Андрей Посняков - Час новгородской славы Страница 4

– Пожалуй, ему требуется помощь. Ну-ка, поднатужься.

Засов поддался со страшным скрипом. Лязгнула дверь.

– С нами Пресвятая Дева! Ха! И вы здесь, сеньор капитан! Рад, что не утонули. Гриша, развязывай их всех, а я на колокольню…

В несколько прыжков Олег Иваныч преодолел узкую лестницу и ударом шпаги перерубил толстую веревку, удерживающую почтенного патера в весьма непотребном виде. Еле успел подхватить упавшее тело.

– О, Дева Мария! О, святой Доминик! – открыл глаза монах. – Проклятые язычники! Поистине, они уготовили мне подвиг веры. Благодарю тебя за спасение, сеньор Олег. Зря я не послушал вас.

Вместе со спасенным монахом спустились вниз, где уже распоряжался похожий на крестьянина капитан Хорхе Родригес.

– Рад вас видеть в добром здравии, святой отец! – без особой приязни он поздоровался с монахом. С Олегом Иванычем обменялся крепким рукопожатием. – Мы вот тут решаем, что делать.

– Сражаться! – брякнул кто-то из освобожденных матросов.

– Ты, верно, хотел сказать – умереть? – съязвил капитан. – Нас тут всего пятнадцать, а проклятых мавров – три галеры!

– Так что, бежать? Оставить маврам детей и женщин?

– Ни то ни другое! – неожиданно заявил отец Томас. – Вернее – и то и другое.

– Ты как-то туманно выражаешься, падре! Разъясни-ка нам, неразумным.

– В Кадисе стоит флот адмирала Кастилии. Может, мы встретим его уже по пути. Моряки угонят галеру – спасший меня сеньор утверждает, что одна из них вполне пригодна для плавания. Местные же тайно уведут из деревни детей и женщин. Ну, кого смогут, конечно. Впрочем, они могут оставаться и в домах. Думаю, уже к вечеру христианнейший адмирал Гуэрьес будет здесь и разгромит мавров.

Пользуясь безлюдьем из-за полуденного зноя, Олег Иваныч, Гриша, отец Томас и капитан Родригес со своими матросами покинули деревню, никем не замеченные. Обойдя гавань, подобрались к галерам.

Боже, как же там много мавров! Ну да беглецам только бы пробиться во-он к тому дальнему судну. Гребцы, надо думать, примут их сторону.

– Сеньор Олег, ты умеешь командовать галерой?

– Вполне, сеньор капитан! Имеется кое-какой опыт.

– Тогда чего же мы ждем?

И действительно, чего?

…Переодетых маврами Олега Иваныча и капитана Родригеса никто не окликнул. Тут много таких шаталось. Ремонт… Они подошли к самому причалу и, взяв пару ведер с разогретой смолой, опустили их в одну из лодок. После чего спокойно взялись за весла и, обогнув причал, направились к поджидавшим на берегу приятелям, пройдя мимо борта галеры. Весла были втащены внутрь, и подойти удалось довольно близко.

– С нами Святая Дева! – шепнул гребцам капитан. – Много ли на галере мавров?

– Капитан и еще человек двадцать, – по-испански откликнулся кто-то, звякнув цепями. – Кто вы?

– Ваши друзья. Уже недолго вам оставаться в рабстве. Будьте готовы уйти в Кадис.

Гребцы заволновались, зашептались, напряженно оглядываясь – не подкрадывается ли подкомит с плеткой.

Погрузившись в лодку, заговорщики-христиане быстро подошли к борту галеры.

Ах, черт! Надсмотрщик. И принесло же!

– Эй, парень, держи-ка! – Олег Иваныч протянул надсмотрщику тяжелое ведро со смолой.

Тот, брезгливо поморщась, взял… И тут же полетел в воду!

Капитан Родригес вспрыгнул на длинный помост-куршею, проходивший посередине галеры, и крикнул шиурме:

– Ребята, гребите! И – вон из гавани! С нами Пресвятая Дева!

– Раскуйте, раскуйте нас! – закричали в ответ гребцы. – Снимите цепи!

– Не время сейчас, – Родригес взмахнул саблей, и голова приблизившегося пирата кровавым арбузом покатилась вниз. – Главное, выйти в море!

На корме завязалась схватка. Олег Иваныч, проткнув шпагой очередного мавра, пробился вперед, к пушке. Небольшая кулеврина. Похоже, заряженная… Олег Иваныч снял казенник – точно, заряжена! Он забил клин.

– Гриша, быстро фитиль!

Черт, попробуй найди. А, вон там, на причале, костер. Греют смолу. Ну-ка…

Перепрыгнув через спины гребцов, Гришаня прорвался к костру, растолкав всех, схватил горящую головню, обжигая пальцы. Он не чувствовал боли. Главное, успеть вернуться.

Кромка воды между причалом и кораблем становилась все шире. Гриша прыгнул с разбега. Уцепился за весла левой рукой, правой держал головню. Пущенное ему в спину копье просвистело мимо, воткнулось в куршею. Схватившись за него, Гриша подтянулся, забросил ноги на помост, вскочил и бросился к корме.

Корма была уже в руках христиан, а вот на носу толпились пираты. Олег Иваныч разворачивал пушку.

– А, Гришаня! Пришли с огнем… Крикни Родригесу, пусть возвращается. Ах, ты ж…

К корме пристала пиратская шлюпка. И мавры, зажав в зубах сабли, полезли из нее на палубу.

Однако начеку оказался монах, отец Томас. С криком: «Да поглотит вас ад!», схватил обломок весла и принялся лупить по головам лезущих на корму пиратов. Те градом посыпались в море.

– Зря ты это! – прокричал Олегу Иванычу вернувшийся с куршеи Родригес, кивая на кулеврину. – Снесешь мачту!

– Пустое! Дойдем и на веслах.

Олег Иваныч тщательно навел ствол кулеврины на нос судна. Приложил горящий фитиль к затравке. Чуть повернул ствол и…

Ага!

Ядро со свистом пронеслось над куршеей и ударило в мачту. Та повалилась со страшным треском прямо на головы пиратов, толпящихся на носу галеры.

На стоящем позади «Тимбане» почуяли наконец что-то неладное. Тоже наладили пушку…

– Гриша, заряжай! – крикнул Олег Иваныч. – Где дудка?

Вот дудка. То бишь свисток комита.

– Эй, шиурма! Постоим за святого Яго!

Олег Иваныч поднес свисток к губам. Пронзительная трель!

Он свистнул три раза. Послушно поднялись к небу весла.

– Ну, с Богом! Сеньор Родригес – на руль!

– Давно уже.

И – раз!

Свисток – и вспенили воду весла. Галера дернулась и медленно пошла вперед, постепенно набирая скорость.

Раз… Два… Раз… Два…

Мерно опускались весла. Все дальше оставался причал.

Увидевшие такой поворот дела пираты прыгали с носовой палубы в воду.

Вослед галере раздался выстрел. Не причинив вреда, пущенное с «Тимбана» ядро упало в воду левее, подняв тучу брызг.

Раз… Два…

Джафар на «Тимбане» приказал идти следом.

– Но мы не догоним их, уважаемый! – вскричал плосколицый Керим. – Слишком велики пробоины!

– Нам вовсе не нужно их догонять, Керим. Уже к вечеру здесь будет кастильский флот из Кадиса. А мы спокойно дойдем до Малаги. Как ты, наверное, уже догадался, там нет никакого флота эмира Османа.

– А эти? – Керим кивнул на пиратов, оставшихся на берегу.

– «Тимбан» не выдержит всех. Ты же сам только что вопил о пробоинах.

– Вах, поистине безгранична твоя мудрость!

Кое-как, со скрипом, «Тимбан» выбрался в открытое море и повернул направо, к Малаге, оставив на растерзание испанцев остальных пиратов.

– Ну, Ялныз Эфе, ты опять жестоко обманул меня! – с ненавистью прошипел Джафар. – Впрочем, и ты уже не достанешь меня, на что, верно, надеешься… Да, пусть этот рейд и неудачный, волею Аллаха мы повторим его вскоре. Верно, Керим?

Керим согласно кивнул. Хотя насчет дальнейшей успешной карьеры Джафара у него имелись большие сомнения. Вполне оправданные.

«Астурия», флагман адмирала Гуэрьеса, и остальные корабли кастильского флота, числом около двух десятков, уже поднимали паруса, готовясь идти к побережью. В ту самую, захваченную маврами, деревню.

И отец Томас намеревался вернуться туда, как он выразился, «по делам веры». Он, приор монашеского ордена, основанного более двух столетий назад Домиником Гусманом в Тулузе во время похода французского рыцарства против ереси альбигойцев, не верил ни марранам, ни морискам.

Марраны, «свиньи», – так здесь называли крещеных евреев, по мнению отца Томаса, тайно исповедовали свою веру. Перешедших в католичество мавров так же презрительно именовали морисками.

Да и обычным-то «добрым католикам» отец Томас тоже не верил. Доминиканцы, с соизволения Папы Римского, подмяли под себя практически всю инквизицию – церковный розыск и суд. Потому, конечно, и не верили никому, включая папу. Профессиональная деформация личности. Олег Иваныч частенько сталкивался с такими людьми во время своей прошлой жизни, когда работал в одном из Петроградских РОВД в должности старшего дознавателя.

– А ты неплохо управляешься с саблей, сеньор Родригес, – отец Томас утер пот с тонзуры тонким батистовым платком. Прозвучало у него и как похвала, и как обвинение. Тем самым тоном, характерным для людей с профессиональной деформацией личности.

– Что есть, то есть, – буркнул капитан. В смысле, «только отвяжись».

– Да вы, вероятно, с не меньшей сноровкой, чем саблей, действуете и еще каким-нибудь оружием. Например, крестьянской косой.

Родригес невольно спрятал глаза, как и всякий иной при общении с людьми с профессиональной деформацией личности. Даже если ты ни в чем не виноват, чувствуешь – виноват.