Александр Харников - Вихри враждебные Страница 5

Но Джейкоб ненавидел Россию не только из-за тех притеснений, которым его соплеменники подвергались в этой стране. Он помнил и о решении международной Берлинской конференции 1884 года, когда промышленно развитые европейские страны приняли решение: те страны мира, которые сами не могут освоить ресурсы, располагающиеся на их территории, или делают это слишком медленно, должны «открыться миру». А если они не хотят сделать это по доброй воле, то их нужно всеми возможными способами, вплоть до вооруженной силы, принудить к этому.

Одной из таких «недоразвитых» стран, как считал Шифф, была Российская империя. Силой сбить замок с крышки сундука, набитого драгоценностями, а именно таким сундуком, по мнению Джейкоба, и была Россия, считалось делом практически невозможным. Русская армия была сильна, народ любил свою страну, а печальная память о походе Великой армии Наполеона Бонапарта на Москву была еще свежа, несмотря на то что прошло уже почти сто лет. А тут еще новые победы русского оружия, которые только укрепили мнение политиков и военных всего мира о непобедимости России.

Англичане, решившие спасти положение путем убийства русского императора, жестоко просчитались. Последовавший за цареубийством дворцовый переворот закончился неудачей, и, вместо нерешительного Николая, на русский престол взошел его младший брат Михаил, жесткий и решительный патриот, ярый милитарист и к тому же нахватавшийся где-то радикальных социальных идей. События, в настоящее время происходящие в далекой России, настораживали и пугали. Ведь было ясно, что это только начало.

«Но если нельзя силой сбить замок, – думал Шифф, – то можно пойти другим путем – воспользоваться отмычкой. Все неприступные крепости обычно захватывались с помощью предательства. Неужели в России не найти таких предателей, которые помогли бы нам овладеть всеми ее богатствами? Именно Витте и поддерживающие его круги в российской элите и должны были стать такой отмычкой для Ротшильдов и Кунов-Лебов».

Шифф назначил встречу Витте в уютном кошерном ресторане в нижнем Ист-Сайде на Манхеттене. Там у него был отдельный кабинет, где можно было без помех переговорить с нужным человеком и заодно отведать рыбу-фиш, которую прекрасно готовил повар этого ресторана. Мистер Джейкоб любил, когда полезное совмещается с приятным.

Сергей Юльевич Витте оказался по-немецки пунктуален. Он пришел вовремя, минута в минуту. Видимо, вспомнив наставления своей супруги, он вежливо поздоровался с Шиффом, сказав ему «Шолом!», и сел за стол не снимая шляпы.

– Шолом и вам, мистер Витте, – ответил ему Шифф, с интересом посмотрев на своего гостя. Перед ним сидел грузный пожилой человек с седой бородой и усталым лицом. Но время от времени в его глазах вспыхивал огонек, который показывал Шиффу, что, несмотря на все передряги, Витте еще полон внутренней энергии и готов подраться за утерянную им власть.

«Ну что ж, – подумал Шифф, – так оно будет лучше. Если помножить его опыт и знания на мои деньги… Впрочем, как мне сообщили, деньги у него тоже еще есть. Но много денег никогда не бывает. Главное – их правильно вложить».

– Мистер Витте, – произнес Шифф, стараясь, чтобы в его голосе прозвучало участие, – в общих чертах Альберт Ротшильд сообщил мне о том, что происходит сейчас в России. Так же как и он, я готов выразить вам свое сочувствие в связи с гонениями, которые обрушились на вас и ваших друзей в этой варварской стране.

– Да, мистер Шифф, – ответил Витте, хмуро посмотрев на банкира, – для меня стало полной неожиданностью как моя внезапная отставка, так и те гнусные обвинения, которые предъявили мне палачи из какого-то непонятного «Главного управления государственной безопасности». Что это за учреждение такое странное? В бытность мою председателем Комитета министров Российской империи мне никогда не довелось о нем хоть что-либо слышать. А теперь в России об этой организации рассказывают ужасные истории.

Джейкоб Шифф сочувственно покачал головой,

– Мистер Витте, должен сказать вам, что я готов, не задумываясь, отдать миллион долларов тому, кто сможет мне объяснить тайну появления в Тихом океане эскадры адмирала Ларионова, а также все то, что связано с этим ужасным карательным органом, который уже сравнивают со средневековой инквизицией. Кое-какая информация по этим вопросам у меня уже есть, но она настолько невероятна, что мой ум просто отказывается в нее верить. Тут нужно как следует во всем разобраться.

Впрочем, разговор у меня с вами будет не только о ваших злоключениях. Мы с бароном Ротшильдом считаем, что еще не все потеряно. Нужный нам порядок в России можно восстановить. Новый император сумел подавить мятеж аристократов, которые попытались не позволить ему занять русский трон. Думаю, что делать ставку на новый дворцовый переворот не имеет смысла.

– Мистер Шифф, в этом вопросе я полностью с вами согласен, – кивнул Витте. – По имеющейся у меня информации, в дворцовых кругах и среди высших чиновников империи еще есть немало недовольных новым российским императором. Но большинство из них сейчас запугано до смерти и способно лишь на пассивное сопротивление.

Как мне кажется, царь Михаил начал чистку государственного аппарата от нелояльных ему чиновников. И вскоре среди тех, кто в России принимает хоть сколь-нибудь важные решения, не останется ни одного противника нового монарха. Аристократия же оказалась шокирована свирепостью и решительными действиями лично подотчетной императору госбезопасности, и в самое ближайшее время большая ее часть отправится в добровольную эмиграцию, продав свое недвижимое имущество. Меньшая же ее часть или прямо поддерживает императора Михаила, или же будет покорно наблюдать за его реформами, ограничившись лишь их осуждением в узком кругу.

Поэтому необходимо делать ставку на низшие слои общества. Новый русский император довольно умело использовал созданный при моей поддержке «Союз русских заводских и фабричных рабочих». Заменив руководителя этой организации на своего человека, он, с помощью щедрых обещаний, красивых речей и жестов, сумел добиться от петербургских рабочих полного к себе сочувствия. Но рано или поздно эти реформы, как это у нас часто бывает в России, затухнут, и вслед за ними начнутся контрреформы. Народ увидит, что обещания, которые им щедро раздавал царь Михаил, так и останутся обещаниями. И тогда настанет наше время…

– Что вы имеете в виду? – поинтересовался Шифф. – Если речь идет о социалистическом движении в России, то я уже вложил в него немало средств. И у меня есть подходящие фигуры, которые могли бы его возглавить…

– Да, именно о социалистических радикальных группах и идет речь, – ответил Витте. – Надо сделать все, чтобы в России произошла революция, подобная той, которая началась в конце позапрошлого века во Франции. Да, тогда во время якобинского террора и смуты погибли десятки тысяч французов, но общество в целом выиграло. В итоге принятые Наполеоном Бонапартом законы утвердили незыблемость основного принципа любого цивилизованного государства – священного права частной собственности. Управлять государством стали те, кто имеет на это право – люди, чье состояние измеряется суммой с множеством нолей. А для плебса была создана иллюзия того, что именно он является высшей властью. Пусть он участвует в выборах, надрывая глотку агитирует за того или иного депутата. Власть была и будет в руках тех, кто ее заслуживает.

– Я тоже так считаю, – задумчиво произнес Джейкоб Шифф. – В своем письме ко мне Альберт Ротшильд рассказал, что он часто играет в шахматы в венском кафе «Централ» с одним политэмигрантом из России. Молодой человек два года назад бежал из ужасной сибирской ссылки, вынужденный оставить в дикой тайге молодую жену с двумя маленькими девочками. Впрочем, он быстро утешился и женился год назад на одной приятной во всех отношениях даме.

Барон познакомился с этим молодым человеком еще в прошлом году в Базеле, в то время, когда там проходил VI Сионистский конгресс. Зовут этого молодого человека Лейба Бронштейн. Среди своих товарищей по партии он известен как Лев Троцкий. По происхождению он – сын состоятельного еврейского торговца зерном, проживающего где-то на юге России. Вы ничего не слышали раньше об этом человеке?

– Нет, мистер Шифф, мне он неизвестен, – ответил Витте. – А каковы его политические взгляды?

– Как я понял из письма барона Ротшильда, – сказал Джейкоб Шифф, – до недавнего времени он считался членом социал-демократической партии России и сотрудничал с печатным органом этой партии, газетой «Искра». Но сейчас он примкнул к группе Израиля Гельфанда, который успешно сочетает политическую деятельность с бизнесом. И надо сказать, что это получается у него вполне успешно.

Барон Ротшильд пишет, что Бронштейн – неплохой оратор, умеющий зажечь толпу, и талантливый журналист. К тому же он беспринципен и чудовищно честолюбив. Для него главное в жизни – это власть. И добиваться ее он будет любой ценой, не жалея тех, кто поверит его словам и пойдет за ним.