Роман Злотников - Генерал-адмирал. Война Страница 35

Вальтер Николаи, покинув начальственный кабинет, вышел на улицу и остановился. Да, такой выволочки он не получал уже давно, с самого дня высадки английских войск во Франции. Тогда майор прогневал самого Вильгельма II. Кайзер после доклада о начале высадки английских войск, меняющей всю конфигурацию сил относительно той, в которой 1ермания собиралась вести войну, в бешенстве заорал: «Что за олухи меня окружают?! Почему мне не сказали, что в Англии у нас нет шпионов?!» Результатом монаршего гнева стало то, что в Англию был заброшен «немец, за чей патриотизм можно ручаться». Естественно, отправка в тыл врага человека, отобранного по столь специфическим для разведки критериям, окончилась трагедией. Честный, добросовестный и патриотичный, но совершенно непрофессиональный лейтенант запаса Карл Ганс Лоди не проработал и двух месяцев — был схвачен и почти сразу расстрелян. И как в таких условиях можно эффективно работать?!

Впрочем, сетовать на недостаток внимания со стороны начальства было бесполезно. Надо было думать, где и как добывать необходимую немецкой армии информацию. Если генерала так взволновали русские «minomiots», стоило сосредоточиться на них. Поэтому майор решительным жестом подозвал извозчика и назвал адрес.

До места он добрался через полтора часа. Это были старые казармы на окраине Берлина. Сейчас их занимал учебный батальон, но Вальтеру удалось договориться о предоставлении ему пустующих помещений, разместить там и взять на довольствие несколько человек, которые должны были дать ему ответ на некоторые интересные вопросы. Он приволок сюда захва-ценные у русских образцы нового вооружения и, подобрав людей, поставил им задачу. Теперь, после выволочки у фон Фалькенхайна, Николаи решил полюбопытствовать, появились ли результаты.

Козырнув дежурному, он быстро прошел через большой холл и спустился по лестнице на цокольный этаж. Пройдя длинным коридором, толкнул массивную дверь и оказался в обширном помещении. В центре помещения на массивном столе стоял тот самый русский «minomiot», о котором шла речь у генерала. Над ним склонился худой жилистый мужчина лет шестидесяти с коротко стриженным «бобриком», одетый в серо-синий рабочий халат и с круглыми очками на носу. Это был майор артиллерии в отставке Хайнц Кейслер, которого Николаи привлек в качестве эксперта-исследователя. На появление своего работодателя отставной майор не отреагировал — продолжал что-то вымерять на образце оружия, используя складную линейку. Николаи столь вопиющее нарушение субординации не задело. Старину Хайнца порекомендовали ему как отличного специалиста, но человека себе на уме. К тому же Хайнц был в отставке, по званию равен, а по старшинству получения звания опережал начальника отдела III В лет на двадцать. Так что Николаи просто некоторое время понаблюдал за неторопливо делающим свое дело артиллеристом, а затем спросил:

— Ну, что скажете, герр майор?

Кейслер повернулся к нему, пожевал губами, вскинул голову и твердо произнес:

— Это неправильное оружие.

Николаи едва не скривился. Ну вот, еще один мо-рализаторствующий субъект на его голову. Сейчас начнет плести какую-нибудь чушь о чести, рыцарских добродетелях или гуманизме…

— Это оружие не может быть новым, — все так же твердо добавил майор.

— Понимаете, герр майор, — вкрадчиво начал Николаи, — наша страна ведет войну, и нам… Что? Что вы имеете в виду?!

— Я имею в виду, что это старое оружие, что это оружие не может быть простым воплощением некой оригинальной идеи, только что пришедшей в голову какому-то изобретателю. Это оружие, уже прошедшее испытание, причем не на полигоне, а войной. И возможно, даже не одной войной.

Начальник отдела III В недоуменно уставился на артиллериста, потом перевел взгляд на стоявший перед ним полностью собранный образец.

— Поясните, на чем основано ваше мнение, — сухим деловым тоном, в котором не осталось ни единой нотки вкрадчивости, отличавшей его предыдущую фразу, потребовал Николаи.

— На всем, — угрюмо отозвался Кейслер. — Сама идея, естественно, не нова. По существу этот образец — реинкарнация дульнозарядных мортир, известных с пятнадцатого века. Но уровень исполнения и техническое совершенство использованных решений… Вот посмотрите, мортиры вели огонь с обычных артиллерийских станков. А что мы видим здесь? Опорная плита! Далее, сам способ производства выстрела. Это же еще надо было додуматься до стрельбы самонаколом! Или система наведения. Вы посмотрите, нет, вы только посмотрите, здесь имеется возможность переноса огня по фронту как с помощью использования приводов наведения, так и простым переносом сошек. И конструкция узла крепления ствола, и конструкция самой опорной плиты позволяют сделать это. Или вот — встроенный уровень… — Артиллерист замолчал и бросил на Николаи гордый взгляд.

Майор несколько мгновений ожидал продолжения, но, похоже, Кейслер решил, что все уже сказано. Поэтому начальник отдела III В осторожно уточнил:

— И что?

— Ну как вы не понимаете?! — рассердился отставной майор. — Такие детали никогда не появляются на совершенно новых системах. Они — результат долгой и обширной практической эксплуатации. Или, скажем, вот это. — Он ткнул в верхнюю часть ствола, увенчанную странным удлинителем из тонкого металла. — Как вы думаете, что это?

Николаи пожал плечами.

— Вот! — наставительно воздел вверх палец артиллерист. — Мне тоже пришлось поломать голову, что это за штука. А это оказалось устройство для предупреждения двойного заряжания. Вы только представьте себе — они позаботились о том, чтобы в стволе не смогли очутиться сразу два снаряда. Вот хоть убейте, никогда не поверю, что это устройство могло появиться на новом оружии. Только в качестве усовершенствования после долгого использования и накопления негативной статистики несчастных случаев. Да и сама форма снаряда — откуда она? Ничего же близкого! Или то, что дополнительные заряды не собраны в гильзе, как у гаубицы, а просто навешивают^ ся на удлиненный хвостовик снаряда… Нет, это что угодно, но только не новое оружие. Я заявляю это со всей ответственностью! — Кейслер гордо замолчал.

А Николаи задумчиво потер подбородок.

К себе в отдел он вернулся уже под вечер. Надо было хорошенько обдумать все, что сообщил ему артиллерист. Нет, Николаи ему не слишком поверил — уж больно фантастические были у старика предположения. Но в том, что русские активно и быстро совершенствуют свое оружие, можно не сомневаться. Интересно, а какими были начальные образцы? Помнится, первыми с этими русскими «minomiots» столкнулись турки. Та-ак… Николаи задумался. Он никогда не предпринимал никаких действий, тщательно не взвесив всё предварительно. Именно поэтому, несмотря на пренебрежение, которое выказывало руководство его отделу, и весьма скудное финансирование, ему все-та-ки удавалось во многих случаях добиваться успеха. Но выполнение считай прямого указания генерала фон Фалькенхайна пока было под большим вопросом. Николаи не рискнул сказать об этом начальнику Генерального штаба, но создать резидентуру в Магнитогорске он пытался уже несколько раз — и все попытки закончились провалом. Его агенты появлялись в городе, обустраивались и даже собирали некоторые сведения. Однако вся переданная ими информация оказывалась либо слишком незначительной, либо просто ложной. А потом они исчезали. Бесследно. И всё. Так что прежде чем предпринять еще одну попытку дотянуться до тайн Магнитогорска, следовало узнать об этом месте как можно больше…

А еще было бы неплохо разобраться с тем, как происходит взаимодействие разработчиков нового оружия и армии. Почему у них получается столь оперативно вносить в уже принятые на вооружение образцы изменения, устраняющие выявленные в ходе его эксплуатации недостатки? Это ж надо — за два года довести совершенно новый образец оружия до такого уровня, что старина Хайнц посчитал его результатом длительной модернизации…

Интересно, а у турок не могло остаться первых образцов этого оружия? Ну должны же они были захватить хоть какие-то, пусть вышедшие из строя или разбитые экземпляры. Хотя… русские внимательно относились к тому, чтобы новые образцы вооружения как можно дольше не попадали в руки противника. Например, захватить первый пригодный образец их боевого самолета-бомбардировщика удалось только во время тяжелого наступления весной 1915 года, а применять их русские начали еще в 1914-м против австрийцев. Но мало ли… Туркам вполне могло повезти. А может даже, у них отыщется парочка пленных, имеющих отношение к первому появлению на фронте этих «minomiots». Если не из числа самой обслуги, так хотя бы из состава подразделений, которые действовали при их поддержке. В том, что ему удастся разговорить этих людей, Вальтер Николаи не сомневался. После того как он вызволит их из лап турок… Как именно турки содержали своих пленных, начальник отдела III В понятия не имел, но, зная самих турок, мог предположить, что это содержание как минимум не слишком комфортно. А более точным определением он бы посчитал слово «ужасно». То есть человек, вытащенный из подобных условий, явно испытает к тому, кто это сделает, некие положительные эмоции и будет не слишком стремиться обратно. Ну а поскольку сведения, которые интересовали Николаи, уже не являлись особенной тайной, а сам он вполне обоснованно полагал, что может разговорить почти любого, шансы на то, что ему удастся получить какую-то информацию, были достаточно велики. Главное, чтобы у турок был хоть кто-нибудь из тех, кто ему нужен… Причем ехать надо самому, поскольку нет четкого понимания, какие вопросы и кому задавать. То есть все на уровне ощущений. А ставить задачу подчиненным, основываясь на неясных ощущениях, нельзя. Если, конечно, хочешь достичь внятного результата… Решено, завтра же надо будет оформить командировку в Стамбул.