Отставник 4 - Павел Чук Страница 42

Удовлетворившись своим умозаключениям, открыл глаза. Выглядело всё логично и правдоподобно. Щёлкнул зуммер устройства подачи.

— Та-ак, что там у нас сегодня, — поспешил встать. Приём пищи пропускать нельзя. Если дают пищу, то её надо есть. Тем более, рацион не скажу, что был скудный, но непривычный это точно. В неприкосновенном запасе анторсов, которым приходилось неоднократно питаться пища была в основном сублимированная — без воды. В неё необходимо добавлять воду или из отдельной ёмкости, что имелась в том же НЗ, или, как говорил ашш Сошша Хааш, просто есть медленно, тщательно пережёвывая вязкую субстанцию, а потом запить небольшим количеством жидкости. Как-то на моё предложение использовать «подножный источник» воды, он на меня посмотрел, как на идиота. Понятное дело, это происходило в открытом море, где мы болтались. Но я был очень удивлён, что в аварийном запасе нет опреснителя воды, ну или достаточно мощных фильтров. А здесь, на корабле, наоборот, пища подавалась настолько жидкая, что не отличишь, что ешь: суп пюре, или кашу. Хотя о каше я что-то погорячился. Нет у них такого вида продуктов, как каши. Впервые, когда ашш Сошша Хааш попробовал из нашего аварийного рациона гречневую кашу с мясом, то долго морщился, воротил нос, но съел. А распробовав весь рацион, что находился в убежище, признался, что ему больше понравилась гороховая каша с салом.

Зная, что за мной наблюдают, медленно, с достоинством подошёл к устройству. Тут же створки автоматически открылись. Но внутри, оказался только один продолговатый сосуд. Вместо двух, как в прошлые разы тарелок.

— Ладо, разберёмся, — взял сосуд, открыл его, принюхался. По запаху оказалось очень похоже на тот энергетический напиток, что пришлось пить, когда взял ашш Сошша Хааш в плен. — М-да, это намёк, что я не всё рассказал или что?..

* * *

Пожалуй впервые за всё время, как корабль «Штоонссса́р» стартовал с родной планеты, Совет Живых не распускался более трёх универсальных суток. И всё это время в зале находилось не менее тридцати пяти членов Совета, необходимых для принятия экстренного решения.

— Докладывайте, — уставшим голосом произнесла Председатель Совета. Она единственная всё это время не покидала зал на длительное время. Остальные же члены Совета Живых успевали отдохнуть у себя в каютах по несколько часов.

— Принц крови очнулся и в скором времени может предстать перед Советом.

— Это приятная новость. Что с Одарёнными?

— Пришли в себя только двое и очень слабы…

— Совет знает об этом.

— Одарённые поочерёдно следят за тем, кто назвался хоском. Но пока к единому мнению прийти не могут, а проводить ментасканирование Совет запретил.

— Что он делает? Как ведёт себя? Почему сегодня не было отчёта? — от навалившейся усталости ошш Хасса́нс Ушша́с была раздражена и часто срывалась на крик.

— Уважаемая Председатель, — вступил в разговор один из членов Совета Живых, — вам необходимо отдохнуть.

— Потом отдохну.

— Ставлю на Совет Живых вопрос, — пропустив мимо ушей лёгкое оскорбление, выразившееся в обращении без упоминания о принадлежности к Совету и касте истинно живых, продолжал истинно живой, — обязать Председателя провести не менее двенадцати универсальных часов в своей каюте для отдыха. Прошу Совет Живых проголосовать… Единогласно…

Отказавшись от соответствующего статусу сопровождения, ошш Хасса́нс Ушша́с шла по извилистым коридорам корабля. Во время голосования она едва сдержала себя, чтобы в очередной раз не сорваться на крик, но совладала с собой, вовремя поняв, что действительно ведёт себя неподобающе истинно живой Председателю Совета и пока она шла в свою каюту, в её памяти всплыли не менее пяти случаев, когда она нарушила этикет, накричав на равных себе, и не менее двух раз, когда неосознанно, но оскорбила истинно живых.

— Председатель, — из самокопания вывел незнакомый голос.

— Слушаю тебя истинно живой, что у тебя? — успокоившись и, хотя бы для себя стараясь загладить совершённые проступки, она остановилась и обратилась к говорившему. По статусу, она могла пройти мимо ничего не говоря, но груз свершённых прегрешений тянул и требовал искупления.

— Прошу разрешения обратиться. Вы идёте к принцу крови ашш Сошша Хааш?

Ошш Хасса́нс Ушша́с огляделась и поняла, что незаметно для себя прошла поворот в крыло, где располагалась её каюта и оказалась недалеко от медицинского блока.

— Да, к нему, — припомнив имя того, кто прибыл на корабле вместе с тем, кто называет себя хоском, ответила Председатель.

«Хорошо, что истинно живой пришёл в себя, и с ним можно поговорить, и раньше, чем, когда тот предстанет перед Советом Живых, а это козырь, и неоспоримый», — подумала она, обрадовавшись удаче.

— Прошу прощения, Председатель Совета Живых. Я… я готов предстать перед Советом и ответить за самоуправство, — вдруг быстро заговорил истинно живой.

— Как тебя зовут? И в чём твоя провинность? — снисходительно поинтересовалась ошш Хасса́нс Ушша́с, мысленно пожалев, что соблаговолила продолжить разговор.

— Я — ашш Шоох Хааш, отец принца крови ашш Сошша Хааш. Видя, в каком состоянии доставили в медицинский блок моего сына, я использовал свои связи в среде военных и посетил того, кто называет себя хоском. Я, осознавая наложенный Советом Живых запрет, хотел свершить кровную месть.

— У тебя получилось? — удивилась ошш Хассанс Ушшас. На Совете о посещении кем-либо того, кто назвался хоском не докладывали.

— Нет, истинно живая Председатель Совета. Мне этого не позволили сделать.

— Даже если бы тебе получилось то, что ты задумал, хотя… — ненадолго задумалась Председатель, — если это тот, кем назвался, я сомневаюсь, чтобы у тебя получилось. И, тем более, истинно живой, запрет действует только среди истинно живых. Так что можешь не переживать о не содеянном, — на последней фразе она сделала ударение, давая понять, чтобы ашш Шоох Хааш не беспокоил Совет несущественными делами.

— Я знаю, Председатель, но я только что узнал, что мой сын истинно живой принц крови генерал-командор Председатель Малого Совета расы дал клятву крови в верности тому, кто заключён в одиночной камере…

Глава 18

— Значит всё, что мне рассказал твой отец — правда? — не