Алексей Махров - Время, вперед! Гвардия будущего (сборник) Страница 49

Глава 23

Когда «Робинсон» набрал высоту, я обернулся к Маше и, жестом попросив ее надеть гарнитуру, спросил:

– Что же все-таки у вас произошло? А то Мишка толком не объяснил!

– Мы уже возвращались из облета, когда увидели у самого горизонта этот аппарат. Я схватила бинокль и успела его разглядеть. К сожалению, я совсем не разбираюсь в самолетах, поэтому не смогла определить, что это была за машина. Самолет показался мне не очень большим и, судя по отсутствию винтов, реактивным. Михаил собрался броситься в погоню немедленно, но топливо у нас уже было на пределе. Пришлось возвращаться на базу.

– Можешь показать то место, где вы засекли этот объект? – спросил я.

– Точно показать не смогу, но помню, что это произошло над Окой, – ответила Маша.

– Ладно, авось нам повезет. Надеюсь, что с Бэдменом ничего серьезного не случилось. Просто кончилась горючка, и он пошел на вынужденную, – с надеждой сказал я.

– А почему он тогда не отвечает на наши вызовы? – веско возразил Гарик. – Жопой чую – беда приключилась!

– Гарик, не каркай! – прикрикнул я на товарища. – Давайте лучше смотреть повнимательнее!

Все стали вглядываться в проносящийся под брюхом вертолета ландшафт. Картинка была однообразной – сплошные леса, без конца и края. Минуты через две пересекли Оку. По напрягшимся лицам друзей я понял, что внимание их удвоилось. В полном молчании мы летели еще минут десять, только Гарик периодически продолжал вызывать Мишку по рации. Но ответа не было. На зеленом море под нами по-прежнему никаких следов. Внезапно Горыныч вскрикнул и, схватив бинокль, стал всматриваться в направлении востока.

– Самолет, Серега, самолет!!! – обрадовал Гарик через несколько секунд. – Действительно, реактивный, похож на «МиГ-15». Чешет в нашем направлении.

– Прими управление, я тоже посмотрю. – Горыныч взялся за ручку, а я, выхватив у него бинокль, тоже увидел этот загадочный аэроплан. Самолет и вправду напоминал один из первых реактивных истребителей, но смотрелся достаточно грозно. Под крылом на пилонах висели бомбы и ракеты. Да и скорость у самолетика была порядочной – он быстро приближался.

– Летит прямо к нам! Наверное, давно засек, сто пудов, у него там радар! – сказал я, откладывая бинокль. – Эх, чует мое сердце – недобрые у него намерения!

– Да уж, вряд ли он несется к нам, чтобы поздороваться! – ответил Горыныч. – Что делать будем?

– Поглядим по обстановке! – обронил я. – Ребята, держитесь крепче, вдруг придется маневрировать!

Предчувствие меня не обмануло. Самолет уже было видно невооруженным глазом. От левой консоли отделилась точка и, таща за собой дымный жгут, устремилась к нам. Ракета!!! Подпустив ее поближе, я резко бросил вертолет влево-вниз. На первый раз увернулись, но у него этого добра еще штук пять. Выйдя из виража, я пошел на бреющем, едва не цепляя лыжами шасси верхушки деревьев. Я прекрасно понимал, что выйти из схватки целым и невредимым шансов нет. Машина наша безоружна. Ну и угораздило нас вляпаться в такую переделку! Но так просто я этому гаду не дамся. Впереди что-то блеснуло. Река! Судя по времени и курсу полета, это Пахра. Я ушел к самой воде и, сбросив скорость, стал красться вдоль берега. Неприятель промелькнул справа и ушел за кромку леса. Кажется, пронесло! Но не тут-то было! Наверное, летчик разгадал мой маневр, потому что, развернувшись, двинулся вдоль русла.

– Кранты нам, Серега! – тихо и спокойно прокомментировал ситуацию Игорь.

– Нет, Гарик, мы еще потрепыхаемся! Возьми управление и высади меня вот на той отмели, а сам продолжай уходить вдоль русла!

Гарик хотел что-то сказать, но передумал. Машка тоже дернулась возражать, но не успела – вертолет завис, я выскочил из него, открыл заднюю дверцу, выволок из-под лавки ПЗРК, коротко поцеловал любимую в губы и, быстро отступив от «Робинсона», махнул рукой Горынычу:

– Улетай!

Гарик, чиркая лыжами по воде, повел вертолет вдоль русла. А с другой стороны уже надвигался гул двигателя преследующего нас странного самолета. Странного тем более, что мы сейчас пребываем в самом начале XVII века, для которого такая техника не слишком характерна.

Место я выбрал довольно удачно – с этой отмели мне обеспечивался великолепный сектор стрельбы. Вспомнилась строчка из поэмы Симонова «Василий Теркин»: «Встал один и бьет с колена, из винтовки в самолет». К счастью, у меня в руках сейчас гораздо более эффективное оружие, чем трехлинейная винтовка. Как только противник показывается из-за кромки деревьев, я вскидываю «Иглу» на плечо и стреляю. Было яростное желание попасть! И я попал!!!

Вражеский истребитель клюнул носом и, завалившись на крыло, круто пошел к земле. Чиркнув днищем по соснам, самолет потерял хвостовое оперение и скрылся из виду.

Видимо, друзья стали свидетелями посрамления супостата, так как «Робинсон» вернулся буквально через минуту. Запрыгнув в вертолет, я сказал Горынычу, вытирая со лба холодный пот:

– Игорек, давай к месту падения. Поглядим, что это за птица!

Гарик виртуозно посадил машину на крохотную полянку, метрах в двухстах от места падения самолета. Целых полчаса мы продирались через густой кустарник, настороженно сжимая в руках оружие. И вот наконец наша цель – разбитый корпус из металла, напоминающего алюминий. На наше счастье, топливо не загорелось и боеприпасы не сдетонировали от удара о землю. Самолет был… странным! Внешне он немного напоминал «МиГ-15» – такой же сильно скошенный назад вертикальный киль. Только крыло имело бо́льшую стреловидность, да кабина попросторней и приборы на панели электронные. Пилот оказался обычным человеком в черном обтягивающем комбинезоне с какой-то яркой эмблемой на плече. На голове покойника находился вполне современный пластиковый шлем, пробитый навылет осколком ракеты.

– Так, ребята, – решительно сказал я. – Надо быстро, но внимательно осмотреть этот аэроплан. Сдается мне, что он тут может быть не один. А также возможен вариант, что у них есть служба спасения, которая, вполне вероятно, уже ищет пропажу.

– Может быть, сначала найдем Михаила? – спросила Маша.

– Машенька, я хочу найти Мишку не меньше тебя. Но теперь сделать это будет весьма и весьма затруднительно, – ответил я. – Продолжать поиск на нашем игрушечном вертолетике в условиях полного господства противника в воздухе – безрассудство, граничащее с идиотизмом. Вот сейчас нас спас случай. А дальше?

– Серега прав! Надо по-быстрому осмотреть наш трофей и сваливать отсюда, – поддержал меня Гарик. – Мишку скорее всего эти засранцы завалили. И если мы продолжим здесь шастать, то и нам достанется.

– Как вы можете бросить друга? – воскликнула Мария.

– Милая, никто из нас и слова не сказал о том, чтобы бросить Бэдмена, – сказал я, подходя к Марии и обнимая ее, – мы предлагаем уйти на «базовую» и свернуть «окно». Время здесь остановится, а у нас будет несколько дней, если не недель, чтобы подготовиться должным образом и вернуться сюда через местную секунду.

– Я поняла, извините, что плохо о вас подумала. Эта ситуация негативно отражается на моих умственных способностях. – Только по Машиной улыбке я понял, что последняя фраза была шуткой.

– Хватит болтать, давайте за работу, – прикрикнул на нас Горыныч. Он уже залез на крыло и, достав отвертку, сосредоточенно откручивал что-то в кабине. – Я попытаюсь демонтировать хотя бы часть приборов, а ты, Серега, осмотри фюзеляж. Маша и Андрей, прикройте нас!

Я приступил к осмотру. Где-то минут через пятнадцать мы с Гариком убедились, что имеем дело с техническим курьезом. Судите сами: вся приборная начинка была электронной; под носовым обтекателем стоял весьма продвинутый радар – с фазированной антенной решеткой, такие и в нашем мире не на все истребители ставили. Системы управления были крайне примитивными: элероны и стабилизаторы приводились в движение тросиками, как на первых «Фарманах». Отсутствовали даже бустерные усилители. Крыло, стреловидной формы, было маломеханизированным, с полным отсутствием закрылков. А двигатель был прямоточным, как у ракеты! В качестве топлива использовался какой-то гелеобразный состав. Катапульта в самолете отсутствовала, парашюта тоже не было. Вооружение самолета состояло из пороховых неуправляемых ракет и двух пулеметов, напоминающих ШКАС, калибра 7,62.

– Что-то я ничего не понимаю! – объявил Гарик после окончания осмотра, сбрасывая на траву последний прибор из кабины. – Сочетание сложнейшей электроники и примитивной механики. Тут даже рации нет. Управление – жуткий примитив! Летать на этом аппарате было безумно неудобно, а уж вести боевые действия просто опасно!

– Андрей! А ты не видел раньше такие самолеты? – спросил я.

– Нет, во время войны новгородцы использовали аэропланы с поршневыми двигателями. Нам хватало и такой беды, ведь у Москвы авиации не было вообще. Может, в вашем мире этот аппарат может считаться примитивным, но в моем мире он стал бы настоящим бичом божьим.