Юрий Корчевский - Разведчик. Заброшенный в 43-й Страница 35

– Унтер-офицер, что вы себе позволяете?

Игорь молча вышел и открыл заднюю дверцу:

– Я везу в госпиталь раненого после бомбежки.

Гауптман извинился и отошел, а Игорь похвалил себя за то, что не уехал из Пенемюнде один, а прихватил с собой майора. Сейчас он был для него как щит, как пропуск-«вездеход».

Когда Игорь переправился на материк с острова, то направился к Штеттину, большому городу-порту на Балтике. Еще в тринадцатом веке он был центром герцогства Померания и входил в Ганзейский союз. Потом был захвачен Швецией, а впоследствии отошел к Пруссии. Русским город известен тем, что здесь родилась будущая царица Екатерина II, отец которой был губернатором города. С 1935 года в городе размещался штаб второго военного округа вермахта. После войны, под давлением Советского Союза, город был передан Польше.

Игорь въехал в город и, увидев первого же военного, остановился и спросил, где находится ближайший госпиталь. Майор не был ему другом – не был даже союзником, но благодаря ему Игорь проник на Узедом. Другой бы вышвырнул майора в придорожную канаву, но Игорь решил: коли уж майор дотянул до Штеттина, это знак свыше. Сдаст он его в госпиталь, а там судьба распорядится, жить ему или умереть. А если повезет выжить, его смогут найти наши и продолжить сотрудничество.

Доехав до госпиталя, он забежал в приемное отделение, потребовал санитаров, и майора на каталке перевезли из машины в здание госпиталя.

– Все документы у майора в кармане. Он ранен на Узедоме, попал под бомбежку, – объяснил Игорь.

Отъехав от госпиталя, он остановился у ближайшего кафе. Надо было подкрепиться и продумать, как действовать дальше. Вариантов было немного. Можно было гнать машину в Минск, за помощью к капитану или переходить фронт самому. Но в одиночку, да с мешком документов, да без предварительной разведки местности и дислокации войск делать это было очень рискованно. И не за собственную жизнь боялся Игорь – он боялся за документы. Он не технарь и не может в полной степени оценить, насколько ценны и важны документы. Но раз немцы держали их в хранилище, наверняка в них есть технические секреты. Игорь же, как человек из будущего, понимал важность обладания ракетным оружием для любой армии мира. Только любая армия его не интересовала, он хотел максимальной пользы для своей страны.

Поев, он сел в машину и пересчитал деньги. Не так много, как требовалось, – в пути надо было еще заправить машину и поесть, но до Минска дотянуть можно. Другой вопрос – найдет ли он капитана? Не факт, что Михаил будет оставаться на прежнем месте. Он мог сменить подпольную квартиру или уйти в лес, к партизанам.

Уже выехав за город, он загнал машину в лес – надо было все же упаковать ценный груз покомпактнее, в один мешок. Это ему удалось, хотя мешок был уже полон, и он еле завязал горловину. В ранец бы его утолкать, да не влезет. Ранец у солдата внимания не привлечет, а мешок – запросто, поскольку на нем черной краской был нарисован орел со свастикой и непонятная аббревиатура А-4. Что это такое, Игорь не знал.

Он выбрался на дорогу. Движение по ней не было оживленным, и потому скорость можно было держать высокую.

Уже отъехав на сотню километров от Штеттина, Игорь увидел на обочине армейский грузовик – его водитель возился под капотом. Увидев «Опель», проголосовал.

– Камрад, свечи запасной не найдется?

– Есть.

Майор был запаслив, имел в багажнике шоферский инструмент и кое-какие запчасти. Покопавшись, Игорь нашел свечу зажигания и протянул водителю.

– Спасибо, выручил.

– Подскажи, где поблизости заправка?

– Можешь слить у меня из бака. Должны же мы друг друга выручать? – Водитель грузовика и шланг нашел, и ведро.

Игорь не стал стесняться и два раза по два полных ведра перелил в свой бак. Худо-бедно, но километров на двести хватит. Грузовик воинской части принадлежит, а их свои топливозаправщики бесплатно заправляют.

Стелилась под колеса дорога. Польшу Игорь проехал быстро, заночевал в Белостоке, на границе с Белоруссией. А утром, после завтрака в кафе, ждал на дороге попутную воинскую колонну – было бы нелепо попасть под партизанскую пулю, имея на руках важные документы.

Наконец появилась колонна. Впереди и сзади шли бронетранспортеры, сопровождающие грузовики.

Игорь втиснулся в колонну. Одно неудобство: грузовики шли медленно, километров пятьдесят. Пришлось тащиться долгих три часа.

Но езда в колонне имела еще один плюс – колонна втянулась в город без досмотра на контрольно-пропускном пункте, и Игорь проехал с ними. Город был ему уже немного знаком, и он свернул на улицу, ведущую к дому Федора Петровича.

И тут его ждал неприятный сюрприз – на месте дома было пожарище. Сгорел даже забор. Был ли это несчастный случай или дом сожгли немцы, скажем – в попытке захватить капитана? У местных узнавать нельзя, да и не скажут они ему ничего. Игорь для них такой же немец – в форме и при машине.

Он медленно проехал мимо, на ближайшем перекрестке свернул в переулок и остановился – надо было обмозговать ситуацию. Такого варианта он не предполагал. Выхода на городское подполье, как и на партизан, у него не было.

У другого бы и руки опустились – финиш! Но Игорь был упорен к достижению цели. Он понимал, что для начала ему надо убраться из города – некоторые военнослужащие городского гарнизона могут знать «Опель» майора, возникнут вопросы. Лучше уехать. И не одному, а с воинской колонной.

Он дождался на окраине, когда несколько грузовиков с ящиками стали выезжать, и пристроился к колонне.

Небольшая колонна ехала без сопровождения бронетранспортеров, но в каждой кабине находились по двое вооруженных солдат.

Колонна шла бодро, без остановок.

Игорь катил в конце. Через час он спохватился: места вокруг незнакомые и шлях ведет на север от Минска. Куда едут немцы? Карты с собой у него не было. На войне карты солдатам не положены, только офицерскому составу.

Куда они направляются, стало ясно через несколько километров, когда появился указатель на Полоцк, написанный готическим шрифтом, и направление на Себеж. В принципе, Игоря это устраивало.

Перед въездом в Себеж была полевая автозаправка – два бензовоза на обочине. Грузовики заправились, Игорь «под сурдинку» – тоже, заправщик подумал, что он из колонны.

К вечеру, в Опочке, грузовики остановились на ночевку. Ночью одному ехать опасно, и Игорь не стал рисковать, заночевал в машине, на заднем сиденье. Утром он снова поехал за колонной.

За Порховом колонна свернула к Старой Руссе. Наши войска в 1943 году дважды безуспешно пытались атаковать ее и захватить город, но были отброшены на исходные позиции. Город был сильно разрушен, жителей в нем почти не осталось, да и те ютились по подвалам.

Наши войска были совсем рядом, через реку. Но, как говорится, близок локоток, да не укусишь.

Игорь не ел со вчерашнего дня и был голоден. А надо было еще разведывать местность, решать – как и где перейти линию фронта. Был бы налегке – все было бы проще. Плавал он хорошо, но ведь надо было тащить с собой еще мешок с документами… Он был брезентовый и несколько минут мог выдержать нахождение в воде, но дольше нежелательно. Если вода попадет внутрь, листы бумаги слипнутся между собой, текст расплывется, и будет очень обидно. Столько перетерпеть – и на последнем этапе все испортить.

Оставив машину, Игорь забрался на третий этаж полуразрушенного здания – отсюда ему были видны и немецкие позиции, и наши траншеи. Да толку от этого было немного: для того чтобы разглядеть детали, нужен был бинокль – без оптики не увидеть дот, пулеметное гнездо. А немцы, чтобы воспрепятствовать высадке десанта, наверняка еще и берег заминировали.

Игорь решил осмотреть реку ниже по течению, за чертой города. Не всегда линия фронта обустроена одинаково, особенно под прикрытием реки. Там, где берега заболочены или лес вплотную подходит, сплошных траншей не было, и потому ставили дозорных, минировали берег. Такие неудобья форсировать большими массами войск несподручно. Технику не переправить, да и солдаты завязнут в грязи. Но такие места любят разведчики, им не нужен шум. Передвигаются они на брюхе – так постового в качестве «языка» взять проще.

Вот Игорь и искал место, подобное такому. Сложности были – в открытую вдоль берега не пойдешь. Солдаты роты всех сослуживцев знают в лицо, а чужие там не ходят.

Игорю повезло. На одном участке лес подходил близко к берегу, и он подобрался к опушке, река в полусотне метров. Берег был заболочен, топкий – самому бы не увязнуть.

Он забрался на дерево, высмотрел, где расположены посты, просчитал, когда происходит смена часовых – каждые четыре часа. На правом фланге увидел пулеметное гнездо, уяснил, что оно неглубокое – оба пулеметчика расчета лежали в довольно мелком окопе. Глубже рыть было нельзя, подпочвенные воды близко, вода в окопе стоять будет. А уж вечером и ночью комаров в таких местах полно! По берегу осока растет – пакостное растение. Края листьев острые, руки режет, как бритва. А если сухая, шелестит, едва заденешь.