Северный дракон - Ерофей Трофимов Страница 4

безобидной скотине лучше убраться подальше. Уж лошади тут вовсе ни при чем. Еще раз внимательно осмотревшись и убедившись, что ничего не пропустил и не забыл, Леха закинул сумки на плечо и, держа винтовку в правой руке, скрылся в тайге. Ходить по ночному лесу он умел. Охота всегда была большим подспорьем в прокорме семьи. Да чего там говорить, если все мужчины станицы промышляли пушниной и рыбой. Одними приграничными стычками сыт не будешь.

Да, казаки всегда считались порубежной стражей и регулярно объезжали свои участки границы, отлавливая контрабандистов и всяких бандитов, что промышляли на нашей стороне, но это не мешало им торговать и водить дружбу с порубежными ханьцами, а иногда, как в случае с Лехиной бабкой, даже создавать семьи. Это была обычная жизнь людей, живших на самом краю некогда громадной империи.

Однажды, на ярмарке, Леха видел в лавке букиниста большую книгу, в которой были нарисованы всякие страны. Вот там ему и показали, в какой большой стране он живет. От края до края скакать устанешь. К дому бабки он вернулся далеко за полночь. Сбросив поклажу, Леха поднял тело бабушки на руки и, скрипя зубами от боли в боку, отнес ее в дом. Теперь ему предстояло похоронить ее рядом с прадедом. Ведь бабушка Чин потому и осталась жить на этом хуторе.

Тут, на соседнем пригорке был похоронен тот, с кем она прожила всю жизнь и кому родила пятерых детей. И именно там она завещала похоронить себя, часто повторяя это Лехе. Теперь пришло время исполнить ее последнюю просьбу. Но сначала парню нужно было хоть немного отдохнуть. Слишком много сил отняли у него погоня и перестрелка. С этой мыслью парень скинул сапоги и, едва растянувшись на лавке, уснул.

* * *

Леха растерянно бродил по пепелищу, боясь поверить собственным глазам. Еще недавно крепкая станица на семь десятков дворов перестала существовать. Иностранные солдаты сожгли всё. Даже старую церковь, которую казаки строили всей станицей. Своими силами и на свои деньги. Во многих дворах парень нашел трупы собак, которых солдаты стреляли, едва войдя в ворота. Всю остальную живность или реквизировали в армию, или пустили под нож на кухне.

Вернувшись туда, где еще три дня назад был их дом, Леха обессиленно опустился на колени и, уперевшись лбом в ствол винтовки, тихо заплакал. Он остался один. Совсем. Из некогда большой дружной семьи выжил только он. Отчаянью паренька не было передела. Он винил в случившемся себя, солдат, войну, революцию, черта, дьявола… Но что делать дальше, Леха не понимал. Знал только одно. Он должен отомстить.

Кому? Да тем же иностранцам, которые пришли на его землю и начали диктовать всем свои правила. Кое-как успокоившись, парень поднялся и, утерев слезы, отправился на околицу станицы. Разобраться в оставленных убийцами следах было не сложно. Куча верховых коней и целое стадо угнанного скота не могли пройти бесследно. Встав на след, парень двинулся вперед, сам не зная, что будет делать дальше, но сейчас ему требовалось только одно. Действие.

Не важно, какое. Бежать, стрелять, драться, все равно. Главное, что-то делать. След вывел его к полевому лагерю чешского пехотного полка. Обойдя его по кругу, Леха подобрался поближе к тому месту, где стояли палатки офицеров, и, устроившись в кустах бузины, принялся наблюдать. Как говорил отец, если уж решил воевать, то делать это надо по науке. Дуриком ничего хорошего не получается.

Уже к вечеру он знал в лицо всех офицеров полка и примерно представлял, кто именно командовал всей этой вооруженной толпой. Дождавшись ужина, парень сменил позицию и, проверив заряд винтовки, приложил ее к плечу. Пять выстрелов прозвучали треском пулемета. Четверо офицеров рухнули на землю, обливаясь кровью. Еще один, свалившись с табурета, на котором сидел, неловко пополз к ближайшей палатке.

Добить его у Лехи уже не было времени. Солдаты явно бывали в боях и на стрельбу отреагировали быстро. На кусты, в которых прятался парень, обрушился шквал свинца, но Лехи там уже не было. Отстрелявшись, он упал на землю и, быстро подобрав стреляные гильзы, пополз в сторону. Уйдя за деревья, Леха поднялся и побежал по кругу, обходя лагерь по широкой дуге. Из лагеря выбежала примерно рота солдат и принялась охватывать обстрелянные кусты.

Но парня там уже не было. Оббежав лагерь, он подобрался поближе к его краю и, всмотревшись в снующую толпу, приметил высокого чешского офицера, который громовым голосом пытался навести хоть какой-то порядок. Вскинув винтовку, Леха навел прицел ему между лопаток и плавно спустил курок. Пуля ударила офицера в середину спины, бросив его лицом на стоявший перед ним пулемет.

Убедившись, что попал, парень оттянулся обратно в тайгу и снова побежал. На этот раз вслед ему ударили сразу два пулеметных ствола. Упав на землю, Леха переждал этот свинцовый вал и, стряхнув с головы листья и мусор, побежал дальше. Уже почти стемнело, а ему еще предстояло найти место для ночлега. Наткнувшись на неглубокий по летнему времени ручей, он прошел вниз по течению примерно с полверсты и, выйдя на другой берег, снова углубился в тайгу.

Наткнувшись на старый бурелом, парень спустился в яму, оставленную большим выворотнем, и, перезарядив винтовку, принялся разводить костер. Нужно было поесть и как следует обиходить полученную рану. Покойная бабушка была права, когда говорила, что ему еще рано заниматься чем-то серьезным. Едва появившаяся корочка то и дело трескалась и начинала кровить. Благо, уходя с хутора, он прихватил весь запас толченых трав и полотна для перевязок.

Подвесив над костерком чайник, парень стянул с себя рубаху и принялся осторожно разматывать повязку. Шипя от боли и тихо ругаясь, он промыл рану крепким первачом, найденным в бабкином доме, и, присыпав ее смесью трав, принялся неловко перевязываться. Еле слышный хруст сучка заставил его выронить свернутую в рулончик ленту полотна и подхватить винтовку.

– Помочь? – удивленно улыбнувшись, тихо спросил подошедший к яме мужчина.

– И сам управлюсь. Ты кто? – невежливо отозвался Леха.

– Матвей.

– И чем ты тут промышляешь, Матвей? – не унимался парень, держа незнакомца на прицеле.

– Ничем. Мимо шел, да отсвет костра твоего приметил. Похоже, заблудился я, – признался мужчина с некоторой растерянностью.

– А куда шел-то? – насторожился парень.

– Мне к железной дороге надо, – помолчав, нехотя признался мужчина.

– Далеко ж ты, однако, забрел, – растерянно проворчал Леха. – Оружие есть?

– Револьвер да нож, – вздохнул мужик, откидывая полу армяка.

За поясом у него торчал револьвер одноразового действия фирмы Смит-Вессона. То, что он без самовзвода, Леха понял по высокой спице курка.

– Это