Братья по крови. Книга вторая. Спецкоманда на завтра - Юрий Артемьев Страница 41

аварию легковушки и грузовика, а потом был рассказ о том, как я рукой разбил стекло машины и вытащил из огня капитана милиции. Упомянул журналист и о том, что я сам пострадал. Написал и про сломанную руку и про ожоги. Только про двоих погибших в огне людях не было сказано ни слова. Похоже, что эта тема немного под запретом. Подвиг — это хорошо. А гибель людей — зачем другим об этом знать?

— Ну, что, герой? — не унимался Колька. — Теперь тебя точно наградят.

— За что?

— Как за что? Человека спас. К тому же целого капитана милиции. За такое точно наградят.

— Ага! Грамоту напишут… Или ещё чего-нибудь придумают.

— Да ты что… Могут часы именные вручить… Или медаль…

— Коля! Какую медаль? Я нечего такого и не делал толком… Вот ты бы на моём месте тоже самое сделал бы.

— Ну, не знаю… В огонь лезть — это надо быть немного того… этого…

— Сумасшедшим, что ли?

— Я не знаю. Я бы в огонь не полез. Вот если бы кто тонул, то да… Я бы нырнул. А огонь…

— Так и я в огонь не полез. Полыхнуло, когда я уже полез. А до этого только дымило.

* * *

Врачебный обход прошёл как обычно. Мне сказали, что ожоги хорошо подживают. На мои вопросы про девочку в реанимации, дежурный врач сказал, что ещё не в курсе…

Вот и всё… Опять лежу и в потолок гляжу…

Не знаю, плохо это или хорошо, что про наши похождения и аварию прописали в местной газете? Но если на фото Лёшка, то он в курсе происходящего. А значит и наши кураторы тоже. Так что хуже от этого не будет.

И всё-таки не хватает информации… Я снова перечитал заметку в газете. Как-то всё уж слишком пафосно написано. Ладно… Проехали. Что мне дальше тут в госпитале делать? Надо каким-то образом узнать про состояние Анечки. Иначе у меня всё из рук сыплется… Вот не было печали…

Странно. Я ведь не обычный подросток… Почему тогда я так себя веду? Ведь я реально влюбился в эту девочку и не представляю себя без неё. Влюбился, как пацан.

Но возникает разумный вопрос… Маринка? Что тогда у нас с ней? Секс? Спорт? И как всё это в будущем отразится на наших отношениях с Аней? Ведь это не нормально. Особенно для семидесятых годов в СССР… Надо будет серьёзно во всём разобраться. И поговорить… С кем? С Аней? И как она воспримет то, что я с Маринкой вытворял? Я понимаю, что с Маринкой всё несерьёзно… Но очень приятно и главное — вовремя. Больше не «сводит зубы» от недостатка секса. Есть куда выплеснуть накопленную энергию. Но поговорить серьёзно стоит хотя бы с Лёхой. Мы с ним как-то отдалились за время моего нахождения в госпитале. Мне его даже не хватает… Интересно, это из-за того, что в этом мире мы братья-близнецы?

Опять мысли скатываются к миссии, с которой нас забросило некой высшей силой в этот мир… А разве нельзя просто оставить нас с Лёхой в покое и позволить жить обычной жизнью? Ведь нормальный человек не просыпается по утрам с мыслью: «Я несу важную миссию! Мне надо спасти этот мир!»

Чушь собачья. Только в глупых фильмах герои рассуждают так пафосно… Одно то, что мы попали сюда из будущего своего мира, не означает, что нам тут же нам надо вести себя, как мессия посланный с важной миссией. Я не хочу никого учить: «Как жить и что делать.» Я хочу быть обычным подростком. Ну а то, что я знаю чуть больше, чем положено знать обычному подростку в этом возрасте, то пусть это будет мой личный «рояль в кустах»,раз уж так случилось. Стучаться в кабинет к правительству, чтобы сообщить им о будущих катастрофах? Да ну на фиг… Это другой мир, и тут, возможно, будут другие катастрофы. Спасать кого-то я не нанимался. А уж если и спасаю, то всего лишь по велению сердца и просто из-за порыва души. Наказывать злодеев? Всех не накажешь. Убьёшь одного злодея, на его место залезет другой, не менее мерзкий. Спасать СССР от развала? А стоит ли? К тому же здесь другая история. И Советский союз может и не развалится в этом мире.

Вот убил Лёха Кешу, который в нашем мире творил зло. И что? Зла стало меньше? Нет. Появился на горизонте Хмара, который теперь за смерть своей дочки будет вынашивать планы мести. Пусть она была той ещё тварью. Но для него она была дочь. И я бы на его месте тоже решил бы отомстить… Так что нам надо сейчас подумать, как нейтрализовать этого разъярённого папашу…

А ещё Журов. Трусливая скотина. Я же ведь ему жизнь спас, вытащив из машины, которая через минуту вспыхнула, как спичка. Он бы сгорел вместе с Жанной. А я бы сейчас не сидел тут на кровати, с загипсованной рукой и обожжённой мордой. Но стоило ему пообщаться с подполковником Хмарой, как он тут же был готов состряпать против меня уголовное дело, невзирая на нарушение закона и фальсификацию материалов. И как с таким человеком можно нормально общаться? Как там говорили герои фильма «Джентльмены удачи»? Эта редиска расколется при первом же шухере?

Блин. Столько всего вокруг происходит… Наверное, зря мы с самого начала развили такой высокий темп развития событий. Не надо было обострять ситуацию. Ну, подрались бы с гопниками… Ну помирились бы с Рыжим в интернате… Не влезли бы в эту особую контору… И не было бы сейчас таких проблем.

Как там сказала Юля? История не терпит сослагательного наклонения… Ну, что же… Придётся эту историю немного наклонить… А дальше уж, как получится… Ведь я и в прошлой жизни порою руководствовался правилом: «Если фортуна повернулась к тебе задом, наклони её и действуй!»

01 июля. 1974 год.

Севастополь. Военно-морской госпиталь.

Целый день прошёл впустую. Ко мне никто в первой половине дня не приходил. Я прочитал всю газету от корки до корки несколько раз. Пытался найти ещё что-то, чтобы почитать. Но тщетно… Прямо хоть идти в туалет и изучать по кускам нарезанные газеты. Сложить их в виде пазла, чтобы прочитать. Тут газетная бумага заменяет туалетную… К этому я уже привык как-то. Но к тому, что информация тут поступает дозировано, по капле в день, я никак не привыкну. Дожить бы снова до интернета…

Обед прошёл вполне штатно. Ну а после я решил всё-таки немного прогуляться по госпиталю. Но мне вежливо в этом отказали. Медсестра посоветовала мне побыть в палате и дождаться прихода врача.

Васин появился, как чёрт из табакерки. Он не просто вошёл в палату. Он влетел… И с ходу, прямо с порога стал командовать:

— Собирайся! Срочно! Мы уезжаем…

Я сразу понял, что задавать вопросы типа: «куда, зачем, почему так срочно», бесполезно…

Нищему собраться — только подпоясаться.

Я не стал переодеваться. Спортивный костюм в дороге не хуже и не лучше другой одежды. Только попросил Колю-морячка завязать мне шнурки на кедах. Тапочки и газету с заметкой «о моём подвиге», я засунул в сумку. Игорь куда-то отошёл. И вот я уже одетый и готовый, с сумкой на плече сижу на своей кровати… Конечно, мне хочется расспросить Васина про Аню. Но думаю, что он сам всё расскажет.

Снова что-то меняется. Снова без моего участия. Вариантов несколько. Может, повезут обратно на базу отдыха? Но тогда, почему такая срочность? Может быть, мы переезжаем в другую больницу? Зачем? В госпитале условия для лечения не хуже, а может и лучше, чем в других лечебных учреждениях.

Аня? Что с ней? Этот вопрос меня волнует больше всего. На данный момент — это самое главное. Она тоже переезжает отсюда? Не этим ли вызвана та срочность, с которой мне было предложено собраться?

Вот не люблю я такую угадайку. Ожидание чего-то неизвестного, приносит больше всяких глупых мыслей, чем само то неизвестное, которое может и не стоить стольких размышлений. Я расслабился и перешёл в режим медитативного ожидания. Просто сделал вид, что мне всё пофиг.

Неожиданно стало легче… Так я и сидел в ожидании нового явления Васина в палату.

* * *

Когда он за мной зашёл, я о чём-то болтал с Колей. Причём беседа была на совершенно посторонние темы. Игорь даже сделал немного удивлённое лицо, что ему раньше было не свойственно. Я попрощался с Николаем и другими мужиками в палате и пошёл вслед за куратором.

Во дворе госпиталя стоял УАЗик с красными крестами на бортах. Васин мне скомандовал садиться в заднюю дверь. Когда я туда сунулся, то обомлел… На носилках, пристёгнутая ремнями, лежала