Жандарм 3 - Никита Васильевич Семин Страница 4

— Ну, допустим, от Ипатьевой я не по своей воле съехал. Это она меня попросила. А на склад ты зачем ходил? Я же просил вас не появляться там, чтобы внимание не привлечь.

— Да я сначала Кузьме не поверил, спорить с ним стал, что не все дворяне к простому люду плохо относятся. Но заели его слова. Решил проверить, нашли вы покупателя на шкурки, али нет. К вам двинулся — а вы съехали. Я на склад — а там уже незнакомцы мешки таскают, — и Сашка вновь обвинительно уставился на меня.

— На шкурки я вчера покупателя нашел. Сегодня вот расчет получил, да занят днем был. И сейчас как раз сам к вам пришел, чтобы вашу долю отдать. А ты на меня с обвинениями!

Паренек потупился, но в глазах у него еще остались сомнения.

— Так. Ты мне не веришь? А ну-ка, пошли, найдем место поукромнее. Не здесь же деньгами светить.

На площади перед вокзалом хватало народа, но из-за общего гомона наш разговор не выделялся, а вот передачу денег от господина беспризорнику точно заметят издалека. И если ко мне могут поостеречься подойти, то Сашку обязательно постараются или ограбить, или заставить «поделиться с обществом».

Скрывшись в ближайшей подворотне, мы убедились, что рядом никого нет, и я отсчитал мальцу пять червонцев. Тот сглотнул, увидев такие деньги, и тут же спрятал их запазуху, украдкой оглядевшись — не видел ли кто?

— Ну? Теперь веришь, что я слово держу?

— Да, — раскаялся Сашка. — Извините, Григорий Мстиславович, что я напраслину на вас возводил. Все Кузьма этот!

— Ну вот и хорошо. А теперь расскажи мне, с чего сам Кузьма решил, что дворяне так о людях думают и свое слово не держат?

Немного помявшись, Сашка все же рассказал.

— Да он на воскресную ходил в церковь, правда не в нашу, а в другую какую-то. Кузьма с родичами туда ходил, вот там и была проповедь. И сказывал батюшка им о засилье, что простому люду житья нет, а злые бояре государю ни чего не сказывают, он то и не знает ничего. И верить им... то есть вам... эээ... короче, нельзя дворянам верить, вот! Я и до этого слышал о той церкви. Многие добрым словом проповеди те вспоминают.

— Тут он не прав. Я к тебе сам пришел, слово сдержать. И сейчас до Василия пойдем, его долю отдать. И я среди дворян не один такой. А насчет того, что дворяне к простым людям плохо относятся — так тут от человека зависит, а не от его положения. Среди рабочих, скажешь, нет тех, кто с другими через губу общается? Или гнобить пытается?

— Есть, — опустил голову Сашка, окончательно признавая, что был не прав.

— Вот то-то и оно, — веско закончил я.

К счастью, с Василием все оказалось проще. Он днем чаще на фабрике пропадал, а вечером к девкам ходил, да в кабак и проповедей разных не слушал. Да и во мне не сомневался и принял пятьдесят рублей как должное. Я же обещал ему!

Напомнив обоим, что рассказывать о происхождении денег не стоит, а если спросят, просто говорить, что барин по пьяни от широт души деньгами сорил, а те в удачный момент рядом оказались, я покинул их. Только Сашке назвал свой новый адрес и попросил зайти завтра, желательно поутру, обсудить его учебу, которую я ему обещал.

Когда добрался до дома, на входе меня встретил Дементий Поликарпович.

— Ох и загуляли вы, Григорий Мстиславович, — покачал он головой. — А я ведь не железный, вас весь день ждать.

— А вы так сутками здесь и сидите? А когда ночуете, дверь закрываете и уже не войти? — тут же напрягся я.

— Сижу, то да, — степенно кивнул консьерж. — И закрываю. И живу здесь же, — махнул он рукой себе за спину, где была дверь, видно в его комнату. — Только публика у нас здесь обретается степенная, допоздна не загуливают и по ночам меня не будят, чтобы двери открыть. Неужто с вашим появлением все поменяется? — спросил он меня, недовольно поджав губы.

— Ничего не могу вам обещать. Жизнь — штука непредсказуемая. Так для чего вы меня ждали-то?

— Договор вот приказчик занес, — поднял бумагу со своего стола мужчина. — О найме. Не передумали?

— Нет, — покачал я головой, принимая бумагу.

Бегло ознакомившись с условиями найма служанки и не найдя ничего нового, чего бы мне уже не рассказал Дементий Поликарпович, я поставил свою подпись и тут же передал мужчине деньги. Об этой возможности тоже было указано в договоре. Причем и за найм, и на продукты, и остаток за квартиру сразу.

Проснувшись, я уже уверенным шагом дотопал до туалета, на этот раз ни обо что не споткнувшись, привел себя в порядок и, одевшись, спустился вниз.

— Григорий Мстиславович! — еще когда я был на лестнице, раздался Сашкин крик, — ну скажите энтому, что вы сами меня утром звали! А то не пущает и грозит полицию вызвать!

Праведному возмущению паренька не было предела, однако Дементий Поликарпович был не преклонен и, пока я не подтвердил слова мальца, дальше своего стола того не пустил.

— Уж извини, что консьержа о тебе не предупредил, — когда мы с Сашкой поднялись ко мне в квартиру, сказал я. — Совсем вчера замаялся, вот и вылетело из головы.

— Да ладно, бывает, — махнул он рукой, жадно разглядывая убранство моего дома. — Так вот как живут дворяне! Бога-а-ато...

— Это вообще-то квартира для среднего класса, — заметил я. — Профессоров там, инженеров и других опытных специалистов. Ну и у меня после нашего дела нашлись на нее средства.

— Ого, — удивился Сашка. — Как же тогда дворяне живут? Небось там вообще все в золоте да серебре?

— Не без этого, — был вынужден признать я, вспоминая свое посещение Тверской управы. — Пошли в кабинет, там поговорим.

— Так вы не все продали? — заметил глазастый Сашка приткнутый мной в углу мешок.

— Да обещал одной даме воротник, вот и... Не покупать же потом обратно шкуру на него?

Расположившись за столом, я махнул Сашке усаживаться в кресло возле стены.

— Ты считать-писать