Эффект бабочки в СССР - Евгений Адгурович Капба Страница 32

Наша "восьмерка" сделала круг над несколькими невзрачными строениями, которые ютились на узкой террасе горного склона. АГС Даликатного просто захлебывался, поливая "ВОГами" позиции боевиков внизу. Корпус вертолета вдруг мелко задрожал - по борту прошла пулеметная очередь, раздробив один из закрепленных на шкворнях АКМ-ов. Мне в жилет ударила какая-то металлическая хреновина, я охнул и некоторое время пытался сначала вдохнуть, а потом - выдохнуть.

Кандауров сажал машину, бортмеханик Эдгар выпрыгнул наружу, не дожидаясь, когда шасси коснутся земли - и принялся исполнять что-то вроде шаманских танцев, жестами командуя процессом. Так он был еще больше похож на индейца. Второй вертолет завис в воздухе, контролируя пространство и выплёвывая порции свинца по огневым точкам противника.

Винтокрылая машина наконец встала на грунт. Я выглянул наружу: какие-то люди за руки, ноги и одежду тащили раненого. Наши! Вдруг совсем рядом, у самых их ног что-то грохнуло, поднялся столб дыма и пыли - бойцы рухнули на землю как подкошенные... Думать было некогда - я ринулся наружу.

Грохотало, свистело и завывало со всех сторон. Летели куски камней, песок, какие-то обломки и осколки. Вприсядку, пригибаясь, на четвереньках, черт знает как, наглотавшись пыли и сбив колени о каменистую землю, ободрав ногти на руках, я добрался до пораженных взрывом разведчиков и, ухватив за шиворот голубоглазого парнишку с залитым кровью лицом, закинул его себе на плечо, крякнул, распрямился и помчался обратно к вертолету, плюнув на безопасность.

- Держи-и-и-и!!! - Даликатный принял раненого, втащил внутрь и передал второму пилоту, который тут же принялся оказывать ему первую помощь.

Я побежал обратно - туда, где в пыли еще оставались живые люди.

Понятия не имею, каким сверхъестественным образом, но я притащил сразу двоих на себе. Мои ноги подгибались, сердце пыталось выскочить за пределы тюрьмы из ребер, легкие горели, горло и рот представляли собой филиал пустыни Гоби. Один из разведчиков безвольно мотал головой, явно контуженный, у второго кровью наливалась штанина чуть выше колена, он орал благим матом, когда поврежденная конечность касалась чего угодно.

- Есть там кто еще?! - я сам находился в странном, бредовом состоянии - голова гудела, мысли путались, виски ломило.

- Двое! - выкрикнул истерично тот, которому осколок пробил бедро.

Второй пилот ткнул ему в ногу какой-то шприц из аптечки, раненый обмяк, я ринулся обратно в пыльную хмарь. Над головой стрекотали пулеметы - оставшийся целым вертолет из звена Кандаурова прикрывал нас с воздуха. Пограничники стреляли не переставая, сменив РПК и АГС на автоматы. Эдгар побежал следом за мной, и мы нос к носу столкнулись с оскаленным военным с каким-то рубленым, суровым лицом. Сквозь многодневную щетину, пороховую грязь и пыль сверкали яркие зеленые глаза.

- Ты кто, мужик? - спросил он, перезаряжая автомат и яростно клацая затвором.

Кармашки на его разгрузке были почти пустыми - там оставалось всего-то два магазина.

- Я? Гера Белозор! - больше ничего умного мне в голову не пришло.

- Молодцом, Гера Белозор! - сказал он и хлопнул меня по плечу. - Хватай Федьку, а у нас с Эдей еще дело есть - вон в том доме.

- Да? - удивился Эдгар.

- Да! - кивнул зеленоглазый, и бортмеханику ничего не оставалось, как побежать следом за ним.

А я взвалил огромного Федьку на спину и потащил к вертолету. Федька был пулеметчиком, РПК волочился за нами по земле, его ремень зацепился за какую-то деталь амуниции, а еще - какая-то торба, рюкзак, Бог знает что еще... Снять или срезать всё это добро я просто не успевал, а потому топтал ногами землю и тащил Федьку, бормоча яростно себе под нос:

- Курва. О, курва! Кур-ва!

Ничего хорошего в этом общеславянском древнейшем ругательстве не было, но, кажется, идти помогало. В последний раз рвануло совсем рядом, у меня едва не подломились колени от неожиданности... Да что там - еще чуть-чуть и оконфузился бы, явившись к вертолёту с мокрыми штанами. Страшно, курва!

- Давай его сюда! - мне навстречу потянулись руки незнакомых бойцов.

Оказывается, кое-кто добрался до "восьмерки" самостоятельно - и это утешало. Раненым оказывали помощь, солдаты в выгоревшей форме песчаного цвета, потрепанных разгрузках и с автоматами занимали позиции у смотровых окон...

- Ну, где там полковник? - выкрикнул из кабины Кандауров.

- Они с Эдгаром в какой-то дом поперлись... - откликнулся я.

- Да здесь мы! - зеленоглазый офицер и бортмеханик-могиканин влезли в десантный отсек.

Эдгар тащил на себе два странного вида ящика, дышал через раз, и вполз в вертушку, что называется, "на бровях". А командир разведчиков, как и подобает настоящему полковнику, эвакуировался последним, до конца отстреляв магазин, смачно харкнув на землю и рыкнув:

- Кур-р-р-р-ва!

Наш человек!

Лопасти закрутились быстрее, многотонная машина поднялась в воздух, и под аккомпанемент рева срывающихся с направляющих второго вертолета ракет, Ми-8, управляемый капитаном Кандауровым, тяжело поднялся в воздух.

Нас ждал Кундуз.

***

Глава 13 в которой в моей постели появляется неожиданная гостья

Место дислокации триста сорокового ремонтно-восстановительного батальона располагалось километрах в тридцати от Кундуза и вовсе не напоминало грозную военную базу великой и могучей Советской армии. Палатки, навесы, землянки, блиндажи и окопы, щели на случай обстрела - вот как это выглядело. Здесь чинили технику - ту, которую эвакуировали с мест боев и аварий. Автомобили, танки, БМП, БТР, БРДМ и всё, что угодно, так что надежда Кандаурова на то, что местные спецы смогут подлатать и вертолёты его звена, не была совсем уж беспочвенной. Ну да, не та специфика, но...

340-й батальон закинули в самую настоящую песчаную пустыню. Во-первых - вроде как обзор лучше, легче охранять подступы. Во-вторых - никаких конфликтов с местным населением по причине отсутствия этого самого населения. Отличное решение! Правда - воду приходилось подвозить цистернами с ближайшей скважины. Заткни ее - и несколько сотен шурави начнут медленно помирать от жажды... Дурак поймет - кроме воды в пустыне вполне логично возникают проблемы и с топливом. Зачем топливо в Афгане, жарко же? Ну да, жарко. Днём в июне до плюс сорока, ночью - плюс пять - плюс семь. Спите на здоровье. В палатке.

Это я почему ворчал про себя? Потому что я есть гражданский шпак, привыкший к комфорту и неге, чтобы под головой - подушка, под задницей