Консул Руси (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 44

Это диктовалось тем, что стрела — товар дефицитный и дорогой. Особенно для ремесленной эпохи. Там не только нужно возиться с кованным наконечником и древком, так еще и маховые перья крупных птиц пускать на стабилизаторы[7]. То есть, нужны ремесленники, ремесленные центры и не самое доступное сырье. А стрелы каждый кочевник приобретал себе сам. Поэтому в его колчане больше пяти — десяти стрел обычно не водилось. И расходовал он их очень экономно, никогда не стреляя издалека или просто по площади.

Ярослав же имел возможности для массового производства стрел. И он мог обеспечить своих кочевников нужным их количеством. Оставалось только научить… переломив стереотипы. По его задумки каждый его кочевник должен был нести клееный лук как основное оружие и хазарский палаш как вспомогательное. То есть, никакого копья. К седлу спереди он планировал прикрепить два больших колчана, вмещающих по полусотни стрел. Плюс щит за плечами. Иными словами, он хотел сделать из них специализированных конных стрелков, чего не было никогда в истории степи. Стрелять — стреляли. Много стреляли. И лук у почти всех дружинников имелся. Но именно специализированных лучников в степи не было никогда из-за технологических проблем — тупо не могли при имеющемся уровне хозяйствования обеспечивать себя нормально стрелами. Стрелами, который — «расходник» на войне. Считай, что патроны. Далеко не всегда их можно поднять, и далеко не всегда она после этого пригодна для повторного использования. Без крепкого хозяйственного тыла особо не постреляешь…

Впрочем, это все эти проблемы пока еще только предстояло решить. Потому что печенеги артачились. Катафракты Добрыни были едва снаряжены. Добрая половина сагиттариев не могла еще даже натянуть свой варбоу. Ну и так далее.

А ведь это — первый этап. Второй упирался в доспехи. Те же четыре сотни легионеров нужно было упаковывать во что-то существеннее кольчуги. А потом модернизировать шлемы, делая их купола цельнотянутыми. А потом… и так без конца и края. Поэтому даже с новыми ресурсами Ярослав был вынужден все еще очень жестко придерживаться приоритетов. Не войной же единой. Там и хозяйственные инструменты требовались, и товары на продажу… для обмена на еду, которую пока на Русь везли со всех сторон и без этой подпитки она не выдержит… пока не выдержит…

[1] Легионерами Ярослав называл линейную тяжелую пехоту, сагиттариями — лучников, фундиторами — пращников, матиариями — застрельщиков с дротиками, палатинами же назвал варягов с двуручными топорами.

[2] Adept mechanica (лат.) — Искусный механик.

[3] В 866 году на дворе был Средневековый климатический оптимум, поэтому кукуруза в районе Смоленска с горем пополам, но вызревала.

[4] Пшеница высаживалась твердых сортов, потому что у Ярослава с собой было несколько зернышек именно ее.

[5] Кинжал кама появился примерно в XVII веке на Ближнем Востоке и пришел на Кавказ только в XVIII веке. Так что, для IX века — этот клинок — новинка. Особенно его система хвата с короткой рукояткой и упором в выступающие крупные заклепки.

[6] Бердыши появились в Западной Европе в начале XIII века. Представляли собой древковое оружие с длинным двуручным древком и широколезвийным топором в виде полумесяца различной кривизны.

[7] Для чего обычно разводили гусей целыми стадами. Не в степи, разумеется. А в той же Британии.

Глава 2

866 год, 2 мая, Новый Рим

Несмотря на ощущение какого-то безудержного марафона жизнь продолжалась. И она требовала работы. Много работы… Так что, с наступлением весны Ярослав вновь поручил своей супруге курировать армию трудяг, что стекались к Новому Риму со всей округи в поисках пропитания. Весна — самое голодное время. А у Ярослава теперь всегда была еда. И для своих людей, и для найма пришлых.

Этих работников отправлялись дальше расчищать лес под пашню, прорубать лесные грунтовые дороги, наводить мостки через овраги и ручейки для них, и вообще всячески способствовать экономическому процветанию юной державы. В том числе и участвовать в посевной, требующей пока еще большого количества рабочих рук.

Пока.

Потому что творческий коллектив из нескольких мастеров уже был собран нашим героем в некое подобие НИИ и трудился над сеялкой для зерновых. И не только над ней, потому что у них был план работ на ближайшие лет пятнадцать-двадцать. Включая механический ткацкий станок на конном приводе, механическую прялку и прочее, прочее, прочее. Ярославу нужно было резко увеличивать товарную производительность своего хозяйства. А рабочих рук не хватало. Особенно квалифицированных. Поэтому он все что мог старался механизировать.

Кроме решение этой проблемы механизация несла и другие бонусы. Например, сеялка позволяла уменьшить количество посевного материала. Раз. И резко повысить выживаемость семян. Два. Ведь их теперь не станут склевывать птицы. То есть, с тех же самых площадей получится собирать на треть больше урожая минимум.

Тему опытных полей и селекции Ярослав также не забросил. Только вместо самостоятельной работы, передал ее группе из трех человек. Поставив перед ними кроме обычных целей, еще и архиважную — свекольную. Им требовалось произвести селекционное улучшение культуры для повышения в ней сахара — настоящего белого золота эпохи.

Так или иначе, но всех своих новоприобретенных квалифицированных рабочих он постарался занять полезным делом плюс-минус по специальности. Поэтому подобного рода рабочих групп и импровизированных микро-НИИ получилось прилично.

Сам же Ярослав занялся спешным возведением внешнего контура укреплений. Древо-земляных, разумеется. Это был просто мощный земляной вал со рвом перед ним и восемью деревянными воротами, оснащенными подъемными мостами. И все. Ничего хитрого. Ничего сложного. Ничего дорогого или долгого в изготовлении. Причина такого подхода банальна — желание в обозримом будущем все перестроить в кирпиче. Сейчас же, главное, просто прикрыть уязвимое место. Да, скорее всего никто не сунется из-за репутации. Но мало ли? Друг он потерпит поражение и весь его легион окажется уничтожен. Может быть такое? Может. Поэтому столица должна устоять в любом случае.

И вот за надзором над этим «земляным» проектом Ярослава и застали известия о прибытии послов.

— Послов?! — Удивился консул Нового Рима.

— Они прибыли на двух дромонах и называют себя послами.

— От кого?

— От иудейской общины.

— Чего?! — Вытаращился Ярослав.

Однако медлить не стал и отправился на встречу с гостями. Очень уж они его заинтересовали. Он, конечно, знал, что в Александрии проживало много иудеев. Но как-то не придавал этому значения, так как оценивал людей не по этнической или религиозной принадлежности, а по тому, насколько они ему полезны.

— Действительно, иудеи… — почесав затылок произнес обескураженный Ярослав, глядя на ожидающих его в каструме делегации. Однако быстро собрался. И, тронув своего коня, направился им навстречу.

— Доброго дня, уважаемый, — на очень чистом койне произнес предводитель делегации. После чего долго и развернуто «растекался мыслию по древу» в лучших традиция востока.

— И вам крепкого здоровья, — вернул приветствие Ярослав, безгранично коротко, по сравнению с собеседником. — Что вас заставило проделать такой долгий путь? И говорите сразу — коротко и по делу. Время — деньги. Мне очень приятно с вами общаться, но у меня очень много дел, требующих моего участия.

— В Александрии вами были взяты пленники, — оживился глава делегации, понимая, что их тупо могут послать, если он продолжит общаться с Ярославом как с каким-нибудь эмиром или иным высокопоставленным человеком в халифате. — Наша кровь. И мы хотели бы их выкупить.

— Этих пленников греки обратили в рабство.

— Это не важно. Среди них много уважаемых людей. И мы хотели бы обсудить их выкуп.

— Ну что же… — хмыкнул Ярослав, соскакивая с коня. — Обсудить можно. Прошу, — махнул он рукой на свою резиденцию.