Колхозный помещик образца XIX века - Михаил Леккор Страница 36

Сел за стол. Сам же приехал, екарный бабай, не привезли на «Вороне», сиди теперь, угощайся! Как на зло, никакой закуски на столе не было. Только две здоровенные бутылки с вином да стаканчики.

Пришлось попивать водку, подаваемую под видом мальвазии, стараясь, как можно медленнее проводить этот процесс и вести «интересную» беседу. Как оказалось, ларчик открывался просто— мужская часть Вязьмитиновых — и сын и отец — жутко жаждала пристроить сыночка Георгия на службу. Великовозрастной орясине оказалось уже за двадцать и он жаждал послужить Отечеству.

Это было знакомо еще по XXI век. Юноша хочет по блату пролезть на теплое местечко? Да не вопрос! А что нам за это будет?

Такой подход тоже не был ни странен, ни чужд. Правда, излишняя прямота гостя несколько коробила, но это дело вкуса. Пока Любовь Дормидонтовна поморщилась от такой вульгарности, Петр Савельевич щедро предложил:

— Все что есть от живота своего, все отдам!

Любовь Дормидонтовна опять поморщилась, теперь уже на дурака мужа. Что он здесь может отдать, кроме свиней, кур до грубых крестьян?

Как оказалось, гость как раз имел на это виды и между мужчинами начался оживленный торг, закончившийся, впрочем, с понятным итогом — гость помогает устроится Возьмитинову — младшему, а хозяин тут же отдает своего мельника.

Когда же начали оценивать возможности так сказать претендента, разговор сразу притих. Оказалось Георгий, пусть почти такого же возраста, но гораздо более скудным жизненнымгрузом. Как гордо сказала его мачеха, читать и писать может и хватит. Главное, дворянин!

Увы, век уже был не XVIII, а XIX, и государство, и дворянское общество уже высоко ценили образования. Женщине этого не объяснишь, особенно из помещичьей семьи, где есть мнения — одно мое, другое неправильное и возразить некому. Однако, Возьмитинов — старший, человек трезвых взглядов, несмотря на почти литр мальвазии, и большого опыта армейской службы, думал по-другому. Решили, в конце концов, что можно попытаться засунуть его куда-нибудь в низшие классные чины. А там, коли не получится, уйдет в отставку. Ребенок один, родители, естественно умерев, отдадут в наследство поместье. Что еще надо от жизни?

Как он сел в бричку и доехал до своего поместья Андрей Георгиевич не ведал. Он только радовался потом, что сейчас едет на конной повозке, да еще с кучером. Был бы на автомобиле, точно бы разбился. Или бы вообще никуда не поехал, сховался в кустах.

Вот это помещики, гоголевские персонажи!

Глава 12

Дан приказ ему на запад, ей в другую сторону, — пелось в песне XX века. Это, учитывая специфику XIX века, означает — мужики поехали на весеннюю посевную, а их помещик и одновременно чиновник его императорского величества отбыл в Зимний дворец. Все строго обязательно и обжалованию не подлежит. Страда пришла весенняя, орать землю надо, о чем тут можно говорить? Опять же чиновники — весна не весна — работайте господа уважамые!

У Андрея Георгиевича положение было легче и благороднее, но, в общем-то, деваться ему тоже не было. Мало того, что он ехал по повелению Помазанника Божьего, то есть практически по воле Небес, так сегодня еще должен быть на придворном балу. Неявка туда обидела бы и дворянское общество. Фу-у! Нет, конечно, и так тоже можно жить, особенно за границей, только упаси Бог за такую судьбу!

В конце концов, ехал он на бал развлекаться, а государь к тому же соизволил совместить бал с процедурой награждения. Так что и ему что-нибудь перепадет вкусное, типа ордена или наградных бриллиантов.

И еще там была Настя — Анастасия Татищева — его нареченная невеста. После того, как он объявил, что им надо женится и назвал дату, девушка совершенно изменилась. Из капризной особы, от которой можно ожидать что угодно, она стала верной подругой. И хотя жаждущие руки жениха она по-прежнему отбивала, но целовалась охотно и сколько угодно. А вообще они договорились — до свадьбы ничего серьезного, а после свадьбы даже обязательно. Чтобы в первый же год родить сначала сына потом дочь. Ибо что за это семья без детей, не по христиански это. А дети сами по себе не появляются. Это все знают, особенно взрослые.

Так, в думах и переживаниях он сам не понял, как оказался в Санкт- Петербурге. А там еще до Зимнего дворца накопилось много забот.

Крестьяне Макурина начали сеять, значит, хлеб осенью будет. Как и овощи. А уж молоко и молочные продукты, мясо, мед, изделия крестьянской промышленной поступали даже весной. Мало, конечно, пока только на собственное потребление, но ведь шли, угрожая летом и особенно осенью шквалом всяких изделий и продовольствия.

К этому времени Андрей Георгиевич должен быть в полной боевой готовности продавать эти натуральные повинности. Из-за этого зимой он и смотрел и поспрашивал, как действуют его соседи помещики.

Самое простое для особо ленивых и неумех — это продавать сразу в поместье проехавшим купцам. Легко, но дешево. Поэтому все маломальские помещики продукцию своего поместья предпочитали сбывать в уезд или просто в столицу, на торжках или в лавках.

Так было выгоднее, но попаданец опытным взглядом видел, сколько, таким образом, уплывает денег из его рук. И вот сегодня он окончательно решил выбрать несколько лавок и трактиров и туда сбывать в первую очередь продовольствие. А потом посмотреть.

Быть собственником своих торговых точек или столовых более выгодно, но, во-первых, получится ли не местному помещику держать свои заведения, во-вторых, как посмотрит дворянское общество на такое общество? И, самое главное, как сам венценосный император? Николай I вроде бы смотрел на хозяйственную деятельность не плохо. А на торговую? Вдруг скажет, что не дело это для благородных дворян смешиваться с купчишками.

Так и поехал Андрей Георгиевич по приезде в столицу не в императорский дворец, а по лавках и трактирах. И что увидел?

Наценки в тех и других были разными, но, безусловно, их хозяева и себя не забывали. И очень далеко не забывали. Вот ведь торговцы!

Посмотрел Макурин на эту картину и окончательно решил за лето-осень сделать свою структуру торговой империи. Нечего незнакомых людей обогащать, своя семья вот-вот появится.

А пока окончательно решил только одно дело — заказал в типографию напечатать специальные свадебные приглашения. Во как! В