Владимир Контровский - Авианосцы Евразия против Америки Страница 37

Вторжение осуществлялось на широком фронте, по всему южному побережью, что позволило германцам маневрировать, меняя направление ударов и обходя те участки, где оборона оставалась недодавленной, и где сопротивление англичан оказывалось неожиданно сильным. На стороне рейхсвера был двойной численный перевес в живой силе и тройной – в бронетехнике и средствах огневой поддержки, а в точках прорыва превосходство тевтонов было пятикратным. Численное преимущество нападавших над защитниками острова могло бы быть и большим – Народная Россия предложила кайзеррейху включить в состав армии вторжения специально сформированный стотысячный русский десантный корпус. Однако на сей раз немцы отказались, мотивируя это тем, что бритты основательно задолжали Германии ещё в Первую мировую, и что доблестные тевтонские воины хотят взыскать с них этот долг сами, без чьей-либо помощи. На самом деле причина отказа была иной: генералов кайзера и его самого весьма впечатлил красный флаг над Рейкьявиком, и появление этого флага над каким-либо английским городом было для них нежелательно.

Под непрерывный гром корабельных пушек к английскому берегу шли сотни паромов «зибель» и Marinefahrprahm – морских десантных барж, между которыми сновали шустрые десантные катера: по плану «Зеедрахе» в первых эшелонах десанта предполагалось высадить на берег около семисот тысяч человек с тяжёлым вооружением. Съезжали по распахнутым аппарелям лёгкие «куницы»-амфибии, плюхались в волны и плыли к берегу, отфыркиваясь сизыми выхлопами, и морскими чудовищами, стряхивая с бронированных спин потоки пены, выползали на берег «рыси», снабжённые гибкими «шнорхелями» для работы двигателей под водой. Берег бил по десанту из всех уцелевших стволов, волны выбрасывали на береговой песок простреленные трупы германских гренадеров, но силы были слишком неравными: к исходу первого дня вторжения на теле Англии кровоточащими ранами появилось до десятка немецких плацдармов.

Вторжение было мощным, хорошо подготовленным и комбинированным: Британия была атакована и с моря, и с воздуха. Парашютный корпус генерала Штудента (его солдаты получили боевой опыт ещё в Бельгии, десантируясь на бетонные капониры укреплённых фортов) высадился в Саутгемптоне и захватил аэродромы, на которые один за другим стали садиться тяжёлые транспортные самолёты, доставлявшие подкрепления. Саутгемптон пал после яростных, но непродолжительных уличных боёв: через двенадцать часов после начала атаки к его причалам пошли косяками германские транспорты с артиллерией и танками.

Германский воздушный десант в Саутгемптоне

Южная армия генерала Гарольда Александера дралась отчаянно – кое-где на участке от Дувра до Брайтона немцы не смогли даже зацепиться за берег. Но одной только отваги и готовности английских солдат умереть за родную землю, сидя в разбитом окопе под градом германских бомб и снарядов, было мало – тевтоны превосходили бриттов числом, боевой выучкой, вооружением и холодной свирепостью отлаженной военной машины. Англичанам не хватало многого, в том числе и самого необходимого – патронов и снарядов, хотя все арсеналы Англии выскребались до дна, и в ход шли запасы, сберегаемые со времён не только англо-бурской, но даже Крымской войны. Эсминцы и торпедные катера Ройял Нэйви с двух сторон проникали в Ла-Манш, гибли сами и губили врагов, однако все эти попытки не могли переломить ход битвы – большая часть флота Его Величества была выметена из ближайших портов авиацией союзников.

Упорство войск генерала Александера в конечном счёте обернулось против них самих – когда британское командование осознало, что надо отступать, сделать это было уже нельзя. Германцы захватили Рамсгейт и Портсмут, и оттуда выдвинулись танковые клинья, отсекая сходящимися ударами британские дивизии, оборонявшие южное взморье. Резервы не сумели придти на помощь – над забитыми беженцами дорогами висели германские «берсерки» и русские «сапсаны», превращая в окровавленный металлолом колонны англичан, спешивших на юг, а на восточном побережье Британии (между Ипсвичем и Нориджем) немцы высадили несколько тактических десантов. Английское командование, опасаясь, что эти булавочные уколы могут обернуться новыми проломами в стенах осаждённой крепости, выделило часть резервов для парирования этой угрозы, ослабив южную группировку, истекавшую кровью.

Тевтоны шли на Лондон, охватывая город. На Хорселской пустоши Кардиганский полк во встречном бою был сожжён германскими огнемётными танками, и этот не самый значительный боевой эпизод возымел неожиданный эффект. Кто-то вспомнил, что именно там, между Хорселом, Уокингом и Чобхэмом, тот самый Кардиганский полк был уничтожен уэллсовскими марсианами, и это странное совпадение породило волну мистического ужаса – теперь английский обыватель ничуть бы не удивился, если бы услышал, что германцы пьют живую кровь, высосанную из жил пленных.

А немецкие дивизии тем временем замкнули кольцо окружения и в районе Гастингса прижали к морю двухсоттысячную британскую группировку. Генерал Гарольд Александер был убит пулей снайпера, попавшей ему в глаз, – ещё одно мистическое совпадение, – и его войска сложили оружие. Беззащитный Лондон погружался в хаос – поползли слухи, что тевтоны собираются атаковать столицу газовыми бомбами и потравить всё её население как крыс.

В конце января последним – и очень болезненным для британцев – ударом стал захват германскими парашютистами Виндзорского замка. Король Георг VI в 1940 году пребывал в Букингемском дворце, пока однажды ночью тысячекилограммовая немецкая авиабомба не разорвалась в двадцати метрах от стен лондонской королевской резиденции. Король испытал сильный стресс (и с тех пор он стал с опаской поглядывать в небо[58]), и по согласованию с Черчиллем королевская семья перебралась в Виндзор, спасаясь от бомбёжек. Король Георг спасся от бомб – германская авиация не бомбила Виндзорский замок, – но только для того, чтобы вместе с женой и дочерьми стать пленником воздушных десантников кайзера.

Это был шок. Шестого февраля 1941 года – через месяц после начала вторжения – немцы вошли в Лондон, уже не встретив никакого сопротивления, а Черчилль, не успевший покинуть обречённый город, тоже оказался в плену. И неудивительно, что герцог Мальборо, понимавший неизбежность капитуляции, молчал, слушая победителя, – что он мог сказать в ответ?

– Итак, мистер Черчилль, – «железный принц» говорил по-английски почти без акцента, чисто и правильно, – вы побеждены. Ваша авиация уничтожена, ваша армия разбита – наши панцергренадеры перемешивают с дерьмом остатки ваших бригад, бегущих на север, к шотландской границе. Все гавани западного побережья Англии от Кардиффа до Карлайла забиты потопленными судами – авианосцы Хохзеефлотте атаковали со стороны Ирландского моря. В стране хаос – порядок присутствует только там, куда уже дошли германские части. Король Британии в плену, и вы, мистер Черчилль, тоже наш пленник. Вы потеряли всё, хотя, – Август бросил быстрый взгляд премьер-министра, – кое-что у вас всё-таки осталось. Это «кое-что» – ваш военный флот, вещь вам уже ненужная, а вот нам она очень пригодится.

Мясистое лицо герцога Мальборо оставалось бесстрастным, напоминая застывшую маску, хотя он давно догадался, о чём пойдёт речь, и что представляет наибольшую ценность для победителей.

– Вы побеждены, – повторил Август. – Vae victis![59] Теперь всё зависит от того, что вы сможете бросить на свою чашу весов, чтобы уравновесить наш меч, брошенный на другую чашу. Обсудим условия капитуляции.

– Чего вы хотите? – напрямик спросил Черчилль.

– Нам нужен ваш флот. Авианосцы. Линкоры. Крейсера. Эсминцы. Подводные лодки, – отрывисто бросил «железный принц». – Это одно из основных условий капитуляции. Все боевые корабли должны быть переданы нам в неразрушенном и неповреждённом состоянии – такой приказ должны получить ваши адмиралы.

– А если офицеры королевского флота не подчинятся такому приказу и уведут свои корабли в Канаду или в США для продолжения борьбы?

– Ключевые слова – королевского флота, славящегося своей дисциплинированностью и преданностью Британии и королю. Приказать можно по-разному…

– А если я – и Его Величество – откажемся отдать такой приказ?

– Тогда, – очень спокойно произнёс Август Вильгельм, – мы зальём всю вашу страну кровью и спермой и сделаем так, что само название «Англия» исчезнет с географической карты Европы. Так поступали с непокорными наши предки, и правильно делали.

Черчилль вздрогнул. В глазах «железного принца» зажглись дьявольские огоньки, и премьер-министру на миг почудилось, что серый мундир германца превратился в рыцарские латы, а на поясе вместо пистолетной кобуры появилась рукоять тяжёлого меча.