначения являлся имперский порт. Достаточно будет и того, чтобы такой порт оказался в соседней Империей страной. Там, в любом крупном банке, я, представившись, возьму деньги снова под залог своего слова.

Чужие же корабли заходят сюда достаточно редко и, в основном, вынужденно. Как та же «Мелисса» или Скардар. Так что можно просидеть на берегу в ожидании попутного судна очень долго.

Снова захватить корабль? Благо люди всё ещё не разбежались и нас по-прежнему восемнадцать. Кстати, те два человека, без которых мы вышли в море на «Мелиссе», так и не объявились.

Но в этом случае без жертв точно не обойдется, кроме того не вижу я подходящего для нашей цели корабля. Да и не выйти нам из гавани, два форта и корабли Скардара избавят нас от всех проблем и забот.

Нет, не вариант.

Деньги закончатся завтра, тяни не тяни. Мы и так перешли на рыбную диету, благо рыба в отличие от мяса, стоит буквально гроши. Что и понятно, город приморский. Хорошо хоть, что у Фреда в его кофре оказались остатки корабельной кассы.

Ещё и проблема с Изнердом. Когда изнердийские корабли войдут в гавань, нам придется подаваться в бега. А они войдут обязательно, сразу же, как только закончится шторм. Сомнительно, что Скардар сможет их одолеть.

Изнердийцев семь, в этом прав оказался я. Шесть двухдечных трехмачтовиков, и один корабль с двумя мачтами, копия покойной «Мелиссы». Возможно, что это был тот коутнер, что участвовал в погоне.

И среди местного населения обязательно найдется доброхот, что поведает им об экипаже «Мелиссы», не утонувшим вместе с ней, а вернувшейся в город.