Олег Кожевников - Мародерские хроники Страница 35

Я подумал, — никакой нормальный водитель не рискнет залезть в этот Шанхай даже на сверх — проходимом вездеходе. Так что бояться, что преследователи попытаются нас перехватить, срезав дорогу, не стоило.

Длиной эта улица была около километра, с небольшим изгибом, в конце она упиралась в Т-образный перекресток, там стояло несколько девятиэтажек. Повернув на перекрестке направо, мы встали за одним из этих домов. После чего все вышли на последний инструктаж, а также, чтобы взять оружие и необходимую амуницию. Когда собрались вокруг Саши, он, посмотрев на часы, сказал:

— Так, если этот Глобус, все–таки решил нас наказать, то они только сейчас подняли БМП из шахты. Значит, если будут делать все оперативно, могут появиться здесь часа через полтора. Хотя скорости у них повыше, чем у нас, поэтому можно допустить их появление и через час, но не раньше. Задачи в предстоящей операции всем ясны?

В ответ раздалось:

— Да все понятно, хватит болтать, пора ехать занимать позицию.

В наши общие выкрики ворвались слова Флюра:

— Эй, мужики, притормозите! Нужно еще немного подумать — намерзнуться еще успеете. У меня есть одно существенное предложение. И начну его с вопроса. Вы когда–нибудь по быстро движущейся мишени стреляли, тем более, если вы находитесь сбоку и расстояние до нее очень небольшое? Уверяю, что из нас всех по БМП попадет только Кот, да и то не наверняка. Поэтому БМПушки нужно притормозить и именно перед тем местом, где мы засели. Как это сделать? А вот теперь мое предложение — когда ТТМ и ГАЗон будут по улице сваливать от неприятеля, то нужно около выбранного дома отцепить сани и максимально перегородить дорогу. Со сто процентной вероятностью БМПушки притормозят перед ними, даже если там останется широкий проезд. Тут–то мы и вмажем по ним. Лучше всего все это сделать в середине улицы, а стрелковую засаду установить ближе к въезду.

Саша мгновенно оценил это предложение, дружески хлопнув рукой по плечу Флюра, он сказал:

— Да, узнаю старого диверсанта, тебе и раньше не было равных по устройству засад, да и других подлянок. Давай–ка колись, что еще удумал? Наверняка ведь хочешь еще какую–нибудь каверзу приготовить?

Флюр как–то горько усмехнулся и ответил:

— Каверзу не каверзу, но последний сюрприз, если они прорвутся через нас, приготовить надо. Если не дай бог, такое случится, нужно чтобы наши женщины вместе с Дохтуром на трех УРАЛах уматывали отсюда подальше в сторону моря, бросив здесь все сани и бензовоз.

А я сейчас минут за пятнадцать поставлю там хитрые растяжки, а на бензовоз даже не пожалею свой последний резерв тола. Если кто из нас останется в живых, свяжется с ними по рации и на лыжах как–нибудь доберется до УРАЛов.

Начавшиеся после этого протестующие выкрики наших женщин прекратил я, прикрикнув на них:

— Уймитесь, дуры! Он дело говорит! Вы думайте не только о своей судьбе, а о той беде, которая грозит нашим детям, если вездеходы захватят эти людоеды. Или вы готовы своей рукой их убить, если быки прорвутся сюда. И подумайте, с какими мыслями мы будем вступать в эту схватку. К тому же не факт, что даже если они и победят, то смогут нас всех уничтожить. Не так–то это и просто, тем более в таких развалинах, как эти, а если вы уедете, то ночью мы отсюда выберемся и на лыжах постараемся до вас добраться.

Такими аргументами удалось подавить бунт наших дам, которые под предводительством Тани тоже хотели начинать оборудовать позиции для обороны в соседней полуразрушенной девятиэтажке. Они немного притихли, но все равно не собирались далеко уезжать, поэтому пришлось обговаривать с ними конкретное место встречи. Вооружения у них оставалось тоже довольно прилично, пять АКМ (5,45) и три дробовика, так же 5 гранат, которые выпросила у меня Вика.

— Вы же можете изуродовать друг друга, — как мог, упирался я, — тут же нужен хоть какой–то опыт.

— У нас Таня прошла военную кафедру в институте, их там учили бросать гранаты, — отвечала мне Вика, — да и меня Саша на полигоне учил это делать, когда я с ним летом ездила на недельные сборы.

— К тому же, гранат вы набрали на бандитской базе в Туле целых два ящика, — продолжала она настаивать, — их вполне хватит всем с избытком и даже этому маньяку Хану.

Я внутренне был полностью уверен, что уж им–то гранаты не пригодятся, поэтому довольно быстро сдался и вручил Вике пять РГН.

Пока я занимался с нашей лучшей половиной, остальные помогали Флюру устанавливать растяжки, а так же небольшие взрывпакеты, закрепленные на буксировочном тросе саней. Решено было тросы обрывать взрывом во время движения, а не мучиться и не терять время, отрезая их ножом. Для этого пришлось бы останавливаться, выходить из кабины, и все это — под огнем противника. Десяток взрыв пакетов Флюр изготовил еще давно из гранат для нашего гранатомета "Балкан", думая ими рыхлить смерзшийся уголь. Электродетонаторов у него еще оставалось три штуки. Валера быстро установил проводку и поставил в кабины выключатели. Теперь одним движением можно было замкнуть цепь, произвести взрыв и освободится от саней в нужном месте.

Вся эта подготовка вместе с облачением гранатометчиков в маскхалаты заняла сорок минут. Наконец, в четыре часа ребята загрузились в ТТМ и ГАЗон, и мы их по параллельной улице развезли к намеченным местам высадки. Потом, даже не останавливаясь около УРАЛов, направились по нашей старой колее, метров за триста до начала этих двух рядов торчащих из–под снега домов.

Добравшись до места, где перед въездом в город стоял наш караван, (тогда Саша с Флюром наследили на снегу, выходя из вездехода, чтобы сделать регосценировку) мы встали, выключив двигатели. Кроме экономии топлива, это позволяло услышать рев чужих дизелей — звуки в этом белом безмолвии разносились очень далеко. Кроме постоянного прослушивания установили постоянное дежурство наблюдателя, который из верхнего люка ТТМа, в бинокль отслеживал направление возможного появления противника. Было решено ожидать преследователей до наступления полной темноты, а потом со всей возможной скоростью уматывать отсюда подальше и больше не искать никаких контактов с выжившими людьми. Темнеть в этой местности начинало в восемь часов вечера, поэтому уезжать мы собирались в девять часов.

Первая смена дежурить с биноклем выпала мне. Валера в это время все расспрашивал Васю о жизни в подземном убежище после катастрофы. У него, как впрочем, и у остальных, не укладывались в мозгах сведения о рабстве и каннибализме, процветавших в этом обществе, ранее, в общем–то, цивилизованных людей. Так как наверху было довольно–таки холодно, и ледяным ветром, несмотря на теплую одежду, продирало до костей, мы договорились дежурить по полчаса. Мое наблюдение дублировалось и в кабине вездехода посредством мониторинга изображения на экране ноутбука. Валера все–таки успел установить по две камеры на ГАЗон и ТТМ.

После окончания моей смены и выхода на дежурство Валеры, я, блаженно развалившись в кресле, в показавшейся очень теплой кабине, выкурил первую на сегодня, внеплановую сигарету. В связи с дефицитом табака, была установлена жесткая норма — в сутки четыре сигареты на одного курильщика. Но в связи с экстремальной ситуацией, на сегодня все получили двойную норму. Покурив, я уже налил себе из термоса горячий кофе, когда из смотрового люка буквально скатился Валера и заорал:

— Вижу! Вижу на горизонте несколько движущихся точек.

От неожиданности я пролил на себя всю пластиковую чашку кофе. Отбросив ее подальше, чертыхнувшись, я впился взглядом в экран ноутбука. Но там не было видно ничего нового. Тогда я, взяв подзорную трубу, оттолкнув пытавшегося тоже что–то высмотреть без бинокля Васю, высунулся по пояс из люка, чтобы увидеть эти движущиеся объекты. Через это мощное оптическое устройство можно было хорошо рассмотреть двигающиеся в нашу сторону три единицы аэросаней и, где–то на расстоянии километра от них, два БМП и большой трехосный грузовик на шинах низкого давления.

— Вась, а почему я не вижу у грузовика газогенераторной установки, — спросил я у бывшего раба, — полное впечатление, что грузовик работает на обычном топливе.

— Да я же говорил, что весь грузовой автопарк, оборудованный газогенераторами, уехал за товаром в Донбасс, — ответил он, — остался один вездеходный УРАЛ на шинах низкого давления. Его обычно используют в экстренных случаях, уж очень он прожорливый насчет соляры. А ставить туда газогенератор не хотели, если их использовать, то теряется 30–40 процентов мощности двигателя. На нем обычно передвигается тревожная группа.

Он замолчал, испуганным и каким–то жалким взглядом глядя на меня, потом не выдержал и попросил:

— Слушай! Дай хоть глянуть, с кем нам придется иметь дело. Может быть, я посмотрю и какую–нибудь дельную мысль выскажу.