Алекс Кун - Архангельск Страница 5

Замираю на месте, если можно так сказать о щепке в стиральной машине, принимаю вертикальную позу и вдруг касаюсь ногами дна. Мимолетное касание, потом поднимает очередная волна. Опускает еще раз, касания нет. Значит, еще глубоковато. О том, что это была вершина камня, а вокруг большая глубина, даже думать не хочется.

Рычу сквозь зубы от доставшейся мне зебры в виде судьбы. У нее вместо полосок, похоже, сплошная гнедая масть. Ну, может, с маленьким белым пятнышком на храпе[1].

Иду на крайние меры. Поджимаю под себя порядком окоченевшие ноги, выдергиваю из ножен на голени небольшой тонкий стропорез. Чиркаю им по пуговицам штормовки, расстегивать долго, да и руки плохо слушаются. Лезу ножом под плечевую перемычку спасика – дурак, надел бы спасик поверх штормовки, обошелся бы малой кровью. Режу обе плечевые перемычки, расстегиваю спасик и тащу его из-под штормовки. Вытягивается очень тяжело, но снять штормовку еще менее реально. Без спасика и в расхлестанной штормовке становится очень холодно, непроизвольная дрожь переходит в откровенную трясучку. Воткнуть нож обратно в ножны, да еще и хлястик застегнуть мне слабо. Втыкаю его в плотный бок спасика по самую рукоять, а спасик застегиваю вокруг веревки, буду жив – вытащу. Нырок в глубину теперь проходит совсем легко. Многокилограммовая, набравшая воды одежда, не уравновешиваемая больше спасиком, тянет на дно не хуже камня. Перебираю веревку, кошка где-то близко, только бы вдоха до нее хватило и чтоб глубина позволила еще раз вздохнуть, ибо в этой одежде мне уже не всплыть.

Сильное придонное течение от уходящей волновой воды отнимает последние силы. Воздух заканчивается, тянуть больше нет смысла, спиной ощущаю волнение на поверхности, значит, глубина небольшая. Перестаю тянуть веревку и, дав ей приличную слабину, резко отталкиваюсь ногами от дна. Еще один дельфиний прыжок выносит меня над водой, резкий выдох – и на вдохе накрывает волна, крутит, тянет назад и на дно. Наглотаться успел совсем чуток – сказочно повезло. Перебираю веревку как сомнамбула, скоро организм начнет отказывать. У самого дна ощутимо болтает, глубина совсем небольшая, и тут рука натыкается на кольцо цевья кошки.

Остались секунды, лихорадочно продергиваю веревку через карабин шлейки, давая максимальную слабину, какую успею. Выдергиваю кошку из дна, отталкиваюсь от него и делаю подобие высокого выпрыгивания, на большее сил уже нет. На выдохе швыряю кошку в берег, далеко она не улетела, но и берег совсем рядом, я его не вижу окончательно отказавшими глазами, зато слышу буквально в нескольких метрах. На вдохе захлебываюсь основательно, сдерживая кашель, выбираю веревку.

Пока барахтался, меня отнесло на несколько метров назад. Тяну свою последнюю веревку-соломинку. Волны начинают швырять и бить о дно, значит, уже берег. Встаю на ноги, пытаюсь тянуть и идти. Волны, не оценив наглости смертника, сбивают с ног, намереваясь уволочь назад.

Тяну, встаю, падаю, снова тащу причальный конец. В ушах звон, ничего не вижу, пошел общий отказ организма. Встаю в очередной раз, и волна поддает под колени, падаю, конечно, но в душе улыбаюсь – раз волна подсекает так низко, значит, прибойную зону прошел. Еще несколько шагов, падаю на четвереньки, волна подпихивает сзади. Встать уже немыслимо. Там, в волнах за спиной, погибает соратник, до конца выполнивший свой долг.

Встаю, делаю пару шагов. Веревка в руке тянет вниз, дошел до кошки… Если за ней нагнусь – упаду и не встану. Выпускаю из рук веревку, бреду дальше. Веревку слегка закусывает в карабине шлейки, на автомате начинаю ее продергивать, выдавая слабину.

Внезапно понимаю, что никакой воды вокруг нет, оглядеться не могу, во всем мире темнота и тишина, звук выключился следом за изображением. Падаю на колени и утыкаюсь лбом в мокрый и холодный песок. Все тело трясет крупная дрожь. Полное спокойствие. Понимаю, что пошли последние минуты жизни. Самое время отряхивать сюртук, чтобы предстать перед привратником чистилища в подобающем виде.

Или время для Ангела Исцелителя АИ-1. На ощупь лезу снизу под свитер, к нагрудному карману рубашки, с трудом вытаскиваю величайшую ценность походника, выцарапываемую всеми правдами, неправдами и подкупами из армейских складов – его последний шанс. Плохо слушающимися руками раскрываю плоскую пластиковую коробочку войсковой аптечки старой сборки, нащупываю шприц-тюбик из второй секции.

Роняю аптечку на землю, сдергиваю с иглы колпачок и всаживаю шприц-тюбик в ногу. Боли не чувствую – эта система, похоже, тоже отключилась. Выдавливаю адскую смесь, не отпуская сдавленного тюбика, выдергиваю иглу. Все как по учебнику, но применяю впервые.

Падаю на бок в позе эмбриона: обещали максимум десять минут – и буду как новенький зомби. Если не получится, то далее только сюртук отряхивать. Правда, где-то тут обитает народ, но ни один идиот ныне гулять по пляжу не выйдет. Остается себя успокаивать – после шторма скорее всего нас найдут… Что останется, разумеется.

Порадовало возвращение связных мыслей. Хороводы они не водили, скорее еле шевелились в каком-то киселе – но можно было начинать себя накручивать. Уж что-что, а накручивать себя умею, да и к Катрану испытываю действительно теплое чувство, так что сентенции типа «вставай, тряпка, друг в прибое погибает, не плыви по течению, тебе за две жизни еще побороться надо» находили в душе отклик.

Дрожь прошла, сил вроде не прибавилось, но попробовать шевелиться уже можно. Встаю на колени и начинаю сбрасывать штормовку. Хотел бы знать, как долго действует смесь и когда подойдет пик формы. Как-то не поинтересовался этими вопросами, ограничился знанием где что лежит, как применять и от чего помогает.

Освободившись от многотонной тяжести, давящей на плечи, нашариваю около себя брошенную аптечку. Вернуть ее на место не рискую, засовываю в карман штанов и делаю пару пробных шагов. Штормит и трясет, ноги ватные, но как будет дальше, неизвестно – время начинать спасательную операцию. Выбираю слабину веревки, идущей к катамарану, бреду вдоль побережья, чтоб тащить катамаран вбок, периодически пробуя тянуть. Оставшийся на пляже конец веревки натягивается, кошка мешает двигаться дальше. Идти за вцепившейся в песок кошкой нет сил – начинаю вытаскивать катамаран отсюда.

Тяну, упираясь ногами, тело швыряет из стороны в сторону, передавая через напряженную веревку буйство волн, ломающих катамаран. Главное, развернуть Катрана носами к берегу, вывернуть мачту из дна – дальше вытаскивать станет легче.

Постепенно веревка поддается, тащу, отступая назад от кромки берега, отталкиваясь ногами, руками пытаюсь компенсировать рывки. Рук и ног по-прежнему не чувствую, но главное, катамаран пошел.

Видимости никакой, дождь стеной и зрение на нуле, но судя по выбираемой веревке – все получается. Отошел уже слишком далеко от уреза воды, уперся спиной в береговой обрыв. Перебирая руками, двинулся обратно к воде, снова тяну – и еще раз к воде.

На четвертом заходе начало швырять сильнее, катамаран проходит береговой прибой. Сгоняю навалившуюся апатию: ответственный момент. Даже пытаюсь бежать, разгоняя кувыркающегося в прибое Катрана. Рывками причального конца меня сдергивает на землю, поднимаюсь, веревку на плечо, и как бурлак на Волге – тяну.

Стало получаться вытаскивать только импульсами, похоже, катамаран лег бортом на дно, и выбирать слабину получается, когда волна баллоны приподнимает. Подстраиваю усилия под волну, продвигаюсь, пока хоть как-то идет. Ноги взрывают песок пляжа. Все, больше никак. Возвращаюсь по тросу к катамарану – форштевни лежащего на боку Катрана далеко вылезли за линию волнового наката. Какие-то смутные силуэты получается разглядеть. Упираюсь лбом в переднюю балку моста и пытаюсь отдышаться.

– Ну, здравствуй, дружище.

Берусь за двойную веревку, заменяющую штаг, и иду к топу. Мачта лежит в зоне наката, по коленям опять зло бьет волна. Нагибаюсь за топом мачты и, не удержав равновесия, падаю, разбрызгивая вокруг воду и пену.

Мокрее уже некуда. Поднимаюсь на колени, прижимаю верхушку рангоута к груди и встаю, отрывая от земли свою нелегкую ношу. Теперь рывками к берегу. Если мне удастся дотянуть топ хотя бы до середины пляжа – можно ставить себе памятник. Дотащить на самом деле хорошо бы до обрыва в конце пляжа. Опять начинаю себя накручивать. Проворачивающийся бортом по пляжному песку катамаран страшно мешает, но продолжаю толкать рангоут – сгребаемый песок препятствие преодолимое.

До обрыва не донес, споткнулся о здоровенный валун – странно, как только его раньше не заметил. Но дальше середины пляжа дотащил точно, так что с меня полтора памятника. Поднять топ еще раз даже не пытаюсь: сколько осталось во мне наркоты, неизвестно, а еще как-то все это крепить надо. Прилив выше уже не поднимется, есть шанс, что катамаран не смоет. С другой стороны, чего страдать? Выше мне Катран все равно не вытащить.