Алексей Туренко - Крым 2.0 Война Страница 39

Посмеиваясь при мысли, что за пьянство в штабе, Бобков намерен посадить его на губу, Матвей переступил порог местного острога.

 Закончив с приветствиями, Матвей выжидательно посмотрел на командующего. Во взгляде легко читалось: «Чего звал?». Улыбающийся Бобков поманил его за собой и бросив через плечо, – Сюрприз.  – начал спускаться в подвал.

Лестница кончилась зеленой, стальной дверью. Прожужжал электрозамок и дверь отворилась, открываясь в длинный, хорошо освещенный коридор с рядами дверей. Армейская тюряга отличалась порядком, аккуратностью и не страдала гигантизмом. Штук тридцать камер ждали постояльцев. Дежурный у лестницы, увидев высокое начальство, напрягся. Доложив об отсутствии проблем на вверенной территории и удостоившись благосклонного кивка, матерый прапор проводил начальство настороженным взглядом.

Бобков подвел Матвея к одной из дверей и приоткрыв «форточку», жестом фокусника, предложил: «Глянь!». Матвей с любопытством наклонился. На топчане, уставившись темными глазами в стену напротив, сидел мужчина в новенькой крымской форме без знаков различия. Смуглый лоб украшали несколько царапин. На лице - крайняя степень апатии.

Матвей, отстранившись, испортил ожидаемое впечатление.

- Проворовавшийся интендант?

- Не узнаешь?

Матвей еще раз взглянул в окошко. Мужчина был ему незнаком.

Семен саркастически хмыкнул.

- Вообще-то, это Дернек.

- Тень какая-то. Его что, кошки драли?

- Ага, в заливе.

Матвей не стал переспрашивать, в каком именно. Этой ночью залив мог быть только один. Тот самый. Удрал паршивец. Точнее пытался.

- Это еще не все. Пошли. - Подведя профессора к следующей двери, Бобков распахнул еще одну «форточку». Шрам Матвей узнал сразу. Отшатнувшись от окошка, он взглянул на Семена. Эту рожу с фотографий он помнил хорошо. Запало. Колоритная личность.

- Хан?

- Он самый. Корвет привез. Успел уйти на пять миль дальше. Всей кодлой на прорыв шли.

Второй не выглядел потерянным. Даже сидя на армейской шконке, «турецкий товарищ» производил очень внушительное впечатление. Знатный волчара.

- Мысли есть?

- А то. Привезти в Севастополь и посадить обоих на кол. Прямо на набережной.

Матвей даже не улыбнулся.

- Еще кто есть?

- Мелочевки, человек двадцать привезли. Но сюда, только этих доставили.

Матвей прошелся по коридору взад-вперед.

- Знатная добыча. Пообщаемся?

- Прошу!

Наклонившись к открытому окошку камеры, Матвей произнес.

- По-русски понимаешь?

- Да. – Гортанный голос турка был отрывист и свиреп. В глотке, будто что-то клокотало. «Орел, мать его…»

- Не пришибет?

Бобков усмехнулся и поманил к себе прапора.

- Открой.

Зазвенели ключи и тяжелая дверь бесшумно отворилась. Оба шагнули в камеру. Навстречу им легко поднялась мощная фигура Аги-хана. Бобков сделал шаг вперед, молча разглядывая «гостя». Тот кинул ответный взгляд и молча, не говоря ни слова, отступил вглубь камеры.

«Звериное чутье у «товарища» - Мелькнуло в голове Матвея.

- Садись.

Ага опять уселся на топчан, скрестив ноги.

- Вот и ладненько. – Пробурчал Семен.

Матвей вышел вперед. Турок с интересом взглянул на него, узнавая.

- Какие люди… - Протянул он.

- Рассказывай. Чего из норы своей полез.

Турок поглядел на них исподлобья.

- А чего ждать? Пули? Дернек примчался из Стамбула. Рассказал, как «завалили» эфенди. Про военных. Про деньги хозяина. И мы пошли в другие края.

Ага помолчал и закончил. – А потом мы встретили вас.

Взгляд его, выражал вежливое издевательское недоумение. Сам он, не стал бы становиться на пути загнанной в угол крысы. Отойти, и пришибить аккуратным пинком. Чего проще? Национальные игры славян в «Москва за нами!» были ему непонятны.

Правда, объяснять ему про хохлов никто не собирался.

- Куда вы шли?

- Не знаю. – Пожал плечами турок. – Времени думать не было. Были бы деньги – место нашлось. Но Дернек умер, денег - нет. Мир опять стал маленьким и злым. – И Ага-хан обвел руками небольшую камеру.

Оба русских поглядели на мрачно улыбающегося турка.

- Да вы фаталист, батенька. – Пробормотал профессор.

- Все в руках Аллаха. – Философски отозвался Ага. – Сегодня я, богат и силен. Завтра – ты.

- Прощай, философ.

- До свидания, эфенди. – Наклонил голову сидящий.

Оба вышли. Лязгнула закрывающаяся дверь.

- К Дернеку пойдешь?

Матвей отрицательно качнул головой и задумался. У него имелось два недостающих звена - человек и деньги. Рискнуть и воткнуть в схему? Или устроить «праздник» в Севастополе?

- Кто о них знает?

- Экипажи и охрана.

- Россиянам сообщали?

- Нет. Ты что задумал, голубь? – Бобков слишком хорошо знал Матвея. А увидев заблестевшие глаза, забеспокоился.

- У нас с Южными проблем много? – Вопросом на вопрос ответил Федоров

- Пока – не очень. Скоро будет больше.

- Хочешь их уменьшить?

- Каким образом? – Нахмурился Семен.

- Отдай мне эту парочку. – Матвей мотнул головой в сторону камер с турками.

- Зачем?

- Одного отпущу, второй сдохнет.

Матвей не помнил, когда последний раз получал «в табло». Теперь память освежилась. Мощный удар в челюсть отбросил к стене. Приземлившись пятой точкой, Федоров потряс головой и поднял «плывущие» глаза. Медвежья фигура нависла над ним, потряхивая отбитым кулаком.

- Вставай!

Потирая челюсть, профессор поднялся. Ощупывая наливающийся желвак, он на пробу подвигал челюстью и сплюнув на чистый пол, невозмутимо поинтересовался.

- Все?

Бобков отступил, хмуро поглядывая на него.

- Ты что задумал? – Опять повторил он.

- Открывай. – Матвей опять кивнул на дверь камеры Аги.

Бобков наклонил голову и секунду подумав, махнул рукой прапору. Дежурный, невозмутимо обойдя обе фигуры, подошел к двери и опять отпер ее. Эти разборки его не касались. Мало ли, кому решил дать в чавку главком. Бобков большой – ему видней. Сами разберутся.

На это раз, Матвей шагнул в камеру первым. Ее обитатель с любопытством поглядел на припухшую челюсть собеседника, воздержавшись от вопросов.

- Продолжаем. Знаешь такой город – Бенгази?

- Ливия?

-Отлично, знаешь. Хочешь там жить?

- Смотря как…

- Не юли. – Ответил Матвей и произнес банальное. – Жить хочешь?

Наверно, для говорящего, это были просто переговоры. И просто слова. Торг. Для человека напротив – намного большее. Жизнь. Но не слова.

 Ага-хан посмотрел в интеллигентные карие глаза. Гражданские всегда страшнее военных. Они не умеют убивать. Но приказывают - они. Людям в форме. Стоявший перед ним, приказал убить Османа. И его убили. Гражданский не знал, как пахнет свежая кровь на палубе. Когда палубу, словно окатывает из шланга. Как пахнет сгоревший тротил. Как нестерпимо воняет развороченный кишечник соседа.

Но он приказывал. И если он скажет, стоящий за его спиной здоровяк вытащит ствол. Гражданский выйдет, а его собственные мозги пуля вынесет на шершавую стену. Через пять секунд...

Ага сдался. Горло свело. - Да. – Прохрипел он.

- В соседней камере сидит живой и здоровый Дернек. Вас обоих вывезут на природу. У тебя будет нож, компьютер и четыре часа времени. «Под камеру», ножом, вытащишь из Дернека деньги и перекинешь их на свои счета. Когда Дернек сдохнет, тебя отвезут в Ливию, в это долбанное Бенгази. Обосновавшись, позовешь к себе остатки Южных. Мраморных – извини, уже не осталось. – съязвил профессор. - Когда в Ливию начнут свозить эмигрантов из Европы – арабов, азиатов и черных, будешь принимать их там. Если повезет, через год-другой у тебя будет своя страна. Мерзкая, вонючая, но своя. Объявишь независимость и в течение года предоставишь Крыму кусок земли на побережье. Навечно.

Темные глаза испытующе сверлили замолчавшего собеседника. Турок взял себя в руки быстро. Качели опять поперли вверх? Своя страна! Ему?!!

Не торопясь соглашаться, он хмуро поинтересовался.

– А потом?

- Это разовая сделка. Мы не друзья и никогда ими не будем.

Мясистые губы разомкнулись. – Согласен.  - И широко улыбнувшись, Ага-хан неторопливо продолжил.

- Я принимаю ваше предложение, уважаемый. У вас будет база. А у меня – вонючая страна.

Дверь хлопнула и оба русских вышли.

Поднимаясь наверх, Бобков посматривал на приятеля. Во взгляде было много неприязни и чуток уважения. Самую малость.

Выйдя во дворик, Матвей повернулся к командующему и поймав взгляд, без труда разложил на составляющие весь спектр выражения лица полковника.

- Растолковать?

Молчание. Пожалуй, даже - враждебное.

- Хорошо. Мы пришли сюда навсегда. Нужна постоянная база. Не эта. - Он махнул рукой в сторону гор за оградой.  - Это временно, а там будет - постоянно.