Сергей Садов - Князь Владимир Старинов. Книга вторая. Чужая война. Страница 34

— Но все равно, милорд…

— Слушай, я понимаю, что ткани нашли мало, но для меня белый плащ найдется? И не придется ничего рисовать.

— Плащ найдем, но я не понимаю, почему вы не хотите…

— Нарисуешь тут! А оттирать кто, по-твоему, будет?!

Мальчик выглядел таким возмущенным, что Лигор против воли улыбнулся. Порой этот князь ставил его в тупик. То рассуждает как умудренный жизнью человек, а то мальчишка мальчишкой. Вот как сейчас.

— Слуги, ваша светлость.

— Гм… Нет уж, свои доспехи я никаким слугам не доверю. Свой парашют предпочитаю готовить сам… этому меня хорошо обучили.

— А что такое пара… парасют?

— Э-э-э… оружие такое, в общем. Оно не подводит только тогда, когда готовишь его сам.

— Никогда не подводит?

— Мм… какой ты любопытный. Как любая вещь, она тоже может подвести, но в этом случае никто кроме тебя не виноват. В общем ладно, пойду посмотрю, что там с лодками.

— Я пришлю вам человека с плащом, милорд.

— Да-да, буду ждать.

Володя медленно брел вдоль кромки воды, наблюдая за суетой рабочих и изредка поглядывая на море. Место для подготовки было выбрано таким образом, чтобы его не было видно с выхода из порта, где маячило несколько галер родезийцев. Их присутствие сильно нервировало Володю, но приходилось рисковать — выбора нет. Он подозвал одного из капитанов, который командовал в порту службой, похожей на таможенную, а так же следил за порядок в акватории порта. Под его командованием было около восьми корабликов, вооруженных небольшими «скорпионами». Вдвоем они вышли на точку, откуда были видны три галеры.

— Капитан, вы понимаете свою задачу?

— Отвлечь родезийцев, — спокойно отозвался он.

Гм… отвлечь. Да на одной галере людей столько же, сколько на трех этих корабликах. О! Володя напрягся и внимательно изучил порт.

— Капитан, — напряженно поинтересовался он, — как думаете, что произойдет, если один из кораблей в порту попытается сбежать?

Моряк тоже напрягся.

— Они разделятся. Один или два корабля пойдут в погоню.

— Капитан, живо разыскать матросов, которые согласятся принять участие, конфискуйте любой купеческий корабль…

— Купцы взвоют.

— Плевать! Раписку дайте от моего имени, что либо вернем корабль, либо заплатим. Быстрее капитан, времени нет! Проклятье, ну почему я раньше до этого не додумался!

Капитан спорить не стал и уже мчался вдоль берега к ближайшему трактиру, но на бегу обернулся?

— Что я могу обещать матросам, которые согласятся участвовать?

— Сами решите, я поддержу любое ваше обещание. Только… не наглеть!

Капитан отсалютовал в темноте и исчез. Володя готов был поклясться, что он еще и усмехнулся, хотя в темноте можно было разглядеть только силуэт человека.

Прогуливаясь по берегу, Володя поглядывал и за спуском лодок и за морем, где маячили вражеские галеры. Изредка поглядывал на часы. Час ночи… два часа… Жаль, что часы только у него и нельзя синхронизировать атаку. Определить время по звездам тоже можно, только облако затянули небо и даже луны не видно… Вот и придется начинать наступление порознь.

Прибежал человек с белым плащом, сообщил, что войска Лигора начали выдвижение из города и вперед уже отправлены разведчики. Эти уже все в темных одеждах… Их задача незаметно приблизиться как можно ближе к лагерю и снять часовых, убрать выдвинутые вперед пикеты. Остается только надеяться, что все получится.

Конрон стоял чуть в стороне от городских ворот, держа коня в поводу и наблюдал, как из города выходят отряды. Первым вышел полк, который князь почему-то называл потешным, при этом усмехаясь. Что в этом названии он находил забавным и почему обозвал его таким образом Конрон так и не успел спросить, все время находились другие дела. И сейчас, наблюдая как этот полк идет меньше всего можно было подумать, что это что-то потешное. И как Лигору удалось превратить бывших рабов и каторжников в боевую единицу за такой короткий срок? Возможно и прав этот странный князь… И в Лигоре не ошибся.

Лигор как раз в этот момент подошел к Конрону и вскинул руку в салюте — еще одно нововведение князя. Пользу от этого салюта лично Конрон не видел, но и вреда не замечал, а потому молчал.

— У форта мы становимся на привал и выдвигаем наблюдателей, ждем сигнала, тир Конрон.

— Хорошо. Мы пока тут остаемся, нечего толпу у форта создавать, тем более там столько ловушек наделали, а дорога не очень широкая.

Лигор согласно кивнул.

— Отправьте с нами кого-нибудь. Как только получим сигнал, он вернется и сообщит вам.

— Дело, — согласился Конрон, обернулся и отдал приказ. Тот час из строя выскочил один всадник и пристроился к шагающему полку.

Вот из ворот вышли лучники, каждый тащил несколько колчанов, рядом шагали специально прикрепленные к каждому носильщики, которые несли зажигательные стрелы.

Лигор вежливо кивнул Конрону и дождавшись ответного кивка, вернулся к своим солдатам. Тут же дал по шее самому шумному, у которого вдруг звякнул меч. Высказав все, что он думает о растяпе, приказал всем остановиться и еще раз проверить насколько хорошо закреплено оружие.

— Тишина! Вот наш союзник! Проверили? Тогда вперед, но еще у кого что звякнет — сам голову отверну!

В полной тишине отряд прошагал к форту и там остановился, дожидаясь сигнала. Никакого шума… Конрону даже показалось, что сейчас мимо прошли не люди, а призраки. Интересно, а как там дела на море…

На море пока тоже все было в порядке. Володя наблюдал, как корабль, стараясь соблюдать тишину, покидает порт и, прижимаясь к берегу, направился на юг, подальше от родезцев.

Сначала показалось, что план провалился: противник либо не заметил бегство корабля, либо им не заинтересовался. Но нет, вот одна галера дернулась, медленно развернулась и, набирая ход, устремилась в погоню. Вот шевельнулась вторая… третья…

— Не понял? — Володя нахмурился. — Они все что ли за ним погонятся?

Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ага, понятно, они просто подошли поближе к берегу и сместились к югу, чтобы предотвратить еще одни такие прорывы.

Володя глянул на часы и вернулся к лодкам.

— Джером, буди людей, пусть выдвигаются на посадку, но пока в лодки не пускай.

Тот кивнул и поспешно ушел куда-то по улочке. Вскоре там раздался звук шагов и на пляж стали выходить солдаты, команды и вот они уже устраивались на песке. Лучники тут же сбросили луки и стали их проверять. Рабочие загружали лодки связками стрел, зажигательные отдельно.

Три часа. Воодя подобрал специально приготовленный факел, сунул в небольшой костерок, поднял над головой и взмахнул. Замер, всматриваясь в темноту. Вот плес весел, но тут же стих… Даже ночью небо всегда светлее суши и вот на его фоне промелькнул первый силуэт корабля… второй…

— По лодкам!

Мальчик первый забрался в лодку, дождался, когда в нее загрузятся люди и дал приказ на отплытии. Гребцы осторожно двигали весла, стараясь не шуметь. Спешить не было никакой необходимости. Вот лодка поравнялась с выходом из порта. Володя отдал приказ сушить весла, а сам привстал, всматриваясь.

— Вперед.

Лодки одни за другим вырывались из порта и, прижимаясь к берегу, осторожно двинулись в сторону бухты Радужной. Мальчик прислушался к звону треньканью стрел и крикам… Сейчас корабли должны начать отступление… Оставалось надеяться, что все сделают правильно и жертв много не будет. Но узнать это можно будет только после возвращения.

Уже позже Володя узнал, что при попытке захвата вражеских кораблей было потеряно одно свое судно и потоплена одна вражеская галера, но дело свое моряки сделали и основные силы локхера смогли незаметно покинуть порт.

Когда вся своеобразная эскадра собралась вместе от нее отошли восемь кораблей, назначенных брандерами и взяли курс в открытое море.

Лодки собрались у входа в бухту Радужная, но пока прятались за небольшим мысом, дожидаясь сигнала. Володя приказал своей лодке пристать к берегу, где он, выйдя по берегу к бухте, устроился на нижней ветке растущего дерева, ведя наблюдение за вражеским флотом. Глянул на часы… без двадцати четыре.

— Двадцать второго июня, — тихонько начал напевать он, — ровно в четыре утра Киев бомбили, нам объявили, что началася война.

Тут он вспомни переделку этой песенки одним своим другом и хмыкнул. Чтобы хоть немного снять напряжение тихонько себе под нос промурлыкал и ее:

Двадцать второго июня,

Ровно в четыре часа

Гитлер свалился со стула

Так началася война.

Мыши в окопах сидели

Крысы в атаку пошли.

Бедную кошку схватили

И на расстрел повели…

Ага, кажется, началось. Володя снова взглянул на часы и хмыкнул — ровно четыре утра. Привстав на ветке, он наблюдал за вдруг вспыхнувшем костре… один, потом второй… третий вспыхнул едва ли не внутри вражеского флота. Получилось или нет? Получилось? Нет? Володе сейчас хотелось оказаться одновременно сразу в нескольких местах: на брандерах, на наблюдательном пункте на холме, среди пехотинцев Лигора и кавалеристов Конрона.