Андрей Бондаренко - Выбор-побег Страница 37

По завершении скромного завтрака, донья Анна, поднимаясь из-за стола, объявила:

– Я покидаю вас, симпатичные молодые люди! Необходимо немного поработать в цветочной зимней оранжерее. Пришло время разобраться с весенними луковицами южноамериканских гладиолусов. Занимайтесь, не отвлекаясь на мелочи, важными и секретными делами…. Если опасаетесь посторонних любопытных ушей, то можете запереться в библиотеке Монтелеонов и посекретничать вволю, – уже подходя к двери, резко обернулась и внимательно посмотрела на владельца «Белой ласточки»: – Не нравятся мне твои глаза, Аугусто! Какая-то коварная тень залегла в них. Тёмная такая, практически – чёрная…. Будь, пожалуйста, поосторожней! Чаще смотри по сторонам и – особенно – под ноги….

– Сеньора Монтелеон! – взмолилась Санька. – Подождите секундочку!

– Слушаю.

– Посмотрите и мне в глаза! Ну, пожалуйста, прошу…. Что вы там видите? Какую тень?

– Светлую, красотка! Светлую….. Успокойся, – усмехнулась (но сугубо по благородному!) донья Анна. – Скоро тебя, звезда голубых телеэкранов, ждёт новый медовый месяц. Полноценный и счастливый.… Не исключаю, что тебе в очередной раз – через положенное природой время – предстоит стать счастливой матерью…

Сеньора Монтелеон, аккуратно прикрыв за собой дверь, вышла.

– Ничего себе, пирожки с жареными собачьими ушами! Вот, так предсказание! Я тащусь и – абсолютно предсказуемо – впадаю в божественную нирвану…. Получите – ушат ледяной воды на разгорячённые головы! – пребывая в полнейшем обалдении, высказалась Сашенция. – Как, милый, нам отнестись к этим экзотическим предсказаниям? Не подскажешь ли? И что теперь делать?

– Как это – что делать? – Егор скорчил наивно-озабоченную гримасу. – Конечно же, готовиться к медовому месяцу, обещанному местной прорицательницей. Я, кстати, совершенно не против данного весёлого мероприятия. Только «за» – руками, ногами и прочими частями тела, истосковавшегося без горячей женской ласки.

– Конечно, рожать-то не тебе, охламону! Вечно мне достаётся самая тяжёлая и ответственная работа…

Минуты через три-четыре сеньор Мартинес, смущённо откашлявшись в кулак, решил, всё-таки, вмешаться в жаркую супружескую пикировку, заявив:

– Считаю, что данный судьбоносный разговор вы, господа Леоновы, можете перенести и на ночное время суток, наилучшим образом способствующее достижению крепкого и взаимовыгодного консенсуса. Сейчас же нам следует обсудить более насущные и актуальные проблемы…. Пройдёмте в библиотеку, уважаемые соратники!

Фамильная библиотека Монтелеонов располагалась в мрачном, тёмном и очень пыльном зале, площадь которого превышала сто пятьдесят квадратных метров.

– Апчхи! Никогда не видела такой толстой и густой паутины! – сообщила, близоруко щурясь, Санька, внимательно осматривая помещение. – А книг-то сколько на высоких стеллажах! И все такие толстые, антикварные, в солидных кожаных, бархатных и сафьяновых переплётах. Наверное, они стоят целую кучу денег…. Почему бы донье Анне не продать малую часть из них? Скажем, одну четверть? Уверена, что вырученных финансовых средств хватило бы и на капитальный ремонт фамильного дома, и на очистку местного пруда, и на возрождение приусадебного парка, и на всё прочее, включая приличные завтраки…

– У каждого из нас – свои усатые тараканы ползают в голове, – после короткой паузы откликнулся дон Аугусто, старательно протирая льняной тряпкой столешницу квадратного стола на гнутых позолоченных ножках. – Сеньора Монтелеон, видите ли, до сих пор ждёт возвращения домой любимого сына, без вести пропавшего лет тридцать тому назад. Не хочет устраивать массовых распродаж семейных реликвий. Мол: – «Сынок – рано или поздно – объявится. Вот, пусть он и принимает необходимые решения…». Берите стулья, присаживайтесь!

– А как получилось, что в этом старинном поместье имеется вполне приличная мебель, включая элегантные стулья и кожаные диваны, а в достославном Сан-Анхелино – сплошные гамаки и уродливые скамейки, наспех сколоченные из пальмовых досок?

– Трудно объяснить. Впрочем, имеется одна правдоподобная версия…. Очевидно, в старые времена люди были гораздо крепче. То бишь, более действенно сопротивлялись аромату цветущего лотоса, навевающему полное безразличие ко всем бытовым мелочам…

Расстелив на столе подробную географическую карту, дон Аугусто принялся давать чёткие и конкретные пояснения:

– Это – наш милый и сонный городишко. Данный тёмно-зелёный овал – практически-непроходимые Сизые болота. Это – Индейское нагорье, за которым располагается безымянное каменистое плато. На этом плато и обустроен искомый тайный аэродром службы «SV», конечная точка пути, – ногтем большого пальца – одним движением – прочертил на карте неровную линию. – Вот, наш примерный маршрут.

– Сколько всего километров предстоит пройти? – уточнил Егор.

– Если считать по прямой, то порядка семидесяти пяти километров. С учётом же загогулин местного рельефа, наберётся все сто тридцать.

– За трое суток дойдём?

– Извините, но не получится – сколько не старайся. Дай Бог, если уложимся за неделю с некоторым довеском. В джунглях придётся прорубать дорогу с помощью мачете. Да и Сизые болота – места топкие, вязкие и коварные. Так что, пройти за сутки пятнадцать-семнадцать полноценных километров – предел мечтаний…. Исходя из вышеизложенного, нам необходимо взять с собой приличный запас продовольствия. Ещё потребуются палатки, спальные мешки, кастрюли, сковородки, москитные сетки, огнестрельное и холодное оружие, всякие прочие походные мелочи. Пригодится и тёплая одежда – примерно сутки мы будем передвигаться по глубокому горному ущелью. Там по ночам бывает очень холодно, даже вода замерзает в походном котелке. Предлагаю начать – с составления подробных списков необходимых предметов, причиндалов и аксессуаров. Попрошу также сообщить размеры вашей одежды-обуви и пристрастия – в отношении конкретных видов огнестрельного оружия и алкогольных напитков…

Минут через тридцать-сорок подробные списки были составлены и дон Аугусто озвучил дальнейшие планы:

– Сейчас старик Хуан верхом отправится в город и передаст данные бумаги по назначению. Естественно, что в Сан-Анхелино у меня имеются проверенные и надёжные люди, которым можно безоговорочно доверять во всём…. Сам же я – без промедлений – проследую к лагерю индейцев племени соло и куплю у них несколько дельных мулов для перевозки походной поклажи. Не самим же уродоваться, в конце-то концов? До индейского лагеря – минут пятьдесят пешком. Так что, управлюсь быстро…. Вас же, сеньор и сеньора, с собой не зову. Соло слегка нелюдимы и относят к незнакомцам крайне недоверчиво.

– А нам чем сейчас заняться? – скорчив недовольную гримасу, спросила непоседливая Санька.

– Общайтесь, советуйтесь, спорьте, стройте развёрнутые планы на обозримое будущее…. Вам же, как я понимаю, есть о чём поговорить? Ну, тогда – всех благ!

Они, решив воспользоваться советом дона Аугусто, неторопливо бродили по пыльной библиотеке, доставали со стеллажей старинные фолианты, листали пожелтевшие страницы и говорили, говорили, говорили…. В том смысле, что разговаривали, общались и обменивались мироощущениями.

О чём конкретно разговаривали? Да, обо всём. О любимых детях, отправившихся в южную Канаду, и о предстоящем посещении Аргентины, о загадочных каменных медвежатах и о предсказаниях таинственной доньи Анны, о любви и о смысле жизни…

– Похоже, что я немного погорячилась – с этими киношными и коммерческими делами-проектами, – печально резюмировала Санька. – И какой только чёрт меня дёрнул – придумать это навороченное реалити-шоу – «Живём – как в старину»? Большие деньги, всемирная слава и публичность профессии, как показывает практика, не способствуют счастливой личной жизни. Причём, ни на йоту. Наоборот, сплошные нервы, негативные эмоции и разнообразные проблемы-заботы…. Надо, мой милый, всерьёз задуматься о кардинальных переменах. То бишь, о коренной и целенаправленной смене основных жизненных ценностей и приоритетов…

– Предлагаешь все заработанные деньги перевести в «Фонд защиты дикой природы» и переехать из душной и суматошной Москвы в заброшенную, но тихую тамбовскую деревеньку? – усмехнулся Егор. – Типа – займёмся честным фермерством и будем выращивать рассыпчатую картошку? А с творчеством, как я понимаю, ты решила «завязать» – раз и навсегда? Мол, да здравствует однообразное и серенькое мещанство?

– Только не надо, пожалуйста, утрировать! – тут же, будучи натурой нервной и трепетной, рассердилась Сашенция. – С ним, понимаешь, говорят на серьёзные темы, как с разумным и взрослым человеком, а он – юморист доморощенный – всё сводит к легкомысленным шуткам…

– Извини, конечно. Но не слышу конкретики.