Александр Афанасьев - Наступление ч. 4(СИ) Страница 40

За ушедший таки в Пакистан вертолет, по которому он без разрешения открыл огонь — Потапова конечно не похвалили. Но и не наказали… мутная история была. Просто сказали — летай. И все. В конце концов, в списках личного состава действующих летных частей его не было, вылет зафиксировали как технический, облет капитально отремонтированного вертолета. Он и сам не знал толком, что за козел уходил в Пакистан — его вызвали в Ростовское УКГБ и настоятельно посоветовали обо всем забыть.

Сейчас, подполковник Потапов собирался испытать — в боевых условиях, естественно — новый Ми-24, который был усовершенствован с целью обеспечения возможности ведения воздушного боя с другими вертолетами и даже с самолетами противника. Да, и с самолетами — недаром американцы проект ARES двигают, а британцы — SABA, понимают, что с новыми советскими вертолетами может справиться лишь специализированный самолет — истребитель. Конкурс В-80[73] затянулся намного дольше, чем рассчитывали, Ми-24 будет основной боевой лошадкой советской фронтовой авиации как минимум до девяносто пятого года, а полностью удастся перевооружиться, наверное, только к двухтысячному. И даже тогда — Ми-24 будет рано списывать со счетов, потому что ни у одного из вертолетов, проходящих по теме В80 нет нормальной грузовой кабины. Да, это летающие танки — но должны же быть и летающие БМП. В рамках работ по В-80 были разработаны новые авиационные турбины — вот как раз пару и поставили на Ми-24, пилотируемый подполковником — тоже как эксперимент. Когда разрабатывали Ми-24 — борт и вооружение намного опередили по своим возможностям двигательную установку и новая, более мощная и экономичная турбина — как раз то, чего не хватает этому вертолету. Конечно, разрабатывают Ми-40[74] — да когда он будет…

Поэтому, на первый Ми-24 было подвешено совершенно нетипичное для этого вертолета вооружение — целых восемнадцать новейших ракет Игла-В, вертолетный вариант. Его прикрывал второй вертолет, вооруженный как обычно — два блока НУРС и два блока ПТУРов. Получалось — что-то вроде универсальной спарки, способной бороться как с вертолетами противника, которые появлялись уже над Кабулом и уже нанесли удар по зданию посольства СССР, так и с бронетехникой.

Взлетев — и взлетали и садились, не соблюдая никаких правил, увидев такое в Союзе, офицер, ответственный за безопасность полетов поседел бы — оба вертолета взяли курс примерно сто двадцать, стараясь как можно плотнее прижиматься к горам. Стингеры, Иглы, Эрликоны — чего только не было сейчас у душманов, даже если не считать пакистанской армии. А она тут была — из очередного вылета вернулись три Су-25 из шести, расшифровка показала, что они нанесли удар по танкам противника. До этого летчикам, утверждавшим, что они бомбили именно танки — не верили.

— Вихрь четвертый, я третий, уходим из эфира. Полное молчание.

— Вихрь третий, тебя понял…

Подполковник Потапов вел винтокрылую машину ущельями, едва не цепляясь за горные склоны винтами, он налетал на Ми-24 столько часов, что чувствовал габариты винта и всей машины и с полувзгляда мог сказать, где пройдет, а где — нет. Вертолеты опасно шатало в воздушных потоках, в горных ущельях очень опасный и кованый ветер с резкими порывами, способными бросить вертолет на скалу. Кое-где еще не сошел снег, зеленки еще не было и любую засаду было бы отчетливо видно — но это уже работа оператора, держащего палец на спуске двуствольной тридцатимиллиметровой пушки. Это был Ми-24П, пушечный вариант вертолета, созданный совсем недавно — тридцатимиллиметровая спарка заменила ненадежный ЯКБ 12,7. Секундная очередь могла разорвать любого противника пополам.

Подполковник вышел на свободную охоту. Он внимательно изучил карту и прикинул, где можно попытаться подловить возвращающиеся с охоты машины противника. Именно возвращающиеся — подполковник был осторожным человеком и не собирался связываться с идущими на задание Кобрами и Алуэттами, хотя и справился бы… наверное. Машина идет на задание — с полным БК, пилот свеж и внимателен. Обратно — хорошо если снаряды к пушке остались, пилот устал, возможно, вертолет даже поврежден зенитной артиллерией. Вот тут то — можно бить как гусей влет эту летающую погань, сбить не одного — двух, а куда больше[75]. Именно погань — подполковник бывал в Афганистане не только как летчик — испытатель, но и как пилот и понавидался, что творят душманы. Видел он и то, что творят пакистанские асы, шакалящие у границы — рывок на скорости в чужое воздушное пространство, удар, чаще всего по тихоходному штурмовику, а то и по вертолету — и обратно. Жалеть таких или ввязываться в какие-то там честные поединки подполковник не собирался.

Они уже подходили к месту, которое подполковник избрал для своей воздушной засады, включив связь, он обнаружил, что ее нет — в эфире только гудение помех. Глушат сигнал… ладно, Серега знает, что делать…

Только бы не облажался. Молодой еще… а больше и брать некого. С утра пять экипажей не вернулось, а в Джелалабаде — возможно, что погибли все, весь сводный вертолетный полк…

Полковник чуть поотстал от основной группы, он шел еще ниже их, почти на пределе. Шел и жалел, что под ним — не F111, тот на предельно малых как на воздушной подушке шел, крылья то стреловидные. F16 был не более чем дешевым эрзацем современного истребителя, его аэродинамика вызывала вопросы, он был почти чистым истребителем и как бомбардировщик был очень плохим, тем более — как маловысотный бомбардировщик. Все, что он мог нести — это бомбы свободного падения, при полете на предельно малых его трясло в воздушных потоках как на ухабистой улице, возможно из-за этого пакистанские летчики торопились сбросить свой бомбовый груз и повернуть назад. По-хорошему им следовало бы заниматься чисто истребительной работой, попытаться выставить заслон хотя бы у Джелалабада. В идеале — расчистить разбомбленный советский аэродром и летать оттуда хотя бы на Кабул. Но нет — наземные войска столкнулись с неожиданно жестоким и упорным сопротивлением русских, осаждаемые со всех сторон русские не покидали позиций, им удавалось подбивать танки, а каждый остановленный танк на такой узкой дороге как Джелалабад-Кабул — это остановленная колонна. Поэтому, командование пакистанских ВВС отдало приказ подвесить под все свободные самолеты все, что только имеется на базах и отправить на дорогу, подавлять огневые точки русских и бомбить Кабул. Очень боялись за Кабул — кто удержит Кабул, тот и вправе будет говорить от имени афганского народа.

Вихрем пронесшись над дорогой, восьмерка F16 вылетела в долину, в которой находился Кабул. Город, находившийся в каменной чаше, горел, подожженный во многих местах, черные столбы дыма подпирали небо. Ни про какое целеуказание и речи не шло, все было как во времена второй мировой. Внедренные в город агенты сообщали по рациям, где засели русские или коммунисты — а самолеты наносили по этому месту удар. Или по месту, которое они приняли за это самое место.

— Тигр ведущий всем Тиграм. Начинаем. Атака, атака, атака!

Полковник развернулся, прикрывая остальных от атаки со стороны Баграма, там по слухам все еще была годная техника, налет на Баграм, который предприняли утром, точнее два налета — не совсем удались. Несмотря на то, что по данным разведки у русских совсем отсутствовало ПВО, несмотря на то, что во время первого налета русских застали врасплох — два Фантома не вернулись на базу. Еще три нашли свою смерть в горах уже во время второго налета…

Пакистанцы атаковали цели с пологого пикирования. На земле вставали черные клубы разрывов — все-таки пятисотфунтовая бомба есть пятисотфунтовая бомба. Городок советников, посольство (как потом оказалось пустое), министерство обороны. У дворца Тадж-Бек, где находился штаб сороковой армии — пакистанцев встретил плотный огонь Шилки — и они не рискнули. Да и бомб не осталось…

Полковник закусил губу от досады. Он-то думал, что небо над Кабулом прикрыто русскими, надеялся на схватку. Надо было лететь сразу на Баграм… а так, не хватит топлива. Придется в следующий вылет… и уже обязательно в составе четверки. Хватит заниматься ерундой, нужно сформировать смешанную группу с включением в нее истребителей и ударных машин — и наведаться на Баграм, пока русские не перебросили туда дополнительные силы.

Полковник развернулся вслед за ними — и услышал торжествующий голос третьего Тигра

— Тигр три всем, наблюдаю одиночный вертолет типа Хайнд, атакую!

Вертолет — превосходная добыча для истребителя, истребитель превосходит маневренностью на порядок, нужно только уметь летать на малых скоростях и атаковать активно маневрирующую цель. Низкая скорость — это тоже преимущество, вертолет может зависнуть, а самолет — нет. Но если во время коротких рейдов через границу не всегда хватало времени — то тут вертолет был в полном распоряжении Тигра — три, заявившего права на него.