Amargo - Хогвартс. Альтернативная история. Страница 43

— Очень, очень плохой сон, — трагическим полушепотом сказала Трелони, таращась на меня из-за своих очков. — Мистер Пирс, теперь объясните, почему это так.

— Во-первых, — не слишком уверенно начал Пирс, — во сне Линг один, а это всегда плохо… вроде как, — он посмотрел на Трелони. Та закивала головой. Пирс приободрился, хотя накануне вечером мы подробно обговорили наши придуманные сновидения и то, как их следует толковать. — Во-вторых, ты сам сказал, что ситуация тревожная, настолько, что даже статуи и персонажи картин сошли со своих мест. Это означает, что… хм… что твои чувства находятся в растерянности, и сам ты не уверен в себе.

— Браво! — прошептала Трелони. — И финальный штрих?

— Финальный штрих… ты никак не можешь добраться до своей цели, то есть не знаешь, куда идти; ты потерялся, боишься и… в общем, все это указывает на страх смерти.

Трелони потрепала меня по плечу.

— Мужайтесь, мистер Ди, — сказала она и отправилась к Паркинсон и Балстроуд, которые склонили головы над хрустальным шаром, тыча в него пальцами и оживленно шепчась.

Уходя от Трелони с оценками "превосходно", мы встретили в коридоре третьего этажа Полину Мазерс, подружку Пирса из Равенкло. К этому времени я был немного с ней знаком, а потому тоже остановился и поздоровался.

— Ну что? — спросил ее Пирс. — Я видел, тебе сегодня сова пришла. Что твои написали?

— Все нормально, — с улыбкой ответила она. — Я могу остаться.

— Отлично, — сказал Пирс и взглянул на меня. — Значит, составим тебе на каникулах компанию.

— Вы остаетесь? — обрадовался я. Нельзя сказать, что я сильно нуждался в компании, но иногда мне было откровенно нечем заняться, и я бесцельно валялся на кровати, не желая ни читать, ни рисовать, ни учиться. А с Пирсом и Полиной такое бестолковое времяпрепровождение свелось бы к минимуму.

Перед самым Рождеством Хагрид рассказал мне, что гиппогрифа, напавшего на Малфоя в начале сентября, будут судить. Его отец подал жалобу в комитет по уничтожению опасных созданий, и теперь над Клювокрылом нависла вполне реальная угроза смертного приговора. Хагрид был безутешен и далек от каких-либо других забот.

— В этот комитет надо нажаловаться на самого Малфоя, — попытался я развеселить Хагрида. — Лучше бы они его уничтожили как опасное создание…

— От них, пожалуй, дождешься, — вздохнул лесничий.

— Почему он вообще у тебя? — спросил я, наблюдая за гиппогрифом, устроившимся у очага и рвущим на части мертвого кролика. — Выпусти его, и все дела.

— Так ведь не улетает, — печально ответил Хагрид. — Привязался ко мне, бедняга… к тому же, теперь он и должен быть здесь, при мне. Вроде как я за него отвечаю. Так что если отпущу, нарушу какой-то там закон, и привет… не хватало опять в Азкабан загреметь.

— Теперь Азкабан сам к нам пожаловал, — сказал я, имея в виду дементоров, патрулирующих окрестности и улицы Хогсмида.

Хагрид покачал лохматой головой.

— И то верно, — произнес он. — Проклятые твари… Кстати, ты что-то не ходишь в деревню. Я тебя там еще ни разу не видел.

— Меня Снейп не пускает, — сказал я, хотя не был слишком расстроен таким его решением. — Это вроде наказания.

— Наказания? — Хагрид удивился. — Я думал, Снейп своих не наказывает.

Я усмехнулся:

— Смотря за что. Иногда у него просто не остается выбора. Но сейчас мне в Хогсмиде ничего не нужно, а летом ты меня возьмешь с собой.

— Дожить бы до лета… — Хагрид вновь погрузился в тяжелые размышления о судьбе злосчастного гиппогрифа, а я воспользовался моментом и достал бумагу, чтобы сделать пару рабочих набросков проголодавшегося Клювокрыла.

Несмотря на мои надежды, Снейп не забыл о своем обещании "отработать" боггарта. На последнем уроке зельеварения, где в качестве контрольной все варили Мертвую припарку — целебный раствор для впавших в кому после заклинания ледяной оторопи, — а я, как-то раз уже ее варивший, мучался над антидотом к яду растения Saliva Vampirus, Снейп вопреки своему обыкновению не травил гриффиндорцев, дав им спокойно работать. Он молча бродил между столами, посматривая на то, что происходит у нас в котлах, и выглядел так, будто думал о чем-то совершенно не касающемся контрольной. В конце занятия, когда мы ставили ему на стол подписанные флаконы, он произнес, не глядя на меня:

— Мистер Ди, задержитесь.

Я отошел в сторону и стал ждать, когда ученики покинут аудиторию. Наконец, дверь за последними из них закрылась, и мы остались одни. Снейп выглядел уставшим и еще более мрачным, чем обычно. Может, он заболел, подумал я, но тут же отмел эту мысль — с его-то арсеналом препаратов можно вылечиться от чего угодно. Снейп поднял на меня глаза и сказал:

— Надеюсь, вы не забыли, что должны пройти со мной защиту от боггарта? Я зарезервировал пустой класс на втором этаже, где раньше проводили занятия по маггловедению, и перенес боггарта туда. Приходите в это воскресенье, после обеда.

— Да, сэр, — сказал я.

— Кстати, о чем вы хотели тогда поговорить? — спросил Снейп. Я понял, что он имеет в виду случай, когда из лесу выбрались дементоры.

— Как раз об этом, — ответил я. — О занятии с боггартом.

— Хорошо, — сказал профессор, однако тон его был далеко не радостным. — Тогда до воскресенья.

Какой-то он странный, думал я, идя на трансфигурацию. Но завтра наступала пятница, последний день занятий перед каникулами, и мне было не до того, чтобы разбираться в нюансах поведения Снейпа.

На рождественский обед собралось не так уж мало человек. Явились все преподаватели, кроме Люпина — стояла полная луна. Пришла даже Трелони в зеленом платье с блестками. За одной половиной стола уселись мы с Пирсом и Полиной, а также Эд Нордманн, наш пятикурсник, известный тем, что однажды на уроке Макгонагалл превратил свою руку в молот и не хотел трансфигурировать ее обратно. Он увлекался древним оружием и много времени проводил в библиотеке, изучая различные техники ковки магических мечей и кинжалов. На другой половине сидел какой-то первокурсник и гриффиндорцы: Поттер, как и я, всегда остававшийся на зимние каникулы в замке, его приятель Уизли и Гермиона Грейнджер. Пришел даже Филч, и было довольно странно видеть его сидящим вместе со всеми.

Мы не решались разговаривать за общим столом так, как это делали, сидя за столами факультетов, зато учителя болтали без умолку. Профессоры Спраут и Асвинн обсуждали статью какого-то Круппа в новом выпуске "Магии сегодня". Макгонагалл общалась с профессором Вектор, бросая недовольные взгляды на Трелони, которую не слишком любила, считая ее мошенницей, а прорицания — лженаукой. Дамблдор тщетно пытался разговорить угрюмого Снейпа. Завтра мне надо было идти к нему на занятие, в класс на втором этаже, где он спрятал боггарта…

Вдруг мне стала ясна причина его мрачного настроения. Раз он каким-то образом переправил боггарта из учительской, значит, по всей вероятности, видел его! Я пустился в размышления, что же за боггарт может быть у Снейпа, и прослушал большую часть спора Пирса и Полины о повадках гигантского кальмара.

На следующий день я с некоторым трудом отыскал класс, где Снейп решил мне устроить занятия. Всю первую половину дня я пытался настроиться на встречу со своим боггартом и выработать стратегию поведения, чтобы не опозориться перед профессором. Класс маггловедения оказался большим полупустым помещением со старыми, пыльными партами, поставленными друг на друга в дальнем углу, и выстроенными вдоль стен стульями. У доски стоял шкаф из учительской. На одном из стульев у самого окна сидел Снейп.

— Можно? — спросил я, заглянув в класс.

Профессор встал и ответил:

— Заходите.

Я достал палочку и в нерешительности остановился посреди класса.

— Вот ваш боггарт, — Снейп кивнул на шкаф. — Открывайте, выводите и превращайте.

Сам он, однако, находился от шкафа на значительном расстоянии. Я подошел поближе и услышал, как почуявший меня боггарт начал шуршать и скрестись за тонкой дверцей. Я сосредоточился, направил палочку на шкаф и распахнул створку.

Судя по всему, моя утренняя настройка возымела действие. Прошло уже довольно много времени, а боггарт все не появлялся. Мой ум был свободен, а эмоции спокойны, как поверхность озера в тихую погоду. Я уже решил, что боггарт так и не выйдет, но Снейп не намеревался тратить время на созерцание пустых шкафов.

— Ближе, — сказал он. — Подойдите ближе.

Я послушался.

— Так вы никогда не научитесь, — заметил Снейп. — Сейчас вы подготовились заранее, но не сможете оставаться в такой концентрации всю жизнь. Прекратите сбивать его с толку и дайте превратиться.

Я понимал, что он прав, и самому мне тоже хотелось избавиться от этого наваждения, но процесс избавления пугал значительно больше, чем любые проклятия и раны, которые я мог нанести себе на тренировках. Боггарт тут же ощутил изменение моего настроя и показался из шкафа в уже привычном облике. Наша третья встреча произвела на меня не такое сильное впечатление, да и старик вел себя иначе. Выбравшись из шкафа, он посматривал на меня, слегка постукивая палкой по полу, и не шевелился. Как сделать его смешным, я себе совершенно не представлял.