Владимир Поселягин - Ганфайтер Страница 46

В отличие от них, я хоть и устал не меньше, занялся обороной. Новые оборонные поля окружили наше убежище, а охранная аппаратура внимательно отслеживала все движения в радиусе километра. Рядом со входом на всякий случай я поставил БМП с открытыми десантными дверцами и накидал внутрь матрасов, чтобы можно было экстренно эвакуировать детей. В общем подготовился. Однако ночь прошла спокойно и всё это не пригодилось.

К девяти, когда дети проснулись и потихоньку потянулись в санузел, на горшок и умываться, я уже заканчивал готовить завтрак. В этот раз были бутерброды с маслом, колбасой и сыром под чай. Оборонный пояс я уже деактивировал и снял, БМП тоже убрал, но в ста метрах от автодома, сверкая чистыми боками, стоял синий вертолёт с белой полосой понизу. Задерживаться тут мне не хотелось, поэтому ещё проведём воздушную экскурсию вокруг пирамид, а там можно лететь дальше.

Пока готовил завтрак и привычно нарезал булки и колбасу, то подумывал, что делать дальше. В принципе можно попасть в Россию и через Чёрное море. Одесса стоит на месте, так что по дорогам и до самой Москвы или Питера. Я уже рассказывал детям, что такое Новый год зимой и ледяные горки. Да что рассказывал, показывал, благо художественные и документальные фильмы на эту тематику у меня были.

На яхте дойти до берегов Турции, рисковать пересекать проливы не буду, перелечу, дальше на яхте или самолёте через Чёрное море до Одессы, и можно отправляться наземным транспортом к столицам. Да, наверное, так и сделаю.

После завтрака я убрал автодом, свёрнутый надувной бассейн, запасные столики и стулья в «запазуху» и велел всем садиться в вертолёт. Пристегнув всех и закрыв дверцу, я занял место пилота.

Мы облетели пару раз пирамиды, чтобы дети сняли их сверху, и только потом полетели дальше. За час на крейсерской скорости четыреста километров в час мы преодолели часть территории Египта. Один раз совершили посадку в пустыне, где я заправил машину, после чего взлетели и направились дальнейшим маршрутом.

Наконец впереди показалась голубая морская полоса, топлива хватало, поэтому я не стал садиться для дозаправки. Действительно хватило, и я совершил посадку буквально в полукилометре от побережья, на которое накатывались крупные волны Средиземного моря.

Пока дети играли вокруг, некоторые вели съёмку того, как я заправлял вертолёт и убирал его в «запазуху», закончил с вертолётом, и мы одной группой направились к берегу. Чуть позже дети вырвались вперёд и побежали к воде, я же с Дениской на руках неспешно шагал следом. Судя по современной карте, слева находилась Александрия, буквально в тридцати километрах, но мы туда не пошли, сейчас меня больше интересовало, как спустить лодку на воду и, не перевернувшись, выбраться на открытую воду, чтобы достать там яхту. Волны из-за мелководья были высоки и даже мою лодку, которая в принципе была на такие воды рассчитана, могли перевернуть, а этого не хотелось.

Я поленился искать более удобное место, чтобы выбраться на открытые воды моря, например русло реки, поэтому после небольшого раздумья принял другое решение. Это для лодки волны были непреодолимы, а вот водный мотоцикл спокойно преодолеет их, им и воспользуемся.

– Кирилл, ты старший, – велел я и достал из «запазухи» жилеты, детские и один взрослый, а также и сам мотоцикл, более мощную японскую модель.

Посадив Дениску перед собой, а Анну позади, я стал преодолевать волны, под восторженный писк пассажиров. Наконец отплыв от берега на полкилометра, тут волны были спокойные, я вызвал «Лебедя», отчего мотоцикл сильно закачался. Поднявшись на борт судна следом за пассажирами, в отличие от них я направился в рубку. Запустив дизель-генератор, спустил якорь, после чего, вернувшись к мотоциклу, что был привязан у лодочной площадки, направился за остальными. После этого в два этапа перевёз оставшихся. Сперва Алису с Кирой, потом старших сыновей.

Убрав мотоцикл, я запустил судовые двигатели и, подняв якорь, направил яхту в сторону Кипра. Мне хотелось побывать на острове.

Корабли до темноты нам встречались довольно часто, тут оказалось на удивление плотное судоходство. Большая часть были обычными парусниками, двух- и одномачтовыми, реже трёх, но попадались и на паровом ходу. Их по дыму на горизонте было очень легко обнаружить.

Когда совсем стемнело, впереди показалась полоска суши. Это и был Кипр. Мы на полном ходу довольно быстро добрались до него. Встали на якорь с подветренного берега, бухты не попалось. Дети давно уже спали, а вот мне не спалось, и я лежал на шезлонге, на корме, потягивая из соломки безалкогольный освежающий молочный коктейль. Было довольно душно.

Поглядывая на звезды на небосклоне и яркую луну, я просто отдыхал, не думая ни о чём и даже ленясь пошевелиться, только изредка подносил стакан ко рту и втягивал довольно вкусный напиток.

Утром я проснулся от писка радара, динамик был выведен мне в апартаменты, а также от заметного покачивания судна. Осторожно убрав руку из-под головы Анны, я быстро оделся и поспешил наверх. Качка мне не нравилась.

Подозрения перешли в уверенность, когда я бросил взгляд на упавший столбик барометра и садился в кресло рулевого, оглядываясь. Шторма ещё не было, но непогода присутствовала. Высокие волны с барашками пены на них и сильный ветер – вот что я увидел снаружи. Пока судовые двигатели прогревались, я посмотрел на экран радара. Тот не зря пищал, сообщая о судне. Буквально в километре от нас шёл мимо, разрезая острым носом волны, какой-то парусник.

Взяв из держателя бинокль, я присмотрелся. Это был без сомнения военный парусник, который шёл под штормовыми парусами. Ряд закрытых пушечных портов в правом борту, которым он был повёрнут в нашу сторону, явно намекали на это. Вот только его принадлежность к какому-нибудь государству узнать не получилось. Флаги хоть и были, но оказались развёрнуты по ветру, то есть от меня, и понять, чей это корабль, не получалось.

– Самоубийцы, – пробормотал я, разглядев на вантах и мачтах три десятка матросов, что убирали часть штурмовых парусов. По всем прикидкам фрегат, а это вроде был фрегат, шёл в десять узлов, не меньше. Ветер хорошо так гнал его.

– А ведь ты явно спешить в защищённую бухту, – задумчиво пробормотал я, разглядывая быстро удаляющийся парусник, – а иначе, зачем так торопиться?

Нас прикрывал довольно высокий берег, но качало всё равно серьёзно, поэтому, поднимая якорь, я на среднем ходу последовал за фрегатом, отстав от него на пару километров. С высокой красивой кормы с множеством окон яхту явно разглядывали офицеры, но никаких действий не предпринимали. Да и я немного подуспокоился, это оказались не британцы и иже с ними, на мачте хорошо просматриваемый развевался на ветру Андреевский флаг военно-морского флота Российской империи.

Куда они так торопились, я понял после того, как фрегат прошёл мыс и лёг на новый курс, повернув вправо, при этом сильно кренясь от бокового ветра. По моим картам эти воды обозначались как залив Епископи. Там действительно была не такая болтанка, а сблизившись с высоким берегом, так ещё и приличная защита. Пока фрегат вставал на якоря, он спустил два, на виду у какой-то местной рыбачьей деревушки, я прошёл дальше, застопорив ход в километре от него, тоже встав на два якоря. Тут мы были не одни, на берег было вытащено небольшое одномачтовое судно, да на якорях стояло ещё два. Один был с паровым котлом, труба заметно дымила.

Дети ещё час назад встали и самостоятельно позавтракали, так как я был занят. А теперь, поставив яхту на якоря и запустив дизель-генератор, покачивало несильно, хотя на улице был шквальный ветер и стеной пошёл дождь, я спустился на кухню.

– М-да, повара малолетние, – пробормотал я.

Дети особо не были аккуратны, поэтому я стал убирать пустые пакеты из-под пищи, мыть стол, а также палубу. Прибраться пришлось и в столовой, и в каютах детей, ели они везде. Уборка, совмещённая с приготовлением обеда, заняла у меня три часа, но я всё же справился.

Мне повезло с тем, что дети, как и я, не страдали от морской болезни и без проблем переносили качку, хотя, надо сказать, не такая и большая она была. Пока шли за фрегатом, и то сильнее болтало.

В этот раз я приготовил уху, уже неделю её не делал, поэтому дети с охоткой похлебали бульона, поковыряли красного мяса морской рыбы на отдельном блюде и убежали заниматься своими делами. Я задумался над ужином и решил наделать блинов со сметаной и сахаром, под чай самое то. Или достать пирогов из «запазухи», там есть и сладкие? Посмотрим, ещё не решил.

Непогода длилась два дня, пока наконец ветер не стал стихать, а море успокаиваться. Дождь закончился ещё вчера днём.

Выйдя на открытую палубу, я сунул руки в карманы ядовито-зелёных шорт и, покачиваясь с пятки на носок, осмотрелся. «Лебедь» отлично перенёс непогоду, нужно немного прибраться на верхних палубах, помыть все стёкла иллюминаторов, вот и всё. Вот другим пришлось не так сладко. Фрегат продолжал стоять на месте, но на одном якоре, похоже второй он потерял, да на кормовой мачте, вроде бизань она зовётся, работала команда, меняя что-то или устраняя повреждения. Каботажник на берегу видимых повреждений не имел, как лежал вытащенный на берег, так и лежит, а вот двухмачтовый парусник заметно просел кормой в воду и имел крен. Судна под паровым котлом вообще не было, я не обнаружил его ни в заливе, ни в открытом море. Но вот на берегу народу хватало, там было человек пятьдесят, и они занимались тем, что меня не особо удивило. Они вытаскивали из воды или просто подбирали выброшенные на берег вещи, снесённые с кораблей, и утаскивали их в сторону деревушки. Видимо, они считали их своей законной добычей.