Александр Маркьянов - Период распада часть 2. Страница 46

Но все равно — он видел, какая работа была проделана, и желал парням, истекающим потом в пустыне в паре десятков километров от него — удачи.

Самолет, подпрыгивая и опасно кренясь, разгонялся все быстрее

— Давай…

И — как накаркал. Тот БПЛА, который разгонялся по второй полосе, проложенной на склоне горы, не выдержал — подскочив на стыке, уже почти на скорости отрыва не выдержал — стойка подломилась, и машина моментально кувыркнулась вправо и вперед, корежа саму себя и поднимая тучи пыли…

Операторы шумно выдохнули все как один.

— Иезекиль-один потерпел аварию, повторяю — Иезекиль-один потерпел аварию.

На экране было видно, как к машине, в еще не осевшее облако пыли побежали люди.

— Нет! Нельзя этого делать! — крикнул полковник, забыв, что он здесь не более чем наблюдатель — не подходить, опасно!

Оператор связи хоть и не подчиняющийся полковнику решил, что малознакомый ему офицер со знаками различия полковника ВВС не может говорить не дело, потому он подвинул к себе микрофон, переключил его на внешний канал.

— Группа Иезекиль-один, это Варрава. Приказываю не подходить к месту крушения, повторяю — не подходить к месту крушения!

— До прибытия техников — подсказал полковник.

— Не походить к месту крушения, ждать прибытия технической группы, подтвердить, прием.

Подтвердили, хоть и не сразу.

— Иезекиль-два в воздухе! — ликующе крикнул один из техников

— Подтверждаю, есть картинка от Иезекиля — два — подтвердил и оператор, включивший изображение и видя перед собой стремительно уходящую вниз землю.

— Иезекиль-два взлетел, Иезекиль-два успешно взлетел. Он взлетел, начинаем тестирование систем.

Как бы то ни было — один из двух аппаратов группа нападения потеряла изначально, и это уже осложняло операцию в разы. Каждый из них нес больше сотни различных поражающих элементов, как противопехотных, так и противотанковых. Крушение Иезекиля — один означало, что уничтожить группу охраны объекта полностью вряд ли удастся.

— Полевые полосы никуда не годятся — сказал кто-то

— Гермес[64] же взлетает…

— Это не Гермес.

Один из офицеров-посредников, набившихся в штаб защиты — тоже совершивший алию из России, поймав взгляд Миши, кивнул ему. Миша, выждав немного встал, потянулся, направился к туалету…

— Минус один большой — шепотом сказал ему посредник.

В отличие от России — здесь русские русским всегда помогали, когда можно, и даже когда нельзя…

Из туалета Миша вышел в настроении гораздо более приподнятом по сравнению с тем, в каком он в туалет заходил. Минус один большой — значит, один из больших вооруженных беспилотников потерпел аварию или просто не смог взлететь. Это значит, что ударные возможности группы нападения существенно снизились с самого начала.

Вернувшись, Миша сел на свое место.

— Лазарь — всем группам Лазаря. Огонь по усмотрению, схема прикрытия — три.

— Вот они…

Аппарат летел в режиме картографирования местности, постоянно обмениваясь данными с командным пунктом. Нанесение данных на карту производилось автоматически — как-только аппарат видел цель, на электронной карте появлялся условный значок.

Внизу, подняв к небу огромные, чуть ли не метровой ширины трубы стояла пусковая установка русских ракет. От обнаружения ее прикрывала маскировочная сеть — но распознать ее все равно можно было.

— Атакуем?

— Стоп. Это сделают Гуроны.

— Миша, есть. Северо-восточный сектор. Это он.

— Азимут, угол места цели…

— Азимут…

Оператор оборвал доклад на полуслове.

— Огневая три не отвечает!

— Врубайте ложные цели. Все какие есть! Они начали.

— Данные получены, обработаны. Позиции целей определены.

— Свяжитесь с пусковой.

Оператор, отвечающий за связь, забарабанил пальцами по клавиатуре терминала засекреченной связи. Ради секретности и скорости связи, они решили отказаться от передачи голосового потока[65].

— Моисей дал ответ, у них все готово.

— Моисею — добро на применение силы.

— Есть.

Водитель автомашины, остановившейся на обочине дороги, еле успел отдернуть тент и отбежать в сторону. Ему говорили, что опасности для него нет — но он предпочитал перестраховаться.

Система двусторонней связи передала координаты целей, полученные со спутника в формате GPS на необслуживаемый терминал в кузове грузовика, а тот в свою очередь — ввел их в головные части ракет NIMROD, до поры до времени пребывавших в транспортных контейнерах, ничем не отличающихся от обычных сорокафутовых морских контейнеров. Пока шла загрузка данных — пироболты сорвали крышу контейнеров, открывая путь ракетам.

Когда задание было загружено — оператор, находящийся в тридцати километрах от остановившейся на обочине машины, нажал на кнопку — и контейнер окутался дымом. Ракеты вертикального старта NIMROD с дальностью полета до пятидесяти километров и точностью попадания до одного метра, выбрасывались из контейнера вертикально вверх вышибными зарядами, потом включался маршевый двигатель — и ракета шла к цели…

— Огневая — три не отвечает. Огневая — четыре не отвечает. Огневая пять не отвечает. Огневые не отвечают, внешний периметр уничтожен.

То, что не успели сделать NIMROD — а после их удара уцелела только одна ракетная установка — доделал Harop, самоубийственно врезавшись в резиновый ракетный контейнер, повредив его и повалив на землю. Группа нападения выиграла этот раунд вчистую — ракеты NIMROD перехватить было нечем, а наводились они не по излучению РЛС, а по данным со спутников. Так что схема радиоэлектронного противодействия, продуманная Мишей была обойдена не в противоборстве, а хитростью. Аппараты постановки помех по-прежнему поднимали радиоэлектронную бурю помех — но прикрывать им было уже некого.

UAV Mariner, находящийся вне зоны поражения скорострельных установок "Зевс" и не рискуя уничтожением ракетными системами ПВО нанес удар боеприпасами CSS, уничтожив стационарные установки (при этом, серьезно пострадал один из операторов — не вовремя высунулся из люка), после чего принялся разбрасывать эти боеприпасы как конфетти, обрисовывая широкий круг над целью. Одним из боеприпасов была уничтожена пусковая установка — она активировалась только после того, как пройдет время выдвижения и развертывания, вычисленное американскими военными аналитиками для каждого из иранских мобильных ракетных комплексов на основании данных спутниковой разведки. Никто же не знал про саргорда Бешехти и его гонки на многоосных транспортерах ракетных комплексов, которые он устроил в горах. В данном случае израильтяне успели уничтожить установку до расчетного времени ее активации, и победа им была засчитана.

План нападения знаменовал собой отход от всех правил борьбы с ПВО, не менее дерзкий, чем вертолетный рейд особой группы Нормандия в девяносто первом в иракский тыл для уничтожения двух комплексов управления системой ПВО Ирака. Американцы впервые применили для уничтожения систем ПВО вертолеты — израильтяне впервые применили для этих же целей замаскированный стартовый комплекс управляемых ракет NIMROD. Этот комплекс разрабатывался как универсальный, класса как земля-земля, так и воздух-земля и применялся с самолетов, вертолетов, перспективного тяжелого БПЛА, который не успели разработать и вот с таких вот замаскированных контейнеров, ракеты наводились по лазерному лучу или даны GPS. В отличие от устаревших ракетных систем залпового огня типа MRLS или русский Смерч эта система обладала одним, но стратегическим преимуществом — ее можно было погрузить на самый обычный контейнеровоз и ввести в любую страну. Она не выглядела как оружие — и потому была не в разы — в десятки раз опаснее старых систем. С ее появлением границы между войной и миром, между военной и гражданской техникой стирались окончательно[66].

В конечном итоге — именно на этих учениях была доказана принципиальная возможность уничтожения системы ПВО объекта внезапным высокоточным ударом только наземных средств, без привлечения воздушных. Harop, страховавшие Нимроды оказались просто не нужны, потребность в них легко заменялась на еще один контейнер с ракетами. Или два.

Таким образом, по итогам этих учений рисунок атаки Израиля на северный "куст" атомных комплексов Ирана принципиально изменился. Группировка ВВС должна была вступать в действие не первой, а второй волной, неся исключительно ударное вооружение, в том числе проникающие боеприпасы. Сознательно рискуя, планировщики операции не включили в состав вооружения ударной группировки ни одной ракеты с ПРР, в критической ситуации, если ПВО не удастся до конца подавить — задача уничтожения ПВО будет решаться обычными высокоточными боеприпасами класса "воздух-земля". Это позволило высвободить значительный резерв боевой нагрузки и загрузить дополнительные ударные средства в виде высокоточных бомб.