Мы, Мигель Мартинес - Влад Тарханов Страница 34

— Вы понимаете, товарищ Артузов, какие деньги были вложены в получение этого средства?

— Понимаю, товарищ Сталин, но вынужден поддержать товарища Журналиста. Разоблачение нашего участия в этом деле обойдется нам слишком дорого.

— Хорошо, пусть будет так. Наши учёные ещё что-то придумают, они сумеют. Подстраховка готова? В Турции, Франции и Германии будут находится тройки наших ликвидаторов. Если возникнет угроза предательства, объект Журналист будет устранен . Отобраны самые надежные люди.

— Это хорошо, что нашли надежных исполнителей, товарищ Артузов, но помните, они ничего не должны знать, даже догадываться о задании Журналиста. Это принципиально важно.

— Понимаю, товарищ Сталин, я и планировал их использовать вслепую. Приказ, акция, отход.

Сталин начал набивать трубку, конечно же, он не собирался говорить Артузову, что у него в этой операции будут свои глаза и уши. Вот только кадровый голод! Под критерии Пика попали две женщины: одна поедет в Турцию и Францию, вторая будет присматривать за ситуацией в Германии. Вильгельм вообще-то прав, чтобы только проследить, женщина может быть полезнее мужчины. Сталин понимал, что эти вот перестраховки — дополнительный риск, ведь любая из этих групп может «завалиться», тогда всплывет интерес органов к Михаилу Кольцову. Впрочем… может быть… и даже такой интерес — задание ликвидировать журналиста при возможном предательстве — это ведь модно представить как аргумент в пользу того, что Михаилу не доверяет руководство… Артузов такую подстраховку и предлагает. Его группы используются вслепую и о сути задания Журналиста ни слухом, ни духом…

— Скажи, Артур Христианович, ты в Журналисте уверен? Сможет? Хватит у него духу? Не сольет всё в самый последний момент…

— Товарищ Сталин, я раньше уже утверждал, что сможет. Уверен и сейчас.

Сталин не уловил в ответе Артузова и капли сомнения. Ну что же. Это хорошо. Иосиф Виссарионович хорошо знал, что среди людей есть интуиты, люди, у которых «чуйка» развита очень высоко и почти никогда их не подводит. Собирая материалы по Кольцову, он поинтересовался и операциями, в которых принимал участие его собеседник, особенно по проведенным им работам «Трест». И то, что перед ним сидит интуит, практически не сомневался. Сказать, что это успокоило его, нет, но уверенность ответственного лица вселяло какую-то определённую надежду.

Обговорив ряд дел ИНО ОГПУ, которые были находились под личным контролем вождя, Сталин отпустил посетителя. У него было немного времени. Было решено провести 22 апреля торжественное заседание по поводу дня рождения Ленина, но перед этим — пленум ЦК, 21 апреля. И на нём, в закрытом режиме предстояло разобраться с делами на Украине и не только. Головокружение от успехов у некоторых товарищей не прошло. А ему нужны были реальные успехи, а не липовые. Он с ужасом признался себе, что страна снова находится на грани Гражданской войны. И надо что-то делать, только репрессии — это не выход. Надо действительно проявить заботу о людях. А то партийные руководители на местах от народа оторвались, вознеслись на невиданную высоту, стали новыми барами, проявляют комчванство. Да, работы у него — непочатый край…

Примерно через час Поскребышев сообщил, что товарищ Аралов просит принять его. Сталин сразу же согласился, назначив встречу на шесть часов вечера — раньше у него окна возможности принять «просителя» не было.

Семён Иванович Аралов был одним из создателей советской военной разведки, стоял у ее истоков, не раз и не два вступал в противоречия с самим Троцким, отстаивая свою точку зрения. Человек принципиальный, он не был связан с Коминтерном напрямую, шел по военной части, но из-за трений с «Львом революции» вынужден был перейти на дипломатическую работу, во время которой налаживал не только дипломатические связи, но и параллельно создавал разведывательные сети в разных странах. Сейчас он возглавлял Иностранный отдел Высшего совета народного хозяйства. И тут весьма неожиданное поручение Сталина.

— Ну что. товарищ Аралов, что у вас по интересующему меня вопросу?

Сталин приветствовал вошедшего достаточно тепло, он не относился к тому небольшому числу избранных, кто мог называть Сталина по партийному псевдониму «Коба», но имел солидный стаж революционной борьбы, а то, что какое-то время примыкал к меньшевикам, так ведь мало кто не ошибался в ТО время. Важно, кем он был СЕЙЧАС.

— Товарищ Сталин, проблема в том, что в районе Леванта у нас не было агентов, совершенно. Пролетариат там это даже не пролетариат — ремесленники, промышленность отсутствует. Всё решают отношения с местными племенами, большинство из которых религиозные фанатики, но на их противоречиях многие пытались играть, и не без успеха. Сейчас эта территория подмандатна Франции. А вот в их Иностранном легионе у нас есть человек. Бывший белогвардеец. Был завербован нами еще в девятнадцатом году. Эвакуировался в Румынию, оттуда уже рекрутировался в Иностранный легион, хочет осесть во Франции, уже получив новые документы и гражданство.

— Вы уверены в нём? Его уход в легион не мог быть попыткой уйти и от нас в том числе?

— Абсолютно уверен. Если о его сотрудничестве с нами станет известно, ему конец. А в легионеры он подался, чтобы уйти от подозрений контрразведки белых. И успешно с этой задачей справился.

— Хорошо.

— Нами продумана операция. К агенту Белому мы отправим нашего человека с инструкциями. Зиновий Пешков выполняет особые поручения при Верховном комиссаре в Леванте. Часто выезжает в районы, где проживают бедуины-кочевники. Охрана у него небольшая. На военных бедуины нападают редко. Но в этом случае, сделают исключение и атакуют. . Есть там один сорвиголова. Отчаянный парень. Рашид из клана Ан-Нуайми, что-то не поделил с родственниками, кочует с преданными соратниками в Сирийских пустынях. Очень любит деньги. Но всегда выполняет свои обещания. Обойдется дорого, но иного варианта у нас нет.

— Согласен. Золото выделим. Очень важно, товарищ Аралов, чтобы с брата Свердлова и волосинки с головы не упало… Нам очень надо «поговорить» с ним, очень внимательно, вдумчиво поговорить. И меня совершенно не интересует, что СЕЙЧАС он от дел отошёл. Он должен оказаться у нас.

— После похищения наш агент доставит Пешкова в Тартус, там будет ждать нанятая яхта. В нейтральных водах его перегрузят в наш пароход, и в трюме доставят в Одессу. А оттуда уже и в Москву.

— Семён, с ним будут работать твои люди. Во время доставки сюда с ним никаких разговоров. Допрашивать его только тут. Это важно!

— Товарищ