Отряд особо опасных горничных: проделки северного эльфа 2 (СИ) - "Holname" Страница 51

— Чего ты добиваешься? — неожиданно прозвучал женский голос в комнате.

Медленно приподнявшись на кровати, Козетта посмотрела в сторону той, кто обращался к ней. Девушка, не многими годами старше ее, сидела на своей постели с довольно строгим выражением лица. После ее вопроса почти все начали смотреть на Козетту с той же строгостью.

— Ты не видишь, — продолжила говорить другая женщина, кровать которой находилась возле самого окна, — насколько опасны все здесь? Особенно лорд. И глазом не моргнешь, как твоя голова слетит с плеч.

Козетта усмехнулась. Вновь рухнув на свою мягкую кровать, лучше которой она никогда не имела в жизни, девушка ответила:

— Насколько бы опасными они ни были, разве не лучше завести с ними дружбу? Попытка отдалиться от своего врага — это худший вариант, когда вы живете с ним под одной крышей.

***

— Так… — с толикой неуверенности в голосе протянул Клев. — Леди Ингрид, зачем вы позвали нас?

Женщина-генерал довольно улыбнулась. Сейчас она и двое рыцарей, подчиненных Алариса, сидели в ее спальне на мягких бархатных креслах. Клев и Росс, те самые рыцари, так неудачно попавшие на глаза Эдит, чувствовали себя довольно неуютно в присутствии этой женщины. Во время войны им обоим довелось работать вместе с ней, и они оба могли сказать об этом опыте лишь одно: кромешный ад.

— Думаю, — заговорила Ингрид, — вы уже слышали известия, которые пришли с границы.

— Вы о том, что группа под командованием Шафла понесла потери? — спросил Росс. Молодой миловидный юноша с пушистыми, словно у одуванчика, русыми волосами задумчиво склонил голову влево. Обычно в моменты разговоров он постоянно что-то жевал, однако в присутствии Эдит ни одного кусочка еды ему в горло не лезло.

— Именно об этом, — ответила женщина, прислоняясь спиной к мягкой спинке кресла. — Как вы думаете, что предпримет после этого Аларис?

— Отправится на границу? — спросил в ответ Клев.

Эдит недовольно поджала губы. Ее строгий взгляд так и сообщал о том, что этот ответ был не верным.

— Это только если он растеряет свои последние извилины, — произнесла Эдит недовольно. — Что если еще подумать?

— Ничего, — спокойно ответил Росс.

— Почему ты так считаешь? — с одобрительной улыбкой спросила Эдит.

Росс внешне старался сохранять самообладание, а вот внутренне волновался и думал только о еде в своем кармане. Взгляд его карих глаз смотрел прямо в глаза ожидавшей ответа Эдит.

— Потому что, — произнес Росс на выдохе, — он уже явно что-то предпринял. Если бы он не сделал этого, или, по крайней мере, не попытался бы придумать запасной план, зваться генералом он бы уже не смог.

— И это абсолютно верно, — все также радостно протянула Ингрид, — но что он предпринял?

— Леди Ингрид, — неожиданно прозвучал строгий голос Клева. Смуглый рыцарь, все руки которого были покрыты странными округлыми татуировками, выглядел серьезным. — Мне кажется, или вы пытаетесь проверить обстановку через нас?

— Тебе не кажется, — ответил Росс равнодушно. Наконец-то поборов свой страх, парень потянулся ко внутреннему карману своего офицерского пиджака, и вынул из него лакричную палочку. — Господин Аларис уже явно дал ей отворот поворот, и потому, так и не узнав детали его плана, она решила спросить у нас. Коварно, неправда ли?

— Вы говорите так, — недовольно ответила Эдит, наблюдая за тем, как Росс уверенно кладет в рот свою сладость прямо у нее на глазах, — будто меня здесь нет.

— Леди Ингрид, — вновь позвал Клев. Поднявшись на ноги, рыцарь взглянул на генерала сверху вниз. — Господин Аларис уже предупреждал нас о том, что вы можете попытаться выведать через нас все его секреты.

— Он предупредил не только нас, — продолжил своим невинным голосом Росс, также поднимаясь со своего места. — Все, кто есть в этом доме, в курсе о том, что вы можете воспользоваться ими. Поэтому больше можете не пытаться делать это.

Оба рыцаря одновременно поклонились и, развернувшись, направились в сторону выхода. Эдит могла бы приказать им остановиться, однако сейчас, когда они оба были на службе у Алариса, у нее не было таких полномочий.

Как только двери за спинами парней захлопнулись, Эдит устало откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Глубоко вздохнув, она тихо прошептала:

— Вот же… Я хотела только узнать об оружии…

Какая-то неуловимая мысль или скорее уже привычка заставила ее вновь открыть глаза и перевести взгляд на тумбу, находившуюся возле постели. Там, на поверхности тумбы, стояло несколько бутылок с алкоголем различных размеров. Эдит посмотрела на свою коллекцию с какой-то задумчивостью, и уже была готова встать и подойти к ней, но почему-то резко передумала. Вновь закрыв глаза, она положила ладонь на свой лоб и возмущенно вскрикнула:

— Не хотят говорить, и ладно! Больно надо.

20. Проделка двадцатая

В ушах стоял звон. Ощущая лишь собственное, будто невероятно громкое, дыхание, Шафл продолжал стоять на линии обороны. Рядом с ним, выстроившись в ряд, стояли скрытные, а также наемники.

После того инцидента со стрелами подобных атак больше не было, что явно свидетельствовало о нехватке оружия для таких масштабных нападений. В тайне радуюсь этому, но все еще не переставая опасаться возможности подобный атаки, Шафл и его люди, продолжали стоять в ряд.

Обогнуть это место было невозможно. По правую и левую стороны находились извилистые опасные местности, такие как скалы, а также полноводная даже в подобный снежный период река. Для нападавших единственной возможностью пойти по главной дороге было прорваться через группу Шафла, а вот уже второй, более неудачной, но все же подходящей возможностью, был прорыв линии обороны со стороны Эйс.

Противники были измотаны не меньше Шафла и его группы. Это было видно по тому, как резко сократилась частота их атак, а также по тому, как отчаянно они сражались. Казалось, будто они были загнаны в угол, хотя в угол были загнаны явно не они.

Вновь из леса начали выходить фигуры противников. Перешагивая через валявшиеся тела, оттащить которые ни у кого даже не было времени, все эти люди решительно и как-то напряженно шли в бой.

При виде их Шафл и его союзники вновь встали в боевые стойки и приготовились к атаке. Присматриваясь к фигурам тех, кто шел прямо на них, Шафл отмечал их довольно потрепанное и изнеможденное состояние. Оружие, казалось, уже было в источенном состоянии, мечи, покрытые не то кровью, не то грязью, явно свидетельствовали о минувшем сражении. Даже доспехи и любые другие защитные одеяния, которые они носили, не были достаточно свежи и чисты. У некоторых из наемников даже были поломаны щиты или нагрудные доспехи.

«Они, — задумался Шафл, — отступили, но не стали подготавливаться к новому бою? Почему? Потому что у них кончились припасы или потому что что-то случилось у них в лагере? Вряд ли второе, учитывая их самоуверенность».

Неожиданно со стороны леса прозвучало ржание лошадей. Услышав этот звук Шафл и его союзники насторожились и, наученные опытом, уже приготовились к внезапной атаке.

Следом за ржанием лошадей прозвучали и крики. Сощурившись, Шафл начал всматриваться в тонкую линию леса, из которой им на встречу уже не шли, нет, к ним бежали со всей скорости люди. Будто подгоняемые кем-то, они испуганно уносили ноги.

— Шафл! — произнес голос одной из скрытных, стоявшей рядом и ожидавшей приказов.

Шафл приподнял вверх правую руку, как бы приказывая замолчать и приготовиться. Взгляд его все также был направлен в сторону леса. Вскоре, следом за бежавшими людьми, показались и фигуры тех, кто скакал прямо за ними на лошадях. Нагоняя убегавших наемников, эти люди вынимали из ножен свои мечи и без колебаний убивали их одним за другим.

Постепенно, когда картинка перед глазами стала четче, и когда лица всадников стали различимы, улыбка на губах Шафла начала плавно расползаться. Надежда вызвала радость, а радость вызвала прилив бодрости.