Гарри Гаррисон - Зима в Эдеме Страница 48

– Не надо, потом, – мягко возразила она. – Парамутаны могут уйти без нас.

Когда они появились на берегу крошечной бухты, черный иккергак уже качался на волнах с опущенным парусом неподалеку от берега. Крича и размахивая руками, они бросились к судну, их с готовностью втащили их на борт. Ангаджоркакв с круглыми печальными глазами на поросшем гладкой шерсткой лице скорбно прижимала ладонь ко рту.

– Одни, – стонала она, – мальчики... нет мальчиков...

Пока Армун объясняла ей, что с детьми, к женщинам подошел Калалекв, приветственно подняв куски изысканного угощения – тухлого мяса.

– Ешьте, радуйтесь, так много вам нужно показать...

Керрик остановил его жестом.

– Помедленнее, дружище, трудно понять.

Он уже успел позабыть те немногие слова по-парамутански, которые выучил за зиму. Пришлось позвать Армун. Вслушавшись в поток слов, она пояснила.

– Все остальные парамутаны отправились за океан, в место, которое он называет «Алланивок». Этот иккергак уйдет последним. Они уже обнаружили целые стада уларуаквов и берег, где парамутанам будет удобно их разделывать. Я не знаю этого слова. Они взяли с собой все – небольшие лодки, паукаруты, детей... – В голосе ее промелькнул страх.

– Ты думаешь, если мы уйдем с ними, то никогда не вернемся назад? Спроси, что он скажет.

– Долгая дорога, – ответил Калалекв. – Вам там будет хорошо, не захотите возвращаться.

– Твердолобый, безглазый! – громко осадила его Ангаджоркакв, стукнув мохнатым кулаком. Несильный удар должен был заставить его с вниманием отнестись к ее словам. – Скажи Армун, что, если она захочет возвратиться в эти края, ты отвезешь ее, – или же ты хочешь, чтобы она более не увидала своего первенца до конца дней своих?

Калалекв усмехнулся, потом нахмурился и в знак проявленной глупости хлопнул себя по лбу.

– Ах да, дорога легкая, вернемся, когда захотите. Путешествие будет несложным для того, кто знает ветры и море, как я.

После того как Армун и Керрик обменялись со всеми на борту громкими приветствиями, все решили, что можно немедля отправляться в заморский Алланивок. Зачем задерживаться, если все уже готово. Тану дождались парамутанов, больше по эту сторону океана им нечего делать. И, приняв такое решение, парамутаны с обычным энтузиазмом принялись, за работу. Все мехи для воды отправили на берег и наполнили из ручья.

Цепляясь за борт, парамутаны оттолкнули кораблик от берега и принялись устанавливать парус. Ветер, поймали, и путешествие началось. Путь лежал на северо-восток, и они медленно удалялись от берега. Земля исчезала вдали и уже перед закатом утонула в волнах. Когда солнце опустилось в воду, они были одни посреди океана.

Волны качали иккергак, и отказаться от порции гнилого мяса и сала было нетрудно – обоих тану уже мутило от морской болезни. Покончив с едой, парамутаны заполнили укрытие на носу и быстро уснули. Ночь была теплой, и Армур вместе с Керриком решили провести ее под открытым небом.

– А ты знаешь, сколько нам придется плыть? – спросил Керрик.

Армун рассмеялась в ответ.

– Я уже спрашивала Калалеква. Много дней – так он сказал. Или они не умеют, считать, или им все равно.

– Должно быть, и то и другое. Они не боятся так удаляться от берега. Как им удается находить дорогу и не заблудиться?

Словно в ответ на. его вопрос, Калалекв подошел к мачте и встал, держась за нее одной рукой. Лодка покачивалась на, невысоких волнах. Подняв к небу какой-то предмет, он что-то крикнул кормчему, повернувшему рулевое весло. Парус заполоскался, и Калалекв ослабил узлы, подтянул одни лини, ослабил другие, пока не удовлетворился, своей работой. Когда он закончил, Армун окликнула его и спросила, что он увидел, на небе.

– Путь к паукарутам, – ответил он, не скрывая удовлетворения, – звезды показывают его.

– А как?

– С помощью этой штуки.

Он передал им сделанную из кости вещицу. Керрик поглядел на нее покрутил головою и вернул обратно.

– Но я вижу четыре обыкновенных косточки, перевязанные по углам.

– Да, конечно, ты прав, – согласишься Калалека. – Понимаешь, их связал Нануакв, когда стоял среди паукарутов на берегу Алланивока. Так это и делается. Это большой секрет, но я расскажу тебе. Видишь эту звезду?

С грехом пополам и доброжелательной помощью остальных люди наконец поняли, о какой звезде идет речь. Керрик плохо знал небо, и звезду обнаружила Армун.

– Меня учили называть ее «Глазом Ерманпадара». Все остальные звезды – просто тхармы отважных охотников, попавшие после смерти на небо. Каждый вечер они на востоке восходят на небо и, пройдя над нашей головой, утром уходят на покой, опускаясь на западе. Они ходят все вместе, подобно огромному стаду оленей, а неподвижный Ерманпадар следит за ними. Он стоит там на севере и смотрит, звезда и есть его глаз. Она неподвижна, а тхармы ходят вокруг нее.

– Я никогда не замечал.

– Посмотри на нее ночью – увидишь.

– И как она помогает нам отыскать путь?

Калалекв почему-то решил, что Керрик не может понять его, потому что плохо слышит, и разразился громкими объяснениями. С помощью Армун ему удалось объяснить, как действует рамка.

– Толстая кость – это низ. Держи ее перед глазом, направляя на место, где вода сходится с небом. Поворачивай так, чтобы тебе был виден только круглый конец. А потом, так и держа ее, быстро глянь вдоль этой косточки. Косточки Алланивока. Она должна показывать на звезду. Попробуй.

Керрик возился с рамкой, пока не заслезились глаза.

– Не получается, – наконец проговорил он. – Когда эта кость показывает на горизонт, другая всегда оказывается выше звезды.

В ответ Калалекв разразился радостными воплями и призвал остальных парамутанов в свидетели того, Как быстро Керрик освоил умение водить иккергак, – хотя не прошло и дня с тех пор, как они отплыли от берега. Керрик же недоумевал, отчего Калалекв так радуется, ведь он так ничего и не понял.

– Ты прав, – закричал Калалекв, – все дело в иккергаке. Сейчас мы далеко на юге. Ты увидишь, кость будет указывать на звезду, когда мы уплывем отсюда на север.

– Но ты же сказал, что звезда неподвижна.

Тут Калалекв зашелся хохотом и принялся блаженно кататься по дну иккергака. Дар речи возвратился к нему не сразу. Оказалось, что звезда неподвижна, если ты сам остаешься на одном месте. Но, если плыть на север, – она поднимается все выше, и опускается, если повернешь на юг. Это значило, что повсюду звезда стоит над горизонтом на разной высоте. Так ты и находишь свой путь. И все-таки Керрик ощущал легкую неуверенность и, засыпая, еще размышлял над загадкой.

После нескольких дней, проведенных в море, Керрик и Армун почувствовали себя лучше, хотя головокружение от бесконечной качки не проходило. Жир и мясо они ели с опаской, но дневной рацион воды приканчивали без остатка. Еще они помогали ловить рыбу – выдавленный из нее свежий сок утолял жажду даже лучше воды. Керрик каждую ночь с любопытством возился с костяной рамочкой, а звезда тем временем поднималась все выше и выше. Наконец, взглянув однажды ночью на небо, Калалекв разразился радостными воплями, все присутствующие тоже поглядели в рамочку. Действительно, теперь обе кости одновременно указывали на звезду и на горизонт. Тогда курс изменили, парамутаны взяли на восток и переставили парус. Утром Калалекв порылся в пожитках и извлек из них ту самую большую рамку из многих костей, которую Керрик уже видел.

– Мы сейчас здесь. – Он многозначительно тронул одну из боковых костей, повел пальцем направо к поперечной косточке. – Вот, плывем сюда, здесь Алланивок. Очень просто.

– Что угодно, – ответил Керрик, крутя сложную рамку, – только не просто. – И тут он вспомнил. – Армун, расскажи Калалекву о картах мургу. Я прихватил их с собой. Рассказывай, пока я найду их.

– Но что это такое?

– Скажи ему... трудно объяснить. Скажи, что мургу переплывают океан в огромной рыбине. И находят путь по плоским листам, на которые нанесены цветные линии, Я представления не имею, как ими пользоваться. Может быть, он сумеет понять?

Столпившись вокруг Керрика, парамутаны удивленно охали над картами, не зная даже, каким словом их назвать. Сначала они восхищались яркими красками и загадочными картинками и просто вертели карты так и сяк. Особенно их потрясло, что с линиями ничего не происходит, даже если поскрести карту ногтем или потереть слюной. Линии оказались закрытыми чем-то прозрачным и непонятным. Подождав, пока все вдоволь наглядятся, Калалекв принялся разглядывать подробности.

Ближе к вечеру ветер усилился, нагнал на небо черные облака. В предыдущие дни уже набегали шквалы и недолгие ливни, но сейчас близилась настоящая буря. Керрик поглядывал на небо не без опаски, но парамутаны с довольными выражениями на лицах копались в пожитках. И когда начался ливень, они распростерли над иккергаком большую шкуру, собирая в нее капли дождя. Ветер трепал ее и пытался вырвать из рук, сверкала молния, грохотал гром. Дело оказалось нелегким, но оно стоило усилий, – прежде чем гроза миновала их, они успели наполнить водой три меха, к тому же все напились вволю.